Корона главного секс-символа английского Королевского балета до сих пор - посмертно - принадлежит Рудольфу Нурееву. Сегодня мало кто вспоминает, что у него был предшественник в этой роли - как и в роли любимого партнера Марго Фонтейн и кумира публики.
Майкл Джеймс Сомс родился 28 сентября 1917 года в деревеньке в Глостершире. Каким образом он начал учиться танцу и кто подтолкнул его к этому, нам не удалось выяснить, но известно, что великая Тамара Карсавина случайно увидела его в школьном спектакле и была впечатлена его музыкальностью, высоким прыжком - а также изумительной красотой. Она посоветовала ему попробовать поступить в балетную школу Сэдлерс-Уэллс в Лондоне (школа Сэдлерс-Уэллс в конце 1956 году станет Королевской балетной школой, а, собственно, труппа Сэдлерс-Уэллс - Королевским балетом), что Сомсу удалось в 1934 году.
В том же году он стал появляться в спектаклях Сэдлерс-Уэллс, пока только в кордебалете, но сразу понятно, что этот серьезный, высокомерный, спокойно-самоуверенный красавец пойдет далеко. Он был насмешлив, умен и хорошо образован, рассудочен и нацелен на карьеру. Держался немного в стороне от остальной труппы и не принимал участия в болтовне и сплетнях, хотя остальные артисты, особенно девушки, были готовы на все, чтобы вовлечь красавчика в разговор. Все свободное время Сомс посвящал шлифовке техники.
Довольно скоро на его его старания, как и на его очевидный талант обратил внимание хореограф Фредерик Аштон, который начал его продвигать и стал его ментором. Их отношения становились все более тесными - довольно типичная история для балетного мира, где наставник занимает огромное место в жизни артиста, особенно молодого. Когда Аштон уезжал, между ним и его протеже завязывалась переписка. Он посылал Сомсу подарки, Сомс в ответ благодарил за них, а также за помощь, советы и доброту, "которых мне очень не хватает с тех пор, как вы уехали".
Со временем благосклонность хореографа к 18-летнему танцовщику переросла в любовное увлечение. "Майкл был идеалом Фреда, - воспоминал импресарио и соратник Баланчина Линкольн Кирштайн, который был свидетелем этой истории. - Он был воплощением юного англичанина - очень утонченный, с невероятным шармом, в духе "Возвращения в Брайдсхед", если угодно". Но взаимности Аштон не встретил. Сомс интересовался только женщинами и сразу дал ментору это понять. Это не остановило Аштона. Увлечение переросло в одержимость, он перестал себя контролировать и повел настоящую осаду. Он был согласен мириться с равнодушием Сомса, лишь бы тот уступил: "Почему бы и нет? Мясин, который был абсолютно нормальным, уступил Дягилеву. Он пошел на это, потому что это способствовало его карьере. Когда ты молод, это очень разумно. Чего тебе стоит?"
Бойтесь своих желаний, иногда они сбываются. В конце концов Сомс согласился, но настолько неохотно и настолько не скрывая отвращения, что победа не принесла Аштону никакого счастья. Умный и безжалостный, Майкл Сомс словно задался целью причинить ему как можно больше боли и унижений. Он, не скрываясь, заводил романы с женщинами. Танцовщик Алан Картер вспоминал, как однажды стал свидетелем странной сцены: Сомс катает в лодке свое текущее увлечение - балерину Памелу Мэй, а Аштон с мрачным видом восседает с ними третьим. В другой раз предметом увлечения Сомса стала пианистка-аккомпаниатор труппы Жанна Гилберт. Она сперва отвергла авансы Сомса, потому что недавно овдовела и меньше всего думала о новых романах, и тогда Сомс заставил Аштона побеседовать с ней. Аштон послушно позвал пианистку на ужин и убедил осчастливить воздыхателя. Он со всем мирился и ни разу не вспомнил о гордости за время время, которое длился этот несчастный односторонний роман (примерно до середины 1940-х годов). Впрочем, стоит ли жалеть человека, который прекрасно знал, что его не любят, фактически воспользовался своим служебным положением, чтобы добиться желаемого, и - судя по аналогиям с Дягилевым, которые сам же и проводил, - понимал, на что идет?
