К тексту про знаменитых разведчиков-нелегалов Елизавету и Михаила Мукасеев я подступалась с разных сторон, пока, наконец, не прочла их книгу "Жизнь по заданию", выпущенную в 2004 году.
Кино и книги про разведчиков интригуют нас хождением героев по лезвию бритвы. Очень волнительно: какие надо иметь нервы, чтобы жить под чужим лицом и думать на других языках? Но в ежедневном шпионском быту встречаются опасности такого мелкого свойства, о которых никогда не догадаешься - совсем не уровня анекдотов про волочащийся за Штирлицем парашют.
Я в конце расскажу про один классный шпионский роман, но вот в книге Мукасеев нет ничего художественного.
Журналисты, готовившие книгу, рассказывали, что встречи с Мукасеями проходили в обстановке строгой секретности, а присутствовавшие при разговорах службисты периодически намекали, от каких тем лучше бы воздержаться.
Но, поскольку у меня канал, в основном, про отношения, мне, конечно, было интересно найти между строк, вот как это муж и жена не просто прожили вместе 70 лет, но стали друг для друга главными свидетелями своих реальных личностей?
***
В первую заграничную поездку семейство Мукасеев отправилось в полном составе.
С 1939 по 1943 год Михаил Исаакович Мукасей работал вице-консулом в США, в Лос-Анджелесе. С тех пор их основными именами считались Майкл и Бетси; позывные "Зефир" и "Эльза" появились позже.
Жизнь полиглота Мукасея, владевшего английским, бенгальским языками и идишем, в США была крайне насыщенной. Но функции он там выполнял, скорее, дипломатические.
Включенный в творческую среду Америки благодаря интересу к молодой стране победившего социализма, Мукасей общался с Теодором Драйзером, Чарли Чаплиным, Уолтом Диснеем, Мэри Пикфорд и другими гигантами тех времен.
Людей искусства привечали и в высших политических кругах страны - Франклин Рузвельт был большим любителем откровенничать с артистами. Шифровки, которые Мукасей слал в Центр, тогда были помечены "от источников, близких к президенту".
О будущей войне с Германией Мукасею неоднократно говорил именно Чаплин: их связывали приятельские отношения. Михаил Исаакович однажды даже подкрепил их небанальным подарком: по его просьбе для Чаплина - большого любителя животных, прямо из тайги доставили маленького тёзку - бурого медвежонка.
Радистка Бетси переправляла в Центр всё более тревожные донесения (на которые особо не реагировали), а когда война разразилась, перед Мукасеями встала другая задача: выяснить позиции Японии по отношению к гитлеровской Германии уже не через богему, а через промышленно-торговые круги. Тогда о реакции на свою информацию Мукасеи узнали из косвенных источников: когда советские войска перебросили с Дальнего Востока под Москву.
В 1943 году семейство Мукасеев возвращается в Москву - с уже плоховато говорящими по-русски детьми - и Михаила Исааковича назначают замначальника учебной части разведшколы. А потом и ему самому предложили стать разведчиком-нелегалом.
Точно дата перехода Мукасеев на нелегальное положение неизвестна. Тогда их семья жила в Малаховке, дочь Элла училась в 4-м классе, Толя - во втором. Но номера классов нельзя принимать во внимание: в 17 лет Элла была всего лишь восьмиклассницей - сразу после возвращения из Штатов из-за отставания в русском её отправили не в третий, а в первый класс. Хорошо ещё, что обошлось без интерната - дети справлялись сами, под периодическим присмотром коллег родителей.
Следующие двадцать лет дети встречались с родителями на тайных квартирах один раз в год. А жених Эллы и невеста Анатолия Светлана Дружинина (о ней я писала вот здесь) давали подписку о неразглашении.
Чем занимались папа и мама, спрашивать было не принято, и представления детей о работе родителей складывались по фильмам (например, по популярному тогда "Подвигу разведчика"). О том, что "Зефир" (это был позывной Михаила Мукасея) работал в Швейцарии под именем еврея-коммерсанта, пережившего концлагерь, дети узнали уже после их окончательного возвращения в Советский Союз в 1977 году.
Подумать только - двадцать с лишним лет поддерживать разные легенды в разных странах: Мукасеи работали и в Европе, и в Израиле, и снова в США. Какое чудовищное напряжение мозга и нервов! Иногда они, как говорится в кино, были очень близки к провалу.
Как-то раз к Михаилу бросился здороваться его сокурсник - и того выручило только то, что за годы жизни за границей и он, и жена научились полностью игнорировать русскую речь как знакомую. А для многих других разведчиков такие, вполне нередкие, встречи заканчивались плачевно.
Правда, в книге Мукасеев описано не так уж много конкретных историй, какие-то штрихи к их общему семейному портрету появляются со стороны.
Элла Михайловна Болотинская-Мукасей до сих пор помнит яркие впечатления своего детства - например, как папа однажды в Малаховке вышел буквально в окно, или как Толе передали пакет с подарками, среди которых оказался неисправный передатчик.
Удивительно да, как изменил нашу жизнь интернет? И жизнь разведчиков тоже.
В 1977 году семидесятилетний Михаил Исаакович и Елизавета Ивановна, которой исполнилось 68 лет, возвращаются домой. Но что такое дом для людей, для которых главная доблесть - это безвестность и безадресность?
Дом друг для друга - это только они сами. А их жизнь - это работа. Еще около двадцати лет полноценной преподавательской работы в разведшколе, выпуск учебников и пособий для разведчиков и итоговый труд тайной жизни на двоих - выпуск абсолютно подцензурной книги "Жизнь по заданию" в 2004 году.
И хотя с детьми они созванивались каждый день и регулярно встречались, свою настоящую жизнь - не по заданию - они прожили только вдвоём. "Личная жизнь у нас удалась. У нас редчайшее взаимопонимание, - говорила Елизавета Ивановна Мукасей. - Один взгляд Михаила Исааковича и мне всё ясно. Лечу - и выполняю".
Из жизни они ушли с разрывом в один год и один месяц: Михаил Исаакович умер в возрасте 101 года 19 августа 2008-го, а Елизавета Ивановна - 18 сентября 2009-го.
P.S. Да, а теперь - про шпионский роман, о котором говорила в начале. Очень классная, необычная книга "Песня для зебры" Джона Ле Карре. Не буду спойлерить - она действительно остросюжетная.
Скажу только об одной детали, которая меня поразила.
Герой-переводчик попадает в обстановку, где публика говорит на нескольких африканских наречиях. Он владеет ими всеми, но должен притворяться, что знает только три из них. И это оказалось для него самым сложным.
Понимаете, да? Очень трудно прикидываться, что ты не знаешь русского, если ты знаешь. Ещё трудней жить чужую жизнь. Но - всё возможно, если есть хоть один человек, с которым у тебя эта жизнь - на двоих.