Он был Бестом, Гагариным и Брандо советского спорта.
На сборах СССР в Эстонии накануне Олимпиады-1976 в Монреале тренер Евгений Загорулько заметил 17-летнего прыгуна в высоту по прозвищу Яшка. Тинейджер из Запорожья выделялся мастерством по сравнению с ровесниками: прыгнул тройным с места на 11 метров, метнул семикилограммовое ядро на 18 метров, пробежал стометровку в кедах за 11,2 секунды. Худоба придавала ему изящества, а в движениях проявлялся талант – даже при неидеальной технике он показывал лучшие результаты в команде.
Подросток отличался эксцентричным характером. Как-то Загорулько нашел Ященко на самом краю крыши трехэтажного дома – спортсмен смотрел вниз и болтал ногами. «Привыкаю к большой высоте, – объяснил он. – Мне же еще рекорды бить». В другой раз Ященко болезненно отреагировал на критику тренера сборной Владимира Дьячкова и не забрал выданную сумку с новой формой. Упрямство и непосредственность привлекали к нему внимание не меньше, чем выступления.
К тому моменту за блондином с обаятельной невинной улыбкой уже следили в СССР и США. Девушки обсуждали внешность кинозвезды, журналисты разгадывали феномен. В 14 лет он впервые зашел в секторы и взял высоту 170 см, а уже через год улучшил результат на 33 см. На преодоление юниорского рекорда легендарного Валерия Брумеля и 203 см у Ященко ушло еще два года. Казалось, сложнейшие прыжки удавались ему легко, как обычная прогулка или просмотр телевизора – по таланту Яшка превосходил и современников, и великих прыгунов прошлого.
В 1970-х главным трендом стал переход с перекидного прыжка на фосбери-флоп – технику, при которой спортсмен перелетал планку как бы по спирали спиной к земле. Но Ященко проявил упрямство и принципиальность – ему больше нравился старый способ, который, возможно, тормозил прогресс. Впечатлительный парень верил в олдскульный метод, потому что боялся внезапного отношения к себе как к национальному достоянию и искал хоть что-то постоянное.
Ященко прославился максимально быстро – за один день. 3 июля 1977-го он участвовал в традиционном легкоатлетическом спарринге СССР и США в Ричмонде. Яшка сначала приковал взгляды мощным прыжком на 2,27 м, а затем взял два рекорда подряд за несколько минут – европейский (2,31 м) и мировой (2,33 м). До американских зрителей не сразу дошло, что 18-летний парень с голливудской внешностью улучшил результаты Александра Гаврилова и их соотечественника Дуайта Стоунза. После этого Ященко получил мировую известность.
«Володя не прыгал, он летал над планкой, – объяснил один из тренеров Яшки Василий Телегин. – Каждое движение было воплощением гармонии. Лицо не искажалось гримасой запредельного напряжения, все выглядело легко и естественно. Стресс был его союзником – чем более напряженная атмосфера, тем проще ему прыгать». Фанаты и эксперты представляли, чего молодой гений добьется, если добавит к таланту технику, но Ященко не слишком беспокоился о дисциплине и формальностях. Работоспособность не относилась к его достоинствам – после соревнований он несколько недель вообще не тренировался, а только читал и спал.
Именно из-за слабой техники Ященко не довел американцев в Ричмонде до последней стадии экстаза: сбил планку и не взял 235 см. Зато на чемпионате Европы в Милане весной 1978-го исправился – покорил эту высоту и установил мировой рекорд в помещениях. Советскому селебрити досталось не только золото, но и символический приз лучшему спортсмену мира «Каравелла Колумба» от организаторов.
После этого успеха он закрепился в сборной СССР под руководством Дьячкова и Креера. Подготовка лучшего молодого прыгуна мира к домашней Олимпиаде-1980 превратилась в задачу национального масштаба. Позже выяснилось, что именно давление и особенное отношение тренеров негативно повлияли на Ященко. Он оставался лучшим, но внутри мучился, потому что мечтал оставаться таким, как все.
В национальной команде Ященко подружился с легкоатлетами Трофименко и Цепелевым. В компании он открыл идеальный способ борьбы с внутренними терзаниями – алкоголь. Яшка по-прежнему блистал благодаря таланту, но постепенно терял форму и почти не тренировался – его раздражал предписанный сборникам строгий режим.
На континентальном турнире в Чехословакии Ященко во второй раз унизил сильного немца Рольфа Байльшмидта, а в начале 1979-го защитил звание чемпиона Европы в Австрии. Результаты не ухудшились, но после триумфа в Милане Владимира все больше беспокоило травмированное колено – врачи держали его на обезболивающих, лишь бы не портить сказку.
