Известное аниме
Телевизионное аниме Mahou Shoujo Madoka Magica, известное за пределами Японии как Puella Magi Madoka Magica (далее PMMM), стало критическим и коммерческим хитом в своей родной стране при первой трансляции в 2011 году, получив большую базу фанов и многочисленные премии, включая главный приз Министерства культуры Японии за анимацию на 15-м фестивале японского медиа искусства. Он также завоевал популярность на Западе, где широко обсуждались его темы, структура, интеллекты и гендерная политика, включая некоторые научные интересы. Тем не менее, это первая научная статья, в которой PMMMM рассматривается по отношению к своей аудитории.
Далее я буду использовать PMMM и его прием на Западе для изучения взаимоотношений двух критических традиций, которые давно сосуществовали в критике детской литературы, но редко пересекались: текстовый адрес и прием читателей.
Взаимосвязь обращения и приема в детских литературоведческих исследованиях
Как обращение, так и прием можно рассматривать как возможные подходы к обеспечению взаимоотношений между детскими текстами и их читателями. Концепция текстового обращения берет начинается с творчества Уэйна Бута, Вольфганга Айзера и (в детской литературе) Барбары Уолл.
Она довольно часто обсуждается с точки зрения выявления и описания подразумеваемой аудитории текста, читателей, тщательно отличающихся от живущих и определяемых как текстовые конструкции.
В исследованиях по приему читателей за основу берется восприятие текста. В них эмпирические данные будут иметь большое значение.
По мере развития дисциплины ее попытки самоопределения часто вращались вокруг таких неоднозначных терминов, как "ребенок-читатель", которые занимают свое место в обеих традициях. Является ли "читатель-ребенок" подразумеваемым читателем, концепцией, созданной самими текстами, или метронимом для настоящих детей, чья практика чтения потенциально открыта для эмпирического исследования?
Многие из наиболее известных и горячо обсуждавшихся работ Жаклин Роуз в области детской литературы, от "Дело Питера Пена" до "Скрытый взрослый" Перри Нодельмана и "Чтение ребенка в детской литературе" Дэвида Радда, так или иначе касались споров между живыми и созданными читателями о разграничении.
Адреса
Согласно Wall in The Narrator's Voice, детская литература, как правило, имеет один, два или два адреса, каждый из которых создает своего собственного подразумеваемого читателя (или читательницу). Одиночный адрес возникает тогда, когда текст формирует подразумеваемую детскую аудиторию исключительно за счет выбора предмета, стиля или лексики.
В других текстах (или, возможно, в других отрывках одного и того же текста) используется двойной адрес, что позволяет создать как подразумеваемый ребенок, так и подразумеваемый взрослый читатель, и предлагает разный тариф для каждого.
В то время, как некоторые материалы могут показаться ориентированными на ребенка, другие элементы подразумевают взрослого читателя (например, литературные ссылки, с которыми дети вряд ли будут знакомы, или ирония, видимые только тем, кто имеет опыт работы со взрослыми).
Третья категория "Стены" - это двойной адрес, который обращается к опыту и интересам с использованием языка, доступного для обоих, и созданием подразумеваемого читателя, который не может быть назван исключительно ребенком или взрослым. Однако Уолл приходит к выводу, что "настоящий двойной адрес" - это "очень редкое явление".
Двоичный язык
В частности, двоичный язык двойственности отражает давнюю традицию не только в детской литературе, но и в западном обществе в целом определять отношения детства и взрослого в терминах отличия, а не преемственности.
Мара Губар отметила, что "категории "ребенок" и "взрослый" аккуратно разделяют человеческое сообщество на два отдельных класса людей", и эта статья частично отвечает на ее призыв оспорить это предположение о различиях с помощью "родственной модели", которая признает пересечение и изменчивость различных человеческих состояний.
Я утверждаю, что бинарные представления о возрасте, как о поле, являются глубоко проблематичными.
Однако, как и любой акт коммуникации, такие сигналы уязвимы для неоднозначности, а именно, для возможности творческого производства смысла.
Я полагаю, что создатели PMMM воспользовались этой возможностью для двусмысленности, что позволило им расширить свою аудиторию, включив в нее две демографические группы.
Спасибо, что прочли статью! Это была первая часть, посвящённая РММММ)))