Творческие отношения Аштона и Сомса были более здоровыми и продуктивными. В 1938 году Сомс танцевал свою первую главную роль в новом балете Аштона "Гороскоп". Критики сразу заметили и оценили юношу, только вышедшего из кордебалета, но главное, "Гороскоп" стал началом партнерства Майкла Сомса и Марго Фонтейн. Технически Сомс был еще "сыроват", но он был очень мужественным, харизматичным и имел внешность настоящего романтического принца. "Когда Майкл и Марго выходили вместе на сцену, - говорил Аштон, - они были чудесной парой. Я не утверждаю, что он был величайшим танцовщиком в мире - тогда он им не был, - но он идеально подходил для своих задач. Он мог делать прекрасные туры в воздухе, он был очень музыкальным... и очень красивым".
Аштон сочинил для Сомса в общей сложности 24 роли. Сомс блистал в его "Симфонических вариациях", "Ундине", "Дафнисе и Хлое". Кроме того, он считался лучшим на английской сцене интерпретатором классики и вызывал восторг в ролях принцев - со своей вечной принцессой Марго Фонтейн, само собой.
Сомс никогда не почивал на лаврах и занимался неустанным самосовершенствованием. Он разработал свой собственный экзерсис, включавший специальные упражнения, которым научил его Александр Волинин, партнер Анны Павловой. Всегда собранный, всегда работоспособный, очень профессиональный, но карьерист и страшный интриган, который никогда не побрезгует употребить в собственных целях свое влияние на Аштона и других первых лиц труппы - таким запомнился Майкл Сомс в Королевском балете. У него была железная воля, и он не щадил ни себя, ни других. Безупречно вежливый и хладнокровный, он иногда выходил из себя и позволял себе поистине возмутительные выходки, причем трудно отделаться от впечатления, что это были не вспышки темперамента, а рассчитанная демонстрация. Своего соперника (на сцене и в постели Аштона) Александра Гранта Сомс однажды облил водой из стакана. Хореографа Кеннета Макмиллана ударил и сбил с ног, что вызвало большой скандал. С Аштоном на репетициях был груб и непочтителен и беспардонно помыкал им, даже когда их отношения закончились. Его боялись и часто ненавидели - хотя многие, особенно женщины, становились жертвой его чар. Со своими возлюбленными Сомс был так же садистски жесток, как и с Аштоном.
В 1961 году 44-летний Сомс объявил об уходе со сцены - не окончательном, он будет часто появляться в характерных ролях, но с принцами и виртуозными партиями было уже покончено. Он стал балетмейстером и работал со следующим поколением премьеров, передавая им свои роли. Одним из его учеников был Энтони Доуэлл, который всю жизнь трепетал перед своим педагогом и как-то, по собственному признанию, чуть не упал в обморок от ужаса на репетиции, когда не смог выполнить сразу поставленную перед ним задачу. Неудивительно, если принять во внимание характер Сомса.
Партнерша Доуэлла Антуанетт Сибли стала второй женой Сомса (всего их было три), несмотря на то, что была моложе его на 22 года. С Сибли он обращался так же сурово, как с Доуэллом. Коллеги по труппе много раз слышали, как он кричит на нее и оскорбляет после неудачных, по его мнению, выступлений. Детей у пары не было. Хотя Сибли хотела стать матерью, но Сомс решил, что декретный отпуск помешает карьере его жены и уничтожит ее форму. В конце концов они развелись, и Сибли нашла свое семейное счастье (и счастье материнства) с другим.
Зрелый седовласый Сомс репетирует "Спящую красавицу" с Сибли и Доуэллом (криков не слышно):
В последние годы жизни Сомс страдал от опухоли мозга. От этой болезни он и умер в 1994 году, все еще будучи героем, но героем вчерашнего дня.
По-своему символично, что Майкла Сомса, бывшего воплощением 1940-х и 1950-х годов (холодного высокомерного денди и идеального джентльмена, избегающего демонстрировать на публике свои темные стороны и не всегда заслуживающую одобрения частную жизнь), в 1960-е сменил Рудольф Нуреев - тоже плоть от плоти своей безумной эпохи. Он-то был весь на виду.