ПРЕДЫДУЩУЮ ЧАСТЬ ЧИТАЙТЕ ЗДЕСЬ: https://zen.yandex.ru/media/id/5ac251485991d33f1beb50ec/propast-10ia-chast-5db30e04c7e50c00ad7ed5c9
А ведь не всегда русские были такими. Так мне, по крайней мере, кажется. Не хотелось бы ошибиться. Ведь есть многочисленные литературные свидетельства того, что когда-то наши предки терпимо и даже благожелательно, относились к убогим, юродивым, странникам (слов: "бомж", "бич", "маргинал", "деградант" - тогда не знали). Человек, бредущий пешком с одного края великой страны на другой (допустим, на поклонение Святым Мощам, в один из отдалённых монастырей), был рад, заметив мелькнувший меж деревьев огонёк. Знал - главное сделано. До людей добрался. Люди не прогонят. Уж на лавке-то место всегда найдётся. Покормят, чем Бог послал - и будут с интересом слушать рассказы странника, о виденных им землях.
Нужно ли напоминать о том, что красивейший Храм России, назван в честь Василия Блаженного - юродивого, который зимой и летом ходил в рванье и босиком. Даже Максим Горький, скитавшийся в предреволюционные, не столь уж давние и благочестивые времена, не знал слов "бомж", или "спецприёмник". И Гиляровский, тоже доживший до советских времён и вдоволь поскитавшийся в молодости, писал о том, что любой бродяга, разбойник, беглый - мог запросто переменить образ жизни. Те же бурлаки, например, часть года бурлачили, а другую часть - разбойничали. И сам Гиляровский был не в ладах с законом, что не мешало ему свободно разгуливать по стране, меняя самые разнообразные занятия. А когда надоедало - превращался во вполне законопослушного гражданина.
Так было. Не являлась Россия бездушной ордой взбесившихся обезьян. Были минусы, свойственные и многим другим странам той эпохи. Но чтобы уровень человечности скатился явно ниже обезьяньего?!.. Только в обезбоженной, лишённой представлений о чём-то святом, стране, возможно подобное.
Может быть я кого-то обижаю своими рассуждениями. Но знаете ли, у меня больше поводов для обиды на власть и на общество, эту власть поддерживающее. Так что извините...
Сегодня я никуда, ни на каком пригородном, не поеду. Просушив вещи, направлюсь на главный вокзал и (так и быть) заплатив, пойду в платный зал ожидания. Там можно чуток расслабиться. Даже телевизор имеется. Наверное опять увижу мамашу с сыном, уже долгонько обитающих в этом зале. Пожилая деревенская баба рассказывает всем и каждому, на весь зал, о том что её сын, видите ли, хочет стать милиционером. А его без взятки, в школу милиции под разными предлогами не берут. Но он своего добьётся!
М-да, у каждого своя голубая мечта...
Однажды попыталась найти сочувствия у меня. Но я заткнул ей рот не слишком вежливым вопросом: "А что - он такой тупой, что его даже в ментовку не берут?" Больше не подходит. Да и нет особой нужды - публики на вокзале хватает. Хмурая хохлушка, торгующая на рынке и ночующая на вокзале (обычное дело; простенькие дешёвые гостиницы в крупных российских городах - величайшая редкость), как-то подала сварливую реплику: "Та воно вам надо, шоб вын людын чепляв, як той пёс? Шо це таке - мылыционэр? Мыслывэць на людын! Хиба ж бильш нияких вариантив нэмае? Хлопэць файный, на шо ему ця погана лямка?!" Но мамаша на её слова - ноль внимания. А больше никто и не комментирует. Сидят, посмеиваются. Пусть тычется лбом в стенку, пока не надоест.
Моё внимание невольно цепляется за слово "файный", из тирады торговки. Словечко польское, пользуются им на западной Украине, на восточной скажут "гарный". Далековато её занесло. Орёл ведь - не киевское, а курское направление. Мимо здешних мест поезда идут в Донбасс, Крым, Днепропетровск. Впрочем - мне ли удивляться?..
Крутятся в том же зале и другие мать с сыном - тихие, молчаливые, какие-то обтрёпанные. Из Тверской области приехали, клюкву на местном рынке продают. Говорят - у них там она дешёвая, не разживёшься, а в Москве торговать не позволяют. Вот, в Орле выкручиваются.
