И пробил час, и брошен жребий,
И нет уже пути назад!
Мы поднялись…. И перекошен
Лиц дерзких наших скорбный ряд.
Удар! Разрыв!.. Чтоб не уснули!..
И дико завизжали пули,
И клубы дыма к небу дули
Столбы разрывов вознесли,
Откуда смерть на нас несли…
**
И что кому пришло на ум,
Когда поднялись мы на штурм?..
**
Наводчик наш припал к прицелу,
В огне он тяжело шептал:
- Ну, как же здесь остаться целу?..
Прорваться как за этот вал?..
Нам в коммунизм пришлось всем верить,
Им все надежды наши мерить…
Он замолчал… - Я не могу
Сказать, как есть все на духу!..
**
А рядом снайпер был и в спешке
В просветы бил меж облаков
И говорил: - Что за усмешки?
Здесь каждый знает, кто каков…
Не для того нам здесь собраться,
Чтоб шуткам глупым предаваться, -
Не слушать или не сражаться!..
И бил в просветы, в синеву,
От боли вниз склонив главу…
**
- «Оно» везде всегда со мною
И привело на этой бой…
Но я не знал, что здесь герои
И неизвестно кто – гурьбой…
Разрывом снайпера накрыло –
Ему за двадцать только было,
В глазах смешалось и поплыло,
Но, пуча жилы, он хотел
Подняться средь убитых тел…
**
Дробь застучала пулемета –
Неужто помощь вышла нам?
То пулеметчик из болота
Бил по свинцовым облакам.
Вверх, поперек и как попало
Свинцом звенящим поливало,
Казалось, неба ему мало, -
Готов он и с родной земли
Стереть все в пыль с командой «пли!»
**
- Мы, пулеметчики, - особый, -
Строчил он, - В армии народ…
Нас не изменят дни и годы,
И нас сам черт не разберет.
Мы сами многого не знаем,
Едва ли что-то понимаем, -
Но, тем не менее – стреляем…
Всего вам не скажу – стыжусь!
Я-то, к примеру, хоть пощусь…
**
И пулемет, вселя надежду,
Вновь дробью звонкой бил и бил…
Но небо бурею мятежной –
Свинцом наш охладило пыл.
В огне разрывов все смешалось:
Земля корежилась, металась,
В дыму кромешном уж казалось,
Едва ли кто на ней был жив,
Судьбу в крови не утопив.
**
Ведь мы не просто воевали –
Тогда мы небо штурмовали…
**
И вдруг – разрыв!.. Удар гранаты
Корежит облачную муть.
Сквозь сиплый вопль автомата
Один, стволом упершись в грудь,
Бомбил по небу словно летчик, -
То был мой друг – гранатометчик,
Ласкать всем слух не быв охотчик,
Он был не буен, но неистов:
- Скажу от клуба сатанистов!..
**
Что говорить?.. Ужель не видно,
Как в мире побеждает зло?
Все кровью залито – обидно,
Что и средь нас сейчас оно…
Чего молчим и ожидаем –
Что в уголках души скрываем?
Ведь все мы ясно понимаем!..
Чего скрывать?!.. Какое братство!?..
Ну, надо ж снайперу подняться!..
**
Слепому, залитому кровью,
Шатаясь, сквозь осколков град,
Прижав винтовку к изголовью,
На шум стрелял уж наугад.
Разрыв гранаты – включен счетчик!..
О братстве крик – и выстрел мочит!..
И рухнул наш гранатометчик…
Сказать он что-то так хотел,
Но только кровью прохрипел…
То драма в вихре смертных сил –
Свой своего в бою сразил…
**
Ведь не в игрушки мы играли –
Тогда мы небо штурмовали!..
**
Привстал полковник из окопа,
Глядя в кровавый вихрь, шептал,
Прижав к глазам большой бинокль:
- Вон тот пополз, а тот – упал…
Как будто путь один отмерен?!..
Ведь кто-то стар, а кто-то зелен!..
И не давать же мне отчета
Здесь, в грязной жиже, средь болота!..
**
И неужели тоже нужно
И мне ползти в тот смертный край?.. –
Он думал, сморщившись натужно, -
У всех путь разный – выбирай!..
Кому-то кровью поле метить,
А мне план боя всем разметить…
Да у меня семья и дети!..
Ну, как идти и крови литься?.. –
Я не могу определиться!..
**
И он не вышел из окопа,
Оставив свой родной блиндаж,
Туда, где смерть в огне болота
Клубилась черным дымом саж.
Его внештатный ординарец –
Едва обстрелянный был малец –
Не зарыдать, кусая палец,
За ним, привстав за бровки ров,
Стоял, прикрыть его готов.
**
- Я, братцы, не могу за вами!..
Поймите, братцы, я скажу…
Ведь я полковнику годами
Всем сердцем и душой служу…
Дрожащий голос колебался, -
Душой он, видно, разрывался,
Как тяжко бой ему давался! –
В огнем клубящей дымной хмури,
В смятении душевной бури!
**
Ведь мы сердца на части рвали –
Тогда мы небо штурмовали!..
(продолжение следует... здесь)