Оказалось, что даже перед Италией Дьячков форсировал подготовку Ященко по приказу сверху – спортсмен планировал пропустить турнир, чтобы спокойно восстановиться. «Возможности колена левой ноги рекордсмена были явно превышены, – написал в очерке о Ященко журналист Полухин. – Он почувствовал это сразу, но эйфория все временно заслонила».
Яшка вел СССР к одному идеологическому триумфу за другим – тренеры и спортсмен слишком поздно заметили, что это уничтожает его здоровье. Телегин разработал программу восстановления и подал запрос руководству – предполагалось, что Владимир пропустит все оставшиеся турниры до Олимпиады. Но люди в кабинетах проигнорировали больное колено Ященко и потребовали участия на Кубке мира в Токио.
Он согласился и отправился на квалификацию в Вильнюс, где случилась катастрофа – разрыв крестообразной связки колена. Возможно, на жуткую для того времени травму повлияла растренированность Ященко – к тому моменту его недисциплинированность достигла пика. Звезду экстренно доставили в Центральный институт травматологии, но медики поставили неправильный диагноз, потеряли время и провели две неудачные операции.
«Они меня зарежут, – под конец в стационаре Ященко уже боялся врачей. – Они ничего не умеют. Не знаю, кто мне поможет». Чиновники СССР не хотели, чтобы Владимира лечили за границей, но его все-таки успешно прооперировали в Вене. Естественно, Ященко пропустил Олимпиаду – после повреждения и неправильного лечения его карьера вообще закончилась с вероятностью 99 процентов. Требовалась долгая реабилитация, на которую у Яшки не осталось моральных сил. Он меньше, чем когда-либо, соблюдал режим и пошел вразнос.
Из-за ошибок советских врачей он с трудом ходил. Ященко вдруг лишился всего: будущих рекордов, славы, поклонниц и прыжков, которые доставляли эстетическое удовольствие. Такое потрясение испортило ему не только карьеру, но и жизнь. Яшка, которого еще недавно сравнивали с Гагариным, Есениным и кинозвездами, впал в депрессию, вернулся в Запорожье и запил.
Он не представлял, что делать вне спорта, и все-таки попытался вернуться. Австрийский хирург, муж спортсменки Анны-Лизы Прокоп, предложил лечение в клинике ортопеда Ханса Баумгартнера в Зальцбурге. Ященко разрешили поехать лишь потому, что Прокопы оплатили бывшей звезде расходы. Он перенес еще две операции и снова долго восстанавливался, но врачи пришли к пессимистичному заключению. После травмы в Вильнюсе колено прыгуна перенесло столько всего, что находилось в ужасном состоянии.
Ященко тренировался еще несколько лет, но так и не набрал прежнюю форму. Совсем недавно от него ждали прыжка на 2,5 м, теперь он не прыгал выше 210 см. Отчаянный камбэк привел к рецидиву – в 24 года Владимир снова порвал связки и официально завершил карьеру. В СССР и за границей ему предлагали тренерскую работу, но Яшка впал в уныние и не вернулся к нормальной жизни: рассорился с друзьями, спился и даже попал в психиатрическую лечебницу.
В конце 1970-х он покорил мир вдохновенными прыжками, легкостью, красотой и улыбкой – спустя 10 лет Ященко превратился в другого человека. Прошло какое-то время – рекорды побили, и бывшую звезду больше не узнавали на улице. В январе 1999-го полностью разбитый и одинокий Яшка в последний раз вышел в свет – съездил в Москву, где ему подарили костюм adidas и наградили как легенду. Но за формальным чествованием ничего не последовало – бывший рекордсмен по-прежнему жил в нищете.
Из-за многолетнего пьянства, проблем с коленом и депрессии 40-летний Ященко напоминал древнего старика. К концу 1999-го он почти потерял зрение, заработал цирроз печени и язву. Некоторые источники говорят о раке – никто точно не проверял, что происходит с забытой легендой. В ноябре организм не выдержал, и Яшка умер. Навестивший его за несколько дней до этого Телегин рассказал, что Золотой мальчик советского спорта с трудом узнал тренера.
После смерти Ященко чествовали как великого спортсмена, но именно безразличие на родине погубило его и оборвало карьеру. Возможно, белокурый парень из Запорожья оказался даже слишком обаятелен и талантлив – бешеный потенциал и яркое будущее сделали неожиданный крах надежд еще более невыносимым. Формально Яшка умер в 1999-м после долгого забытья в тесной квартирке, но какая-то его часть не пережила квалификацию на Кубок мира в Вильнюсе, неудачные операции и потерянные рекорды.