Вечерами откуда-то появляется явный бомж - ещё довольно крепкий старик. Говорят - бывший мент. Я верю. Верю что этот мусор спился и потому теперь бомжует. На него похоже. Эта паскудная профессия навсегда оставляет отпечаток на человеке. Пускают его в зал бесплатно - так сказать, по блату. На других бомжей он глядит сычом, иной раз бурчит что-то себе под нос, матерится, даже пробует кулаками намахиваться. Но - только на тех, кто явно перед ним робеет и одет очень уж плохо. Однако, достаточно и очень плохо одетому бомжу, посмотреть ему в глаза и спокойно сказать: "Что, мразь мусорская - тебя ещё на перо не посадили?" (сам был свидетелем подобной сценки), как руки бывшего мента опускаются и глаза начинают беспокойно бегать. Выходить ночью на улицу он боится. Били уже не раз. Грозились убить. Мои знания о нём поверхностны, почерпнуты из обрывков чужих разговоров. Тех кто одет более-менее прилично, он избегает, ложась на ночь на самую дальнюю скамейку. А я одет достаточно прилично.
Крутится в платном зале и юркий старикашка, у которого есть родня в городе, есть в принципе, где переночевать. Но родня его не жалует. Да и есть за что. Старичок судимый - но это ещё полбеды. Беда в том, что он "кумовой" - на оперов работает. Вынюхивает, высматривает, в доверие влезть пытается. Вежлив и услужлив до приторности, что называется - без мыла в жопу лезет. Особая мерзость ситуации заключается в том, что как раз в доверие судимой публики, нечистой на руку, этому деятелю влезть очень непросто - его знают. Орёл не такой уж огромный город, на всю область имеются только две зоны, сидят в них в основном местные - в такой ситуации стукачу сохранять инкогнито архисложно. И кроме того, у судимых особый нюх на подобную шваль. Он опасен прежде всего для несудимых, для простых, так сказать, людей - которых сам же может толкнуть на что-то противозаконное, чтобы потом заложить. Говорят, его тоже грозились зарезать. Да что-то долго собираются...
Вещи уже малость подсохли. Ещё час-полтора, и можно будет закругляться. Спешить особо не стоит - в платном зале нет туалета. Если приспичит - надо предупредить дежурную и идти вниз. Там находится платный туалет. Поодаль, за вокзалом, у трамвайного кольца, есть и бесплатный. Но его порой на ночь закрывают. А иной раз туда наведываются опера, хватают справляющую большую и малую нужду нищету - бьют, ломают пальцы, требуя признаться в кражах с пригородных дач. Почему менты атакуют именно этот несчастный сортир, мне самому не совсем ясно. Но лучше туда не ходить. Ночью "в туалет" можно сходить у любого забора, или стены.
В общем - в платный зал лучше вселяться попозже. Притом, что сам этот зал на редкость тёплый. В подобном же зале в Рязани, можно замёрзнуть насмерть. В Туле и Курске - легко подхватить простуду, от свободно гуляющих холодных сквозняков. И даже в Брянске заметно прохладнее. Так что в Орле - почти люкс.
Трамваи ходят допоздна. Тут тоже всё нормально. Но ехать ведь надо далеко - на другой край города. Это - минус. За такой долгий путь, могут и ревизоры наведаться. Правда, они в Орле не очень борзые, но всё равно - лучше избегать подобных встреч.
Однажды, во время такой вот поездки, довелось наблюдать странное явление. На одной из остановок, в открывшиеся двери задней площадки, впрыгнула собачонка - небольшая, рыжая, смахивающая на лисичку. Одна, без хозяина. По ней не было заметно, чтоб она заблудилась, вторглась случайно в чуждую для себя среду. Взгляд спокойный и даже вполне осмысленный...
Двери закрылись, трамвай поехал. Псинка слегка качнулась, оглянулась, отряхнулась - как актриса перед выходом на сцену - и начала обход вагона. Спокойно, не торопясь, никого не пропуская, начиная с самых задних сидений, она обошла пассажиров. Всех до единого. Подойдёт, заглянет в глаза, постоит так секунд пять - и переходит к следующему. Никакой суеты, ни одного лишнего телодвижения.
Кто-то, конечно, просто отворачивается. Кто-то достал кусок батона. Собака поставила на этот кусок лапу - чтобы он не елозил по полу - и, не виляя хвостом, не выпрашивая ничего дополнительно, спокойно съела хлеб, откусывая небольшими кусочками. Видно не была очень голодна - не давилась, не пыталась проглотить всё сразу. Или не могла легко жевать и глотать из-за старости.
Аккуратно слизнув крошки и обнюхав место, на котором лежала еда, она пристально взглянула в глаза человеку и, видимо тут же поняв, что больше рассчитывать не на что, пошла дальше.
Кто-то положил на пол пару печенек. От них тоже не осталось ни крошки. Кто-то протянул хвостатой просительнице ладонь - видимо не пустую. Она аккуратно взяла с руки подачку... Наконец, обойдя всех подряд, остановилась у передних дверей. На остановке, едва двери открылись - тут же выскочила из трамвая. В окно было видно, как деловито оглядевшись по сторонам, собака перебежала на другую сторону трамвайных путей, к той остановке, у которой останавливались трамваи идущие в обратную сторону.
