Правосудие должно свершиться. Однако, в погоне «за звездой» на лычках или в нежелании разбираться в обстоятельствах, не всегда к Фемиде на чашу весов попадают достоверные доказательства. Тогда за решеткой, порой, оказываются абсолютно невиновные люди.
История не нова...
В истории Советского Союза и современной России масса таких прецедентов. Чего стоит только промахи следователей в деле «Витебского душителя» Геннадия Михасевича. Официально доказано, что вместо него на нары отправились 14 человек, одного из которых приговорили к смертной казни.
В 90-х имя Андрея Чикатило и вовсе стало нарицательным. До тех пор, пока милиция не поймала неприметного гражданина, за деяния маньяка ответили порядка 10 человек.
Теперь к событиям уже 20 летней давности. Александр Тимофеев из Карельской Сегежи отсидел 11 лет в тюрьме особого режима. В 1999 году мужчину осудили за «убийство», которое он не совершал. О своем преступлении он узнал от ворвавшихся домой сотрудников милиции. После того, как якобы он зарезал сторожа насосной станции.
- Я не понял что и почему! Ты убил? Я говорю – кого? Вы мне объясните кого! ... Там-то и там-то… Я говорю – пошли вы вон! Я вообще никого не знаю! – рассказывал историю своей жизни Александр Тимофеев журналистам «5 канала».
В роли свидетелей преступления выступили друг обвиняемого и сожительница. Первый дважды на суде менял свои показания: то сначала Тимофеев к нему пришел с чистосердечным признанием, то затем он лично был очевидцем расправы товарища над сторожем. Женщина же рассказывала, как гражданский супруг пришел домой поздней ночью весь в крови и попросил ее застирать грязные вещи. Правда, в 2010 году она же призналась, что сотрудники милиции запугали ее, вывезя из дома, люди в погонах на протяжении 20 часов угрожали отправить ее на нары и требовали оговорить мужа. Пересмотра дела бы не дождались, если бы не убийство 9 летней девочки. В руки полицейских попал Дмитрий Шкинев. Чистильщик, как позже его прозвали, признался еще в восьми зверствах, среди которых было и вмененное Александру Тимофееву преступление. На тот момент его срок уже подходил к концу. К слову, мужчине удалось частично восстановить справедливость - он отсудил четыре миллиона 800 тысяч рублей в качестве компенсации за годы в заключении. Наказать следователя, сфабриковавшего дело, не удалось – он умер. Зато был уволен его начальник. Но это все про убийства, когда смерть человека априори оценивается реальным тюремным заключением. Однако есть довольно свежий пример, где поводом для срока стало отсутствие детского автокресла.
В 2016 году Кемеровского таксиста осудили на 24 месяца колонии. Евгений Судаков, работая перевозчиком, подкинул женщину с ребенком до поликлиники. А там, в засаде, были два оперуполномоченных. Они отслеживали таