Современные представления о мудрости часто утверждают, что мудрость является одной из форм знаний, но отличаются в отношении достоинств, навыков и способностей, которые, по их мнению, характеризуют мудрого человека.
Несмотря на значительный теоретический интерес к теме мудрости, эмпирическая работа по изучению вопроса о том, могут ли неблагоприятные условия служить катализатором мудрости и какие мудрые достоинства и навыки наиболее вероятно развиться из пережитых невзгод, была незначительной.
Этот вопрос был в центре внимания междисциплинарного летнего семинара в Университете Фордхама в июне 2017 года. На семинаре поднималось множество вопросов, например:
- предоставляют ли невзгоды уникальные возможности для понимания, которые действуют как катализаторы значимых изменений личности, целей и жизненных приоритетов человека;
- какие виды невзгод ведут к мудрости;
- важные жизненные события, такие как значительные травмы, более «незначительные» нормативные стрессовые факторы или, возможно, «незначительные» жизненные события, с которыми необходимо столкнуться в результате важного жизненного события;
- являются ли эти достижения постоянными или обратимыми;
- и если большинство людей реагирует на невзгоды без значительных персонологических изменений, как утверждают некоторые, то в какой степени эти невзгоды на самом деле приводят к мудрости?
Эти вопросы отчасти являются функцией интуитивного резонанса верований людей о поучительной роли, которую могут играть несчастья в формировании характера, возможно, лучше всего захваченного известным утверждением Ницше:
«То, что меня не убивает, делает меня сильнее» (Ф. Ницше).
Действительно, в этом знаменитом заявлении заложено утверждение о том, что мы действительно извлекаем выгоду из успешного преодоления трудностей.
Связанные с этим исследования посттравматических психологических изменений, вызванных ростом и вызванных борьбой за преодоление крайне сложных жизненных обстоятельств, показали, что люди отмечают, что испытывают большее понимание жизни, более тесные социальные отношения, повышенное чувство собственной силы, большую вовлеченность в духовные вопросы и признание новых возможностей для своей жизни.
Исследователи утверждают, что эти изменения отражают важные качества характера, такие как любовь, целеустремленность и смирение, и сообщения о посттравматическом росте связаны с более низким уровнем депрессии и высоким уровнем благосостояния.
Некоторые исследователи утверждают, что посттравматический рост может быть лучше всего представлен в терминах значимых изменений в мудрости.
В раннем документе, рассматривающем эту связь, П. А. Линли выделила три аспекта, подчеркивающих центральную роль мудрости, как процесса, так и результата позитивной адаптации к травматическим событиям.
Эти аспекты включают в себя:
- Признание и управление неопределенностью в жизни (возникающей из-за разбитых схем и позитивной адаптации после нее, включая открытость к изменениям).
- Интеграция аффекта и познания (индивидуумы осознают, но не "на милость" своих соматических ощущений в противостоянии жизни).
- Признание и принятие человеческих ограничений (таких, как терпимость к неопределенности, учитывая, что мы обладаем ограниченными знаниями и пониманием окружающего мира; признание ограниченной продолжительности жизни).
Стоит отметить, что модель Линли основывается на предположении, что невзгоды могут разрушить мировоззрение человека, но на сегодняшний день имеется мало эмпирических данных, подтверждающих, что мировоззрение «разрушено» и должно быть восстановлено, прежде чем человек сможет измениться и вырасти из своего опыта.
Кроме того, статус собственных ретроспективных отчетов о посттравматическом росте остается весьма спорным.
Учитывая отсутствие ясности в отношении того, что измеряет самоощущение посттравматического роста, конкретные достоинства, особенности и способности, которые развиваются в ответ на различные виды невзгод, остаются неизвестными.
Ключевые теоретические и методологические проблемы при изучении взаимосвязи между мудростью и невзгодами сохраняются, и философам, теологам и психологам необходимо проделать большую работу для уточнения определений мудрости и проведения различия между различными видами невзгод, которые с большей или меньшей вероятностью могут способствовать развитию мудрости.
Тем не менее, различные статьи и мыслительные работы, иллюстрируют, что теоретически обоснованные и методологически сложные исследования, сочетающие эмпирическую строгость и междисциплинарное понимание, постепенно становятся нормой в этой области исследований.
Исследования по этой теме вселяют оптимизм в отношении того, что работа ученых может способствовать лучшему пониманию того, могут ли испытания привести к положительным результатам, и если да, то каким образом.