Интересно... Кто же сумел несчастной животине втолковать, что для того, чтобы не уехать за городскую околицу, ей необходимо обязательно перебежать на другую сторону путей, а не просто ждать следующего трамвая, там же где соскочила с предыдущего? О каком инстинкте тут можно вести речь? Хочешь - не хочешь, а приходится признать, что это уже какие-то зачатки разумного соображения. Вот уж воистину - "нужда всему научит"...
26
Время летит. В воздухе уже пахнет весной - хотя весны как таковой, ещё нет. Я - опять в Орле. В платном зале. Бесплатных стараюсь избегать. У моих ног - небольшая тачка с сумкой. В сумке - дрожжи. Тридцать килограммовых пачек. Я привёз их из Ливен (тоже Орловщина, только другой её край). Переночевав в Орле, поеду на электричке в Мценск - городок на севере области, на железнодорожной линии Орёл-Тула. В Ливнах дрожжи производят, они там относительно дешёвые (если покупать в заводском магазинчике). В Мценске их можно продать подороже. Такой вот микро-бизнес. Продав дрожжи в Мценске, я поеду на электричке в Орёл. Из Орла - в Курск. В электричках езжу, разумеется, без билетов. У железнодорожного начальства (как и у любого начальства в России) жизнь и так не бедная. А мне кушать-пить что-то надо, что-то одевать-обувать, содержать себя в порядке. У меня каждая копейка на счету.
Из Курска ходит пригородный поезд на Касторную. Он проходит через станцию Мармыжи. В этом поезде можно немножко поспать. Из Мармыжей идёт пригородный на Ливны. Там ехать недалеко, но тоже можно вздремнуть. В Ливнах опять куплю дрожжи. И поеду на пригородном в Орёл. Этот поезд идёт долго - часов семь - потому что стоит у каждого столба и ползёт еле-еле, по старой разбитой линии. Это прискорбное для других пассажиров неудобство, для меня - настоящее благо. В Орёл приеду под вечер. Переночую в платном зале - и утром поеду в Мценск. Круг замкнётся. Утомительный круг, большое железнодорожное кольцо (точнее - почти квадрат, если смотреть по карте). Такое движение по кругу, позволяет существовать в режиме самоокупаемости, без подбирания бутылок и ползанья по помойкам - но не позволяет надеяться на что-то большее. Никакой перспективы. Постоянное чувство опасности - на рынке, в поезде, на вокзале. Я уже забыл почти и не вспоминаю, как выглядит обычная постель. Ноги порой опухают. Но в целом организм держится - может быть потому, что не ослаблен водкой и наркотой. Я похож на белку в колесе - с той только разницей, что осознаю своё положение. Порой пытаюсь из этого колеса вырваться. Пробую подрабатывать в Воронеже, Курске, Липецке. Да только это разные варианты того же беличьего колеса... Но почему-то не отчаиваюсь. Почему - сам не знаю. Может быть потому, что относительно опрятный вид и постоянное избегание обычных бесплатных залов ожидания, спасает от дополнительных неприятностей - от тех же побоев, например. Людей остерегаюсь - уже почти на инстинктивном уровне. Беру пример с вороны - которая резко настораживается, уловив на себе взгляд человека и никогда никого не подпускает близко. Даже того, кто кидает ей хлеб. Мудрая птица, ворона - может быть потому что живёт долго, лет 70-80. За такое время можно кой-какого опыта набраться. А в общении с людьми, особо важен принцип: хочешь жить - умей остерегаться. Вот и учусь остерегаться. Уже боле-менее улавливаю постоянно трущихся по вокзалам стукачей. Чуточку научился разглядывать тех, кто промышляет воровством (кстати, воры обычно наперечёт знают стукачей - поэтому особого толку от последних быть не может). На моих глазах порой разыгрываются забавные сценки.
Вот сидит семейная пара торгашей (муж и жена), прикативших откуда-то из Донбасса, с не такими уж крупными баулами. Видать торговлей занимаются недавно. Больно уж ведут себя "нетипично". Мужик то и дело ходит к буфету - пивка попить. Жена бойко трещит языком со всеми встречными-поперечными... Вдруг поднимается гай-гуй: ах-ах сумку украли!.. Баба вскакивает и, разыгрывая из себя общественницу (видать дома привыкла выдрючиваться перед покладистым мужем), бежит звать милицию. Я усмехаюсь, уже догадываясь о дальнейшем. Скорее всего, ни у кого никакой сумки вообще не крали, весь мини-спектакль разыгран для отвлечения внимания доверчивой публики. Пока бойкая дама бегает в милицию, размахивает руками, кому-то что-то доказывает и громче всех возмущается (а милиция в таких случаях как раз не особо суетится - оно им надо?), баулы незадачливых торгашей утащены. Вернувшийся из буфета муж, упрекает жену в том, что она забыла о своих вещах, думая о чужих. Баба поначалу что-то сокрушённо бормочет в ответ, краснея и бледнея, потом малость приходит в себя и начинает во всём обвинять своего мужика - разумеется на весь зал. Вновь вызванный милиционер, смотрит на них со скучающим видом. Потом принимается за гораздо более хлебное (для него, разумеется) дело - цепляет какого-то армянина и ведёт в дежурку. Причина? У гостя с Кавказа, в сумке, было два будильника - и он имел неосторожность положить их так, что они были всем видны. Конечно, никто всерьёз не предполагает, что из этих будильников будут варганить таймеры для взрывчатки. В Орле находится часовой завод и говорят, что в специализированном магазине, этих часов - множество разновидностей, по умеренным ценам. Так отчего бы приезжему и не совершить такую покупку? Ну да было бы желание приклепаться - а повод всегда найдётся.
Для меня лично опасность представляют не стукачи и не воры (те и другие не столь уж многочисленны и коварны, самому дурковать не надо), а трепливые "добряки", нихрена в жизни не смыслящие, но гораздые на посулы и советы. "Ой, вы знаете, у нас на заводе (вариант - в колхозе, на фабрике, на ферме, и т.д. и т.п.) так рабочие нужны, так нужны! Вы туда быстрее идите, вас там обязательно примут, с руками с ногами схватят - и не отпустят! И директор у нас такой хороший - золото, а не человек! И жильё там есть. Вот, говорят что безработных много - а к нам идти никто не хочет, у нас рабочих - только давай!.."
Наслушаешься таких чмошников, попрёшься по указанному адресу (добираешься, иной раз, долго и трудно) - а директор (или конторские, из отдела кадров) смотрит на тебя, как на больного: "Что?.. К нам??? Бог с вами - мы своих-то не знаем, куда девать! Еле-еле концы с концами сводим. Кто вам вообще посоветовал сюда идти?.."
Или: "Ой, да приезжайте вон ко мне - у меня там домик заброшенный, в другом районе есть, я в нём не живу. Вы там селитесь и живите, сколько душе угодно."
Приезжаешь и узнаёшь, что - либо в домике живёт какая-нибудь родня хозяина, либо сам этот домик давно по досточкам разобран, никем иным как владельцем, который просто не отвечает за свои слова.
Лучше уж иметь дело с равнодушными людьми, которые тебя к себе в душу не пускают - но и сами в твою не лезут. Излишнее радушие к незнакомому человеку, должно даже настораживать - за исключением тех редких случаев, когда имеешь дело с человеком, хлебнувшим, как говорится, горя. Впрочем - горе не всегда изменяет человека именно в лучшую сторону. Бывает и наоборот.
Однако и сидеть сложа руки, глядя на всех сычом - бессмысленно. Под лежачий камень, говорят, и вода не течёт. Дёрнуло меня как-то зайти в Орле в контору, заведующую делами переселенцев. Говорю - я тоже, мол, с определённой натяжкой, могу сойти за переселенца. Почему бы вам не оказать мне какую-то помощь? Покрутили носами, пробубнили что-то насчёт колхозов, в которые мне следует обратиться...
Странно - они ждут, когда к ним кто-то приедет из Казахстана, или Узбекистана. Русский из России - не котируется. Но на самом-то деле, переселенцам из других республик тоже никто особо объятий не раскрывает. Разве это для кого-то тайна?
От большого ума заглянул и туда (есть и такое заведение), где вроде как обязаны помогать "лицам, освободившимся из мест лишения свободы". Там дали уникальный совет: "Ты сначала паспортом обзаведись, а потом к нам приходи." То есть - для того, чтобы получить паспорт, нужно где-то официально устроиться на работу, получить какое-то жильё. Но для того, чтобы где-то устроиться и получить жильё - нужен паспорт. Получается замкнутый круг. Искусственно замкнутый, обрекающий человека на бродяжничество и смерть под забором - или на новый срок за решёткой. И я нахожусь в середине этого круга - понимая прекрасно, что меня ждёт в конце концов. Не один же я такой. Был шапочно знаком с двумя такими же беспаспортными, пытавшимися жить кой-какой торговлей. Один из них приторговывал сигаретами. На бомжей, собирающих бутылки, смотрел свысока, называл их дураками, себя бомжом не признавал (обычное дело для всех недалёких людишек: думать что бездомность - это такое мимолётное состояние, которое скоро пройдёт, подобно простуде). Одно время меня в Орле не было. Когда приехал - оказалось что этого человека уже нет в живых. Как мне рассказывали, он решил подзаработать и поехал торговать теми же сигаретами в Курск (там это было выгоднее, чем в Орле). Но в Курске менты два раза подряд грабили новоявленного бизнесмена, каждый раз забирая - и деньги, и сигареты. Оказавшись на полной мели, он вернулся в Орёл, полез ночевать в теплотрассу - и там у него прихватило сердце. В теплотрассе ночевать - тоже уметь надо: чтобы не обжечься, не задохнуться, крысами не быть объеденным и т.д...
Второй из упомянутых знакомых, возил обои из Белоруссии, пригородными поездами: Гомель - Новозыбков, Новозыбков - Брянск, Брянск - Орёл. Там и отсыпался (а также в платных залах Орла и Брянска). Начал постепенно спиваться - со всеми вытекающими из этого последствиями.
Было знакомство и другого рода (тоже, впрочем, мимолётное). Пожилой мужичок (скорее старик) - бывший работник ОБХСС. Показывал свои "корочки" - разумеется, давно просроченные. Много рассказывал о прошлой работе, с которой, по его словам, был выгнан за пьянку - хотя я не замечал у него особой склонности к выпивке. То ли, оставшись без средств, сумел расстаться с пагубной привычкой, то ли причина увольнения была какая-то иная. Ну да не стоит ждать полной откровенности от вокзального знакомого. По сути дела, именно он и надоумил меня заняться кой-какой торговлишкой. "Ты на трудоустройство-то надейся, но будь реалистом. Из денег выбьешься - бутылки что ли собирать пойдёшь? Так они сейчас копейки стоят - на хлеб не наберёшь. В наше время даже те, кто работу имеет, за торговлю берутся. Вон, в Курске, на кирпичном заводе, люди такие гроши получают, что какая-нибудь бабулька, сигаретами торгующая, в день имеет их месячную зарплату. Ты знаешь, мне много раз приходилось участвовать в разоблачениях цеховиков - так при советской власти подпольных бизнесменов называли. И - хочешь верь, хочешь не верь - обычно оказывалось, что эти миллионеры начинали буквально с пустяков: с блока сигарет, или с ящика водки. И странного в этом ничего нет. Ведь деньги - как вода. Если не умеешь их беречь и в дело пускать, то обрушься на тебя хоть денежный дождь с неба - завтра они уйдут, как будто их и не было. А если с деньгами толково обращаться, то и с чепухи раскрутиться можно. Только надо преодолеть в себе психологический барьер. Нам ведь внушали, причём на протяжении почти трёх поколений, что торговать - это стыдно. Это, мол, спекуляция. Но ведь само государство-то, торгует! Оно, выходит - самый большой спекулянт?.. Да, работяга с презрением смотрит на Хачика, торгующего на рынке мандаринами. Но между прочим - этот Хачик содержит свою семью в кишлаке и русскую любовницу здесь, в России. Да ещё может быть не одну. И выбирать старается бабу покрасивее, попородистее - которая своему русскому соседу и понюхать не даст. А гордый работяга одну жену содержать не в состоянии, его бабе приходится идти работать - как бы не к тому же Хачику в ларёк. Никакой, нахрен, стартовый капитал, в торговле не нужен - это всё сказки венского леса. Купи бутылку водки, продай с небольшой наценкой - вот ты уже и занялся бизнесом. Экономь на всём - и постепенно начнёшь торговать ящиками. Конечно, страна у нас дикая, торговец себя чувствует - как олень в джунглях. Тут и бандиты, и милиция, и санэпидстанция, и пожарные, и много ещё кто. Ну ничего не попишешь - не в Канаде живём..."
Торговля, конечно, не стала моим призванием (да и не шибко-то развернёшься - без документов, жилья, прописки и чьей-то помощи). Занимался я этим против воли, по жестокой необходимости. Но всё-таки, на тот период, это занятие спасло меня от голода и превращения в явного, одетого в рваньё, бомжа. Мало приятного - носиться по морю на плоту. Но без плота-то, вообще - гибель.
Как-то, наслушавшись рассказов про белорусское изобилие, решил смотаться в это новоявленное соседнее государство. Меня не раз уверяли, что все колхозы там целы и зарплату платят строго два раза в месяц - "аванс" и "получку", как по всему СССР в советские времена. Другие рассказчики восхищались тем, что магазины Белоруссии завалены дешёвыми продуктами и товарами - бери и вези в Россию, продавай с огромной выгодой! Вот и решил съездить, поглядеть на эту Аркадию.
Сначала попытался навести справки у торговок на вокзале. Их немало ночует в платном зале - спят на скамейках, телевизор смотрят, сплетничают. Орёл ведь не так уж далеко расположен от границ с Украиной и Белоруссией. Но у рыночных дам свои представления о прекрасном. "Знаете - вы поезжайте в Брянск, оттуда в Унечу; с Унечи дизель идёт на Кричев, в Белоруссию. Только в нём народу битком, он редко ходит. По пути сойдёте на станции Коммунары. Это белорусский городок Костюковичи - а станция Коммунары называется. Там колбасы - сто сортов, она гниёт на прилавках! А сыру!.. А творогу!.. Бери - не хочу!.." Другая перебивает: "Да это при Шушкевиче рай такой был. Теперь Лукашенко у них встал, гайки закрутил. Раньше им просто некуда было всё девать. У них радиация, Европа продукты ихние не покупала. А Лука всё в Россию стал отправлять. Сейчас уже всё не то. Моя знакомая не дура - сразу дом в Ливнах купила - здесь, на Орловщине. Поняла, куда ветер подул. Я вот в Гомеле была. Там конечно, и обои дешёвые, и сгущёнка, и тушёнка - но нет такого уж сильного изобилия."
