15.04.1945 года в Нижней Саксонии я попал в плен к американцам. На окраине Ганновера был сборный пункт пленных. Сутки провели в каком-то ангаре, набралось около 50 человек из разных частей. Затем нас погрузили в две больших крытых машины. Охрану несли огромные упитанные негры.
На большой скорости доехали до города Херфорд, где выгрузили, переписали, и затем два дня держали на поле стадиона.
Кормили американскими сухими пайками, состоящими из расфасованных в маленькие картонные коробки: печенья, мармелада, сыра, растворимого кофе в пакетиках, сигарет и жевательной резинки. Вода была чем-то обеззаражена, потому что имела специфический запах и находилась в нескольких 200-литровых бочках. Двое суток мы провели под открытым небом на стадионе, но погода в апреле 1945 года была теплая, и все наслаждались свежим воздухом, тишиной, отсыпались, ели пищу, которую давно не видели и были счастливы, что живы и попали в плен к американцам.
На третий день построили в длинную колонну и под внушительным конвоем повели в сторону вокзала, где стоял состав из открытых вагонов для перевозки угля, пленных собралось под тысячу человек, которых без разбора как селедку в бочку запихивали в вагоны, было так плотно, что пришлось стоять, прижавшись, друг к другу. Поезд поехал на Юго-Запад, это радовало.
На большей станции, в Бельгии состав встал. Пленных выгнали на перрон и по десять человек повели между пристанционными зданиями к туалетам большинство встреченных по дороге гражданских людей плевали в нас и кидали все что могли, охрана не вмешивалась. Меня угнетало, что нет возможности ответить на эти нападки. Далее поезд пошел по территории Франции, в пути пришло сообщение, что Германия капитулировала. Конечной станцией был Руан. Здесь всех разделили на группы разной численности. Я попал в группу, отправлявшуюся на побережье в город Гавр в полевой перевалочный порт четвертой американской армии. Порт был по периметру оборудован ограждениями с колючей проволокой и вышками с охраной.
По прибытии всю группу переодели в свежее белье и новую форменную одежду армии США помеченную большими буквами PW(«prisoner of war» — «военнопленный»). Каждому выдали индивидуальные туалетные принадлежности, в том числе полотенца и бритвы. Были оборудованы душевые и туалеты. Разместили в армейских палатках по десять человек. В палатках были оборудованы деревянные койки с матрасами заполненными соломой.
На работу выходили каждый день группой, под охраной и следовали в порт, по пути запевали песни в том числе «Захватим Францию». Через некоторое время меня перевели на перевалку продовольственных грузов. Развозившихся потом автомобильным транспортом в воинские части, разбросанные по довольно значительной территории.
Охрана была довольно номинальна и демократична, что как всегда чревато, злоупотреблениями и провоцировало различные нехорошие деяния. Из огромного количества перегружаемого продовольствия кое-что перепадало и нам. Мы были в шоке от количества, качества и разнообразия продовольственного обеспечения американских войск, такого мы и во сне не видели. Иногда получалось утаскивать целыми упаковками консервированные персики, сардельки, герметично упакованный сыр, сигареты и сигары. Все утащенное хранилось в укромных местах в палатках и пожиралось в огромных количествах.
В июле 1945 года нашу группу в количестве 100 человек перевели на работы на базу ВВС в аэропорту Гавра. Разместили в большом старом каменном здании бывшем хранилище огороженном оградой с колючей проволокой. По указанию коменданта базы администрация лагеря военнопленных состояла из немцев. В здании имелись отдельные помещения, где была оборудована кухня, душевые, уборные. Оборудование было американское и превосходного качества. Каждый день перед отбоем было общее построение на спуск флага, и мы выстраивались на левом фланге рядом с американскими солдатами.
Пленные были заняты на обслуживании базы, это были работы на кухне, отделочные работы в лагере, очистка территории летного поля, заправка и ремонт техники. Кормили как на убой такой еды многие из нас не видели всю свою жизнь, не говоря уже о полуголодных годах проведенных мной в России. Например, на завтрак вареные яйца каждый брал, сколько хочет, молочная лапша в неограниченных количествах, пшеничный хлеб, сыр и кофе со сгущенным молоком тоже самое.
Демократия в американской армии проявлялась во всем - офицеры получали пищу и стояли в очереди вместе с солдатами. И все у них поставлено на коммерческую основу, например каждый солдат при наличии допуска к управлению мог арендовать небольшой самолет для собственных нужд.
Узнав, что нужен художник, я как человек с архитектурным образованием сразу предложил свои услуги и был задействован выполнять рекламу фильмов для солдатского кинотеатра расположенного на базе.
Видя, мои художественные способности комендант поручил мне, оформить клуб для офицеров базы в городе. Для этого была подобрана отдельная вилла. Я выполнил чертежи помещения для танцев и бара. В клубе жили несколько красивых девушек, как я понял, они после приведения здания в надлежащий вид должны были остаться для его дальнейшего обслуживания. В мое распоряжение был выделен джип, на котором я свободно передвигался в течении двух недель. Пока группой пленных проводились работы по выполненным мной эскизам, утвержденным комендантом.
С каждым месяцем интенсивность деятельности базы заметно уменьшалась. Пошли разговоры о нашем освобождении.
03.03.1946 лагерь для военнопленных был закрыт. С нагруженными в вещмешок американскими товарами, которыми в разбитой Германии днем с огнем не сыщешь, нас отпустили на свободу. Теперь уже на пассажирском поезде доехали до английской оккупационной зоны на нижнем Рейне.
В английской зоне мы были направлены в фильтрационный лагерь английской армии. Всю группу построили и стали осматривать личные вещи. Английские солдаты изымали сигареты, мыло и продукты из вещевых мешков. Все это происходило в присутствии офицера, перед которым мы должны были стоять навытяжку.
В итоге мы были обчищены до нитки и отпущены дальше домой. Как это было недостойно и скверно выглядело!
После 3,5 лет проведенных на Восточном фронте 2 месяцев на Западном и 1 года в американском плену я живой и здоровый ехал домой – это было ЧУДО!!!!! Тысячи раз я мог погибнуть!!!!! В Демянский котел я попал в 18 лет. В американский плен в 22, в России все произошло бы по-другому, при условии, если бы там я вообще выжил..,
Из воспоминаний пехотинца вермахта Хельмута Нойенбуша.