— Что случилось? — спросила Ольга с порога, только взглянув на дочку. — С Геной поссорилась?
— Нет, с чего ты взяла? Мы не ссорились.
— Да у тебя лицо какое-то не такое. Какое-то... опрокинутое.
— Ну ты и скажешь, ма! Опрокинутое — это как?
— Не как всегда. Будто ты внутрь себя смотришь. Ладно, не лови меня за язык. Рассказывай, что случилось.
— Давай обедать? Я суп с фрикадельками сварила. Гена мне мясо смолол, а то у меня уже рука болит от этой мясорубки.
— Ножи надо поточить.
— Да я уже их точила-точила! Не помогает. Давай электромясорубку купим? Нажал на кнопку, чик-чирик и фарш уже готов.
— Ты прямо, как Марина, стихами заговорила. Ладно, ты мне зубы не заговаривай. Рассказывай, что стряслось. — Ольга налила себе и дочке супу, взяла ложку и приготовилась слушать.
— Меня Гена сегодня поцеловал, — опустив глаза и медленно краснея, выдавила из себя Лена. И даже сама удивилась: как трудно это произнести вслух при маме.
— Ты ему разрешила? — Ольга даже есть перестала. О Господи! Начинается! А она так надеялась, что все это оттянется хотя бы до поступления в институт. Напрасно надеялась. — Где это произошло?
— В парке. Я разрешила. Он мне в любви объяснился. Так внезапно! Я думала, он никогда не решится.
— И что?
— Ну и... он меня поцеловал.
— И как тебе... его поцелуй? Что ты почувствовала?
— Ты знаешь — я не поняла. Ну... его губы на своих губах. Не очень приятно. А у тебя так было?
— Да, я до твоего папы раза два целовалась с однокурсниками. Нет, три. Или четыре?
— А может пять? — В голосе дочери звучала ирония. — Как это можно не помнить?
— Может, и пять, — засмеялась Ольга. — знаешь, вечеринки всякие, выезды на природу. В общем, целовалась. И тоже впечатление, как у тебя: чужие губы на своих губах. И все. Значит, настоящая любовь еще не пришла.
— А как бывает, когда настоящая? Как у тебя с папой было?
— О, тогда все совсем по-другому! У нас с папой было так. Мы только познакомились. Но я сразу влюбилась в него — с первого взгляда. Я даже вначале сопротивлялась этой любви, испугалась ее. Помню, он позвал меня поплавать, так я отказалась. Задрала нос и говорю: “Плывите сами, а я не хочу!”. А так хотелось!
— Почему же отказалась? Если хотела.
— Я же говорю — так влюбилась, что страшно стало. Для меня весь мир с того мгновения, как я его увидела, стал другим. И я испугалась. Отказалась идти с ними в ресторан — с папой и дядей Отаром. Тетя Юля на меня за это даже рассердилась.
Помню, мне очень захотелось побыть одной. Я пошла на лоджию и попыталась читать. Но ничего не понимала, что читала. Я отбросила книгу, закрыла глаза и сразу увидела, мысленно, конечно, твоего папу. Как он смотрит на меня и улыбается.
И тогда я представила себе — только представила! — что он меня целует. Лена, я испытала настоящий шок! Меня пронзило такое чувство — я даже не знаю, как его назвать, — какой-то острой боли! Это было тако-ое потрясение! Сердце, казалось, сейчас выскочит из груди. Еле дыхание перевела.
Вот как это было. А ведь мы тогда только познакомились. Поэтому, когда влюбишься по-настоящему — это ни с чем не спутаешь.
— Мама, что мне делать? Как дальше вести себя с Геной?
— А что, он на чем-нибудь настаивает?
— Нет, что ты! Он смирный, как ягненок. Ты же знаешь — он умеет держать себя в руках.
— Ну тогда — чего тебе беспокоиться? Будь с ним, как будто ничего не случилось. Как раньше. И больше доверяй своему сердцу. Не расчету, а сердцу. Но при этом все-таки голову не теряй: впереди выпускные и вступительные экзамены. Жалко будет, если медаль сорвется — ведь столько лет одни пятерки. Хотя это, конечно, не главное.
— А что главное?
— Главное, девочка, это любовь! Для нас, женщин любовь — самое главное, главнее ничего нет! Все остальное: экзамены, учеба, специальность — все это только ради любви, только для нее одной. Без любви все внешние атрибуты счастливой жизни: успех, карьера, достаток — не имеют никакого смысла. Без нее ты никогда не будешь счастлива. А я так этого хочу! Поэтому жди ее и не торопись. Чтобы не ошибиться.