- "Да Гомель - еврейский город, что о нём говорить! Его во время войны немцы поздно заняли, евреи удрать успели, а потом вернулись. У них конечно, задёшево, просто так, ничего не купишь - они снегу зимой без выгоды не продадут!"
"А в Костюковичах что - жить не хотят?"
- "Ну, там не евреи, там попроще..."
В разговор вступает ещё одна дама - необъятных размеров (я уж и не рад, что обратил на себя внимание): "Ой, я в Гомеле была - никому туда ехать не советую. Чуть не сдохла! Радиация такая - ужас! У меня голова раскалывалась, я не знала как оттуда выбраться. Мы с мужиком ездили. Он водку пил - дак ему ничего. А я - чуть не сдохла!"
- "Да, радиация там сильная. Больше чем в Киеве. Мне рассказывали: одна еврейка, вся в золоте, когда врачи ей сказали, что она уже всё, долго не проживёт - золото с себя рвала и на стены бросалась!"
"Да евреи - они все такие. За жизнь трясутся. Это им в наказание - радиация..."
У меня голова идёт кругом. Решаю что ехать надо просто-напросто по магистральной линии Москва-Минск.
Задумано - сделано. Добрался на пригородном в Брянск. Там уже не в первый раз наблюдаю следующую картину: люди ждут на платформе пригородную автомотрису (нечто вроде дизель-поезда, чешского производства) на Орёл. Уже и дикторша объявила по радио, с явно белорусским тягучим аканьем, что начинается посадка на "прыгарадный поезд, Брянск - А-арё-ол". И автомотриса ("матрица" - как называют её местные) уже стоит у платформы. А двери закрыты. И будут закрыты до последнего момента. Люди мёрзнут, ёжатся, матерятся. Кто-то начинает проклинать белорусов. Дескать - их в Брянске много и они все демагоги, службисты проклятые, ведут себя как немцы, всё только по инструкции, русского духа в них нет и давно пора выкинуть их из России...
Да, поговорка: "в тесноте - да не в обиде", явно не соответствует истине. Именно в тесноте и появляются обиды.
От Брянска добрался на электричке до Жуковки. Оттуда, на дизеле - до Смоленска. Там, с огромной толпой других пассажиров, кое-как забрался на электричку до Красного (пограничная русская станция на линии Москва - Минск). Вообще-то там всегда курсировала электричка Смоленск - Орша, но Орша - это уже Белоруссия. Заграница понимаешь...
Вся электричка на Красное, забита под завязку баулами, тюками, сумками, коробами, пакетами, корзинами - между которыми, чуть ли не на головах друг у друга, примостились люди. В этой тесноте каким-то чудом умудряются сновать юркие молодые люди, звонко выкрикивающие: "доллары, марки, Россия! Доллары, марки, Россия!.." Ага - деньги меняют. Сидящие неподалёку пассажиры, смеются над какой-то бабулей, которая начала вслух недоумевать - зачем, мол, им марки? Решила что речь идёт о марках обычных, филателистических... Всюду разговоры о том, кто как расторговался. Торгуют во всю ивановскую и в самой электричке... Так и доехали до Красного.
В несчастном Красном - крохотный, обшарпанный вокзальчик, весь исписанный нецензурными надписями, который сроду не был рассчитан на такое количество народу. Благо хоть ждать приходится недолго. Вскоре подкатила минская электричка, выкрашенная в голубой цвет (обычный для белорусских электричек - смотрится красиво, но малейшая копоть, грязь, или пыль, хорошо видны на светло-голубом фоне; поэтому многие такие составы выглядят грязноватыми). Кто-то поясняет, что если в Минске с неё не сходить, то постояв там часок, она пойдёт до Бреста - к самой польской границе. Идёт, таким образом - всю ночь, через всю Белоруссию. В ней можно спать. Ревизоров обычно не бывает.
В общем - допиликал я до Минска. Подумал - не поехать ли до Бреста? Но решил, что хорошего понемножку.
В Минске вокзал бесплатный - что поначалу удивляет и радует. Но ночь на том вокзале забыть трудно. То и дело на кого-нибудь скопом кидались менты. Сразу - по три, по четыре человека. Заламывали руки, пригибали голову к земле - и волокли куда-то. Именно волокли. Причём, я обратил внимание, что кидаются отнюдь не на бомжей и не на каких-нибудь буянов. Лишь один раз, на другом краю зала, какой-то пьяный начал громко материться. Но его-то как раз, совершенно спокойно увёл, взяв за локоть, один-единственный милиционер.
