Литературная борьба всегда была, но такого накала, как в наше время, может быть, она еще никогда не достигала. Сейчас эта борьба развернулась поистине в мировом масштабе. Столкновение реализма и модернизма — один из ее существенных аспектов.
Картина современного литературного развития
Картина современного литературного развития чрезвычайно сложна, и не в наших интересах упрощать или огрублять ее. Марксистский анализ — самый правдивый и самый бесстрашный. Потому что марксизм всегда видит перспективу, победу живого и развивающегося.
Модернизм возник как противовес реализма. Вся история модернизма есть история его борьбы с реализмом.
Впервые глубокой марксистской критике модернизм был подвергнут в работах Г. В. Плеханова. К сожалению, об этом теперь редко кто вспоминает. Более того, некоторые марксистские теоретики искусства на Западе иногда говорят о Плеханове как о негибком и догматическом критике, который оказался не способным разглядеть процесс обновления искусства в XX столетии. В одном своем выступлении Андре Жиссельбрехт заявил: «Марксизм — это не Тэн, даже улучшенный Плехановым» . Можно подумать, что вся деятельность Плеханова как теоретика искусства едва ли не свелась к улучшению Тэна.
Вероятно, за такую интерпретацию Плеханова известная доля вины ложится на нас самих. В противоположность утверждению Киссельбрехта, что у нас Плеханов всегда был на щите, мы хорошо знаем, что, например, в 30-е годы в нашей печати очень редко появлялись добрые слова о Плеханове, и сейчас у нас читают его меньше, чем следовало бы.
Приходится напомнить отношение Ленина к Плеханову. При всех своих самых глубоких расхождениях с Плехановым как политическим деятелем Ленин неизменно высоко оценивал теоретические его достижения, настойчиво повторял, что без внимательного изучения его книг и статей по социологии, философии, истории общественной мысли, а также замечательных работ по вопросам литературы и искусства невозможно овладеть марксистским мировоззрением, стать сознательным коммунистом.
За последние десять лет, после празднования столетия со дня рождения Плеханова в 1956 году, у нас не раз издавали его произведения. Появлялись и исследования о Плеханове. Однако интерес и внимание к Плеханову явно недостаточны. Мне кажется, в известной мере это распространяется на Белинского, Чернышевского и Добролюбова.
Я боюсь, что это некий симптом. Не случайно в рецензиях на литературоведческие работы все чаще приходится встречаться с упреками в ослаблении социологического анализа. Но здесь уже проскальзывают и некоторые «перегибы». В одной недавней статье предлагается вообще отказаться от дифференциации анализа произведения искусства на социологический и эстетический. Дескать, зачем нам такой «дуализм»?
Будем-те говорить только о социологическом анализе, ибо, направленный на произведение искусства, он одновременно является и эстетическим анализом. Такое утверждение идет вразрез с лучшими традициями русской критики, всегда умело сочетавшей социологический и эстетический анализ.
Плеханов известен всему миру как один из выдающихся учеников Маркса и Энгельса. Его наследие — большой вклад в марксистскую мысль. Ему принадлежат громадные заслуги в различных областях гуманитарных наук. Как теоретик искусства и литературный критик, Плеханов воспитывался на Белинском и Чернышевском, на русской литературе. Белинскому и Чернышевскому он посвятил крупнейшие свои работы. На их примере он показывал величайшие завоевания русской мысли, неуклонное движение ее к марксизму. Среди западных критиков XIX века Плеханов не видел равных им поборников и теоретиков реализма.
Плеханов также целиком и полностью на стороне реализма. Но он идет дальше своих великих предшественников в объяснении природы, назначения и общественной функции искусства. Он развивает марксистское учение об искусстве, и его подход к искусству может служить примером тонкого сочетания социологического и эстетического анализа. В знаменитых «Письмах без адреса» на колоссальном материале он доказывает важнейшую роль художественного творчества в трудовой, затем и общественной деятельности человека.
Эта же тема, но на материале развития классового общества, решается Плехановым в таких его сочинениях, как «Французская драматическая литература и французская живопись XVIII века с точки зрения социологии» и «Искусство и общественная жизнь».
Кабинетный ученый
Все эти работы написаны Плехановым не как кабинетным ученым (хотя учености их может позавидовать и академист самого высокого класса), а как мыслителем, целиком подчинившим и свои теоретические занятия служению социалистической революции. В основе его суждений об искусстве — классовый принцип. Но от этого требовательность художественности не понижается, а еще более возрастает. Труд создал искусство — вот основная идея «Писем без адреса».
Она служит Плеханову исходной точкой для обоснования важнейшего положения о том, что искусство должно принадлежать трудящемуся человеку. Иначе искусство превращается в бесплодную, праздную игру. Этим пафосом проникнуты упоминавшиеся выше статьи Плеханова.
XVIII век не случайно избран Плехановым. Это век французской буржуазной революции, крупнейшей из всех революций, какие когда-либо до этого случались. На примере анализа французского искусства XVIII столетня Плеханов показывает влияние революции на искусство. Политика отнюдь не помеха художественному развитию человечества.
Напротив, участие в революционной борьбе оказывает самое благотворное воздействие на художественное творчество. И это несмотря на то. что у людей революционных эпох мало времени для занятий искусством. Французская революция «вовсе не заглушила эстетических потребностей народа, совершенно наоборот. Великое общественное движение, сообщившее народу ясное сознание своего достоинства, дало сильный, небывалый толчок развитию этих потребностей» .
Стимулируя художественное творчество, революция накладывает неизгладимую печать на искусство своего времени. Оно становится «по преимуществу политическим искусством». Написав эти слова, Плеханов счел необходимым предупредить читателя: «Не пугайтесь, читатель.
Это значит, что гражданин того времени (революционной эпохи.) — то есть, само собой разумеется, гражданин, достойный своего названия.— был равнодушен или почти равнодушен к таким произведениям искусства, в основе которых не лежала какая-нибудь дорогая ему политическая идея.
И пусть не говорят, что такое искусство не может не быть бесплодным. Это ошибка. Неподражаемое искусство древних греков в весьма значительной степени было именно таким политическим искусством. Да и одно ли оно? Французское искусство «века Людовика XIV» тоже служило известным политическим идеям, что не помешало, однако, ему расцвести пышным цветом. А что касается французского искусства эпохи революции, то «санкюлоты» и вывели его на такой путь, по какому не умело ходить искусство высших классов: оно становилось всенародным делом» .
Плеханов строит марксистскую теорию искусства, опираясь на весь опыт мирового художественного развития. На основании этого опыта он доказывает неотделимость художественных достижений от передовых идей и общественных движений.
Большой интерес представляет в этом отношении его статья «Искусство и общественная жизнь». Великолепно здесь рассмотрена диалектика эстетических теорий. Пушкин в некоторых случаях выступал сторонником теории «чистого искусства». В то время и в тех условиях это было формой резкого разрыва поэта с окружающей его консервативной и реакционной средой — значит, признаком верности великого поэта своему высокому призванию.
В обстановке общественного подъема проповедь чистого искусства, напротив, приобретает откровенно реакционный смысл. Это относится уже к французским неоромантикам середины XIX столетия, а в еще гораздо большей степени к русским декадентам конца прошлого и начала нашего века. Плеханов замечает по этому поводу: «...при нынешних общественных условиях искусство для искусства приносит не весьма вкусные плоды. Крайний индивидуализм эпохи буржуазного упадка закрывает от художников все источники истинного вдохновения» .