Ко вторым родам я не готовилась, а пыталась успеть все дела. Сходила на плановое УЗИ в 38 недель: "О, ну еще 10-12 дней до родов точно!", обрадовалась, написала список из пары десятков пунктов, которые планировала уместить до родов. В списке было важное (купить кроватку и еще сто вещей, собрать пакеты в роддом, выбрать новорожденную страховку...) и не менее важное (позавтракать в "Доктор Живаго", сходить на маникюр, брови и в кино), а также просто отдохнуть. Но у новой нашей девочки были другие планы. И в ту же ночь, буквально через несколько часов после УЗИ, события стали развиваться не по нашему плану... а по ее. Не осенью, а летом! Не с нашим старым любимым врачом, а с новым. Без пакета в роддом и маникюра. А еще без страха, потому что испугаться я просто не успела.
Отошли воды, начались схватки, но от неожиданности я отказывалась верить в то, что рожаю. На часах три утра, мужа Андрея будить не хотелось, но пришлось (как и вызвать маму сидеть с нашей Марусей). Никому не озвучивая, что это я специально, собиралась очень медленно. Таааак.... положу «Архыз», выберу-ка шлепки, пойду найду паспорт, схожу в душ. Где мое приложение, которое считает схватки. Теперь надо выщипать брови (впереди селфи из родзала). Написать на бумажке режим дня Маши. Всё, дела закончились, время пять утра. Пришлось выехать в роддом.
Со времён рождения Маруси роддом при 24 ГКБ (в народе «восьмой роддом») стал одним из моих любимых мест в Москве. Иногда мне кажется, что я завидую только врачам роддомов за осмысленность их работы (ну и персонажам сериала «Друзья»). Там-то около входа и ждала нас с улыбкой неонатолог Марина Валерьевна, с которой мы давно дружим. Позже она запишет самое потрясающее видео в моем айфоне - первую минуту жизни ребёнка.
В очереди на предродовое УЗИ у меня включилась разговорчивость - и роженицы пытались отходить в другую часть коридора. У вас первый ребёнок? А у кого рожаете? И так далее. Но я вспомнила, что кроватку-то мы не купили. И погрузилась в он-лайн покупки (которые продолжала делать вплоть до выписки, слава интернет-шоппингу и терпеливому моему мужу).
На УЗИ мне объявили: «3300» (сильно ошиблись) и отправили в родовое отделение. Там я легла ждать врача и раскрытия в четыре сантиметра (то есть эпидуральной анестезии - величайшего изобретения человечества), а также рыдать. Плакала я не от боли, а от тоски по своей дочке (вот-вот надо будет говорить по старшей дочке).
В то время, как я плакала и делала покупки, пришёл обход. Человек десять докторов стояли у моей койки и обсуждали меня, как будто я при этом не рожаю, а оглохла. Необычные ощущения! Но уже не до наблюдений - уже больно.
«Анечка, как ты относишься к эпидуральной анестезии?» - спросила моя замечательная врач Валентина Валерьевна. Я люблю анестезию, жду ее, верю в неё!
Анестезиологов, правда, боюсь с первых родов. Они могущественные волшебники, конечно, но уж очень строги. И тут приходит заведующий отделением - с улыбкой и двумя интернами («Анна Витальевна? Анестезию заказывали?»). В этот раз было нестрашно и похоже на эпизод «Клиники». И главное - снова сработало. Снова можно плакать и выбирать муслиновые пеленки, не отвлекаясь на боль.
Мама в семейном чате предложила почитать меню «Доктора Живаго», раз уж я вычеркиваю дела из списка. Врачи же предложили мне поспать, но действие эпидуралки как-то быстро ослабевало. «Что-то мне уже лихо, давайте подбавим анестезии», - попросила я доктора. Но оказалось, что это просто... уже роды.
Разве и впрямь бывает так быстро?!?
Родовые боксы оказались заняты (в эту ночь рожали многие, интересно, эти дети, рождённые через стеклянную перегородку друг от друга, когда-нибудь встретятся?..). Поэтому моя смелая и решительная доктор решила, что рожать будем прям тут, на больничной койке. Акушерка старой закалки и боевого характера сокрушалась и суетилась. А врач строгим голосом постоянно ей говорила: «Катя!», «Катя?» или «Катя!!!».
Потужной период меня не страшил, родила же как-то Марусю весом 4170, а тут обещано всего ничего. И, оказалось, не помнила, что он такой: природа заботится о том, чтобы мы не останавливались на одном ребенке. Мне кажется, его можно охарактеризовать одним только диалогом с акушером:
— Не могу.
— Можешь.
И вот прошло пятнадцать минут... и я правда смогла. И снова испытала то, что не уместится ни в какие слова. Ни в одну известную науке вселенную. На живот положили девочку. Мокрую, родную, красивую девочку. Добро пожаловать, счастье. Спасибо, что выбрала нас. Мы не придумали тебе имя, но у тебя есть удивительная старшая сестра. Мы очень тебя ждали, а ты оказалась ещё лучше и светлее.
Не забыть при этом и совсем не романтический, но веселый комментарий нашего неонатолога: «Аня, ну какие тут 3300 - такие ляжки! 3910!». Не забыть и то, как распирает гордость, когда тебя хвалит твой акушер-гинеколог. Так и общались: «Вы такая молодец». «Это ты молодец!». «Спасибо!!!». «Тебе спасибо!».
И я смотрю на свою младшую дочку целый час - он называется «золотой час», когда ни маму, ни младенца сразу после рождения никто не трогает - и не могу поверить в неё. В ее светлые короткие волосы, миндалевидный разрез глаз и в ямочки, ямочки на щеках. Ты красивая, наша младшая дочка! Прям как твоя сестра.
Получается, еще в 11.20 я звонила маме с просьбой не гладить комбинезон. А в 11.45 новая девочка уже лежала у меня на животе. Рожаю девочек летом и в полдень!
Потом пришёл Андрей. С халвой (я мечтала о халве два месяца строгой беремнной диеты), но без имени. Мы не знали, как назвать нашу новую девочку. Андрей взял ее на руки: «Привет, я твой папа!» и стал ходить по боксу. И увидел неведомый медицинский агрегат с надписью «Полина». Именно так хотела назвать младшую сестру наша Мария. Именно с песни «Утро Полины», которую семиклассник Андрей пел в школьном походе в Дубну, я влюбилась в будущего папу Маши и Поли.
Мы плачем и смеёмся. Звоним по видео Маше, уточняем, какое имя она хотела дать сестре. «Полина!», - подтверждает Маша и показывает обезьянку из бумаги, которую сделала специально для неё. Я не совсем верила тогда, не верю и сейчас, что мне выпало счастье пережить роды снова.
Хоть бы и путь Полины был таким же легким, весёлым и бесстрашным, как её рождение.