Хотите верьте, хотите нет, но когда кошки проходят через нервный срыв, они ведут себя так же как и люди – выбирают себе защиту, чтобы в дальнейшем избежать неприятностей. Одни, вроде Жоры Дирижёра впредь не подпускают к себе никого ближе, чем на метр, другие боятся, но продолжают верить только в хорошее, отрицая, что обидчики могут быть попросту сволочами и мир сложнее, чем ч\б вариант (это похоже отчасти выбор Лизы), а третьи, досадливо поджимая подбородки, убеждают себя и окружающих, что «не очень-то и хотелось, тьфу на вас!». Рыжий предпочел именно его. Об этом я узнала, шагая мимо известного ночника на Союза Печатников. Рыжий сидел, отвернувшись мордой к стене дома и качая вперед головой в такт, вполголоса пел:
Я бычок подниму, горькый дым затяну,
Люк открою, полезу домооой!
Не жалейте меня, я прекрасно живу,
Только кушать охооота порооой!
«Рыжий, ты же не куришь», - сказала я, остановившись напротив него. Рыжий посмотрел на меня, ответил: «Многа ты понимаишь. Ещёп спросла где бабуля», после чего саркастично усмехнулся и запел снова:
Я копаюсь на помойках, как червяяк.
С детства жизнь моя наперекосяяяк.
Канализационный люк - моя двееерь,
Но я счастлив по-своему, повеееерь!
«Рыжий, где ты только этого нахватался, ладно тебе юродствовать, - сказала я, вываливая корм на поребрик – иди, поешь вкусненького». «Небду», буркнул Рыжий, и отвернулся снова к стене. «Ну как хочешь, - ответила я, - Увидишь Жору, скажи, что мне поговорить с ним надо». «Раньше Крещения он не появится, ты ж сама знаешь», - блеснул на меня зеленым взглядом Рыжий и когда он это сказал, я поняла, что моя версия арки на Мастерской только что получила косвенное доказательство. «Рыжий, ты ведь умный котик?», начала издалека я. «Дапстим», - повел полулысой бровью Рыжий. «Ты ведь всё у нас знаешь, не так ли?», - подбивала я клинья. «Дапстим», - повел другой бровью кот. «Чем сейчас Жора занят?», спросила я. Рыжий посмотрел в упор тем особым кошачьим взглядом, когда в кошке видится Существо настолько разумное, что становится даже немного страшно. Существо начало нарезать вокруг меня неторопливые круги, словно раздумывая, продолжить разговор или нет. И видимо решение было не в мою пользу, потому что в следующую секунду Существо снова превратилось в толстого, рыжего и сильно обиженного кота. Рыжий развернулся и направился к стене дома, больше не желая со мной разговаривать. «Держись, малыш - сказала я на прощанье и добавила – и покушай». Рыжий сглотнул слюну и отвернулся еще сильнее, упорно отказываясь от корма, но оставляя себе самоуважение, право на обиду и время, чтобы ее пережить.
Через пару часов я возвращалась домой тем же маршрутом. Возле ночника Рыжего уже не было, а корм лежал на поребрике нетронутый. Вот так Рыжий дал понять, что котовья обида - это здесь вам не тут, а заодно познакомил меня с творчеством группы «Сектор Газа».