От созерцания таких картин, спать не хотелось совсем - особенно когда я заметил, что схваченные ментами люди (в отличие от бомжей в российских городах) больше не возвращались.
Приглядевшись к сидевшему неподалёку деду, спрашиваю: "Слушай, дедуль - что у вас тут происходит? Чего людей хватают? Не бомжи вроде..."
Дедок хитро прищурился: "Лука парадак наводзець. Кончилась лавачка. Пабалувались - и хвацэць. Хто пахитрее - в Расию пэрэбираюцца... Та ты нэ тушуйся. Ты ж прыэзжай (уловил мой чисто русский выговор)?"
- "Да, сегодня только из Смоленска приехал."
"Ну так хто тэбе тут знаэць? А нэ знаэць - так и нэ тронэць. Сидзи спакойна - тут сваи дзела..."
Едва рассвело - я дай Бог ноги с вокзала.
Побродил по Минску. Да - город вполне красивый. В центре напоминает Москву. В магазинах продукты есть. Но не сказать, чтоб в изобилии. И цены - почти московские, явно выше чем в Смоленске или Брянске. Кое-что чуточку подешевле. Но именно кое-что (например - пирожные) и именно чуточку. Хлеб у белорусов ужасный - чёрные круглые ковриги, с жёсткими, обсыпанными мукой корками. Быстро дошло, что в Минске просто нечего делать - ни тому, кто хочет найти работу, ни тому, кто хочет что-то подешевле купить. Столица - есть столица. Это витрина - красивая и дорогая. Напрасно я заехал так далеко.
Когда шёл к вокзалу, буквально возле меня, резко, со скрипом, остановился милицейский уазик (у меня душа ушла в пятки). Двери распахнулись, выскочили дюжие амбалы в униформе и... схватили под руки двух пожилых людей (видимо супругов), идущих куда-то неспешным шагом, с обычными небольшими авоськами в руках. Их затолкали сзади в уазик, не обратив на меня ни малейшего внимания. Машина лихо рванула с места...
Я немного постоял ошарашенный, потом перевёл дух и укрепился в мысли, что из Минска нужно уносить ноги - чем скорее, тем лучше.
Первой же электричкой выехал в Оршу. Там быстро усёк, что просто ходить по магазинам - бессмысленно. Всё продаётся-покупается через чёрный ход, через знакомых и знакомых знакомых, одним словом, по-блату. А так просто - ну можно что-то понемножку купить (чтоб сама дорога окупилась), не более того. И разница в ценах с той же российской Смоленщиной - не так уж велика.
А что касается колхозов, то сунувшись в один из них, я потом долго над собой смеялся - ну кому нужен иностранец, практически без документов, недавно освободившийся из заключения? Если б ещё председатель был мне отцом, или братом - а так, глупо и пытаться...
В общем, покинул я Белоруссию несолоно хлебавши - но хорошо хоть, вполне благополучно. Съездил, так сказать, на экскурсию.
А вообще, такие вояжи не всегда хорошо заканчиваются. Раз, влип я на станции Скуратово, Тульской области. Туда доехал - а оттуда, до утра, уже никуда никаких электричек. Ночь на дворе. Зима. Вокзал, который раньше на ночь не закрывался, теперь (из-за того что стоянка многих проходящих поездов на этой станции отменена - так же как отменён и ряд самих поездов) стал закрываться. И что делать? Поблизости от вокзала ещё работал какой-то ларёк. Пошёл я туда, купил бутылку водки. Отошёл от станции метров восемьсот, в относительно тихое место - безветренное и не на виду у припозднившихся прохожих. Протоптал тропу - метров тридцать длиной. Вот по этой тропе и ходил бодрым шагом, туда-сюда, всю ночь. Бутылку, по глотку, всю выпил - без какой-либо закуски. И не почувствовал ни малейшего опьянения.
Потом, в утренней электричке, оттаивал по частям, удивляясь что жив, и даже кажется не простыл...
В другой раз, тоже в Тульской области, на каком-то занюханном вокзальчике, привязался ко мне какой-то поддатый мужичок из местных. Начал изображать из себя супермена. Пришлось послать его подальше. Он предложил "выйти поговорить". Я сказал, что поговорить могу и здесь - и врезал ему не вставая со скамьи, обоими ногами в живот. Когда он упал, я вскочил и несколько раз прыгнул на него ногами. Бил со всей дури, не задумываясь, что могу и убить. Но видимо это не так-то просто - убить человека. Он хрипел, матерился, извиваясь червяком на полу, потом начал бормотать что-то вроде "братан, прости"... Немногочисленные пассажиры, выскочили от греха подальше на улицу. Но милицию никто не вызвал. Или не сумели. Или милиция не спешила. В общем - уехал я оттуда благополучно, оставив незадачливого терминатора ползать на четвереньках, в крови и соплях. Что поделаешь - нервы в лагерях у людей сильно сдают. И без того с трудом сдерживаемая злоба, порой прорывается наружу. Тут и до тюрьмы недалеко. И на суде, конечно, станут возмущённо пенять на то, что "не встал на путь исправления" - хотя именно в лагерях делается всё для того, чтобы превратить человека в волка. Я ведь до отсидки был не в состоянии отрубить голову курице, или утке...
Наверное глупо умалчивать и о том, что не один и не два раза меня грабила милиция. Обычное дело. Что в Орле, что в Ельце, что в Курске. Только в Курске менты особо жадные - настоящие грабители. А вот на станции Чернь, Тульской области, оказалось достаточным сунуть в лапы стражу порядка одну килограммовую пачку дрожжей. Дважды я оказывался "на грани банкротства", после наиболее сильных ментовских грабежей - в Курске и на станции Мармыжи (Курской же области). Но всё же, в мою первую зиму на воле, бутылки собирать не пришлось.
Дотянул кажись, до весны. Почти.
27
Разгар лета. Моего первого лета после освобождения.
Я вроде бы прихожу в себя после неволи. Появляются первые признаки адаптации моей нервной системы, к миру вольных людей - хоть этот мир и делает всё от него зависящее, для того чтобы меня растоптать, и для того чтобы я презирал его с максимальной силой.
Даже газетам стал внимание уделять, за событиями в мире следить. Впрочем - это так, на детском уровне. В целом, мне не до подобной ерунды, Едва пригрело солнышко, как я предпринял большую, рискованную, и наверное абсолютно бессмысленную "экспедицию" на восток.
Господа Конюховы, Хейердалы и Пальчевские, путешествующие по разным захолустьям под пристальным вниманием средств массовой информации всего мира (затаившего дыхание от волнения), являются, по сути дела, жалкими детишками в грязных штанишках, в сравнении с обыкновеннейшими русскими бомжами, которые без денег и документов, без еды и нормальной одежды, гонимые милицией с каждого вокзала, нередко больные и искалеченные, абсолютно бесправные и беззащитные перед лицом произвола со стороны кого бы то ни было - способны добраться в кратчайшие сроки, буквально куда угодно: хоть от Балтики до Тихого океана, хоть от Таймыра до Средней Азии. Я встречал 16-летнего "специалиста", способного тайком пролезть на грузовой самолёт. Он долго втолковывал мне - боюсь безрезультатно - как летать без билета на самолётах в Норильск, Уренгой, Магадан. Рассказывал о своём пребывании в этих городах такие подробности, выдумать которые просто невозможно. Доводилось разговаривать с женщиной средних лет, которая изъездила бесплатно на пассажирских теплоходах весь Волго-Камский бассейн. Таких, которые способны потихоньку забраться в тепловоз, или в кузов грузовика - вообще много. До некоторой степени, с бомжами могут конкурировать безбашенные русские футбольные болельщики, способные быстро добраться каким угодно транспортом, от Москвы до Забайкалья и даже в "дальнее зарубежье" - без всяких виз и загранпаспортов. Почему я говорю именно о русских "фанатах"? Потому что за все годы скитаний, ни разу не встретил на громадных российских просторах, ни одного английского, или скажем, немецкого болельщика. Если таковые и приезжают в Москву, или Петербург - то сугубо цивилизованно, купив билеты и надлежащим образом оформив все документы. Что же касается русских, то я не очень удивился, встретив в электричке Можайск-Москва, фанатов смоленского "Кристалла", прущих из Смоленска "собаками" (так на жаргоне болельщиков зовутся электрички) в Читу. Причём они прекрасно знают, что в конце этого путешествия их ждут драки с "конкурентами" и милицейские дубинки.
И всё же, фанатам полегче. Они мало-мальски организованы, более-менее прилично одеты и хоть немножко, да при деньгах. У них на руках имеются хотя бы обычные паспорта с пропиской (регистрацией). Они знают, что их поездка - явление временное. Домой вернутся - отмоются, отстираются, отоспятся, отъедятся, синяки залечат. У бомжа впереди - пустота. Да и позади - тоже. Его нигде никто не ждёт. Бомжи катастрофически одиноки. И неприятностей (в отличие от футбольных фанатов) вовсе не жаждут, нервы щекотать себе отнюдь не стремятся. Им хватает стрессов непрошеных. И эти люди способны землю пройти - от полюса до полюса - в погоне за миражом, воздвигнутым собственным воображением, за призрачным намёком на какую-то надежду...
ПРОДОЛЖЕНИЕ СМОТРИТЕ ЗДЕСЬ: https://zen.yandex.ru/media/id/5ac251485991d33f1beb50ec/propast-12ia-chast-5dbf3b5ce4fff000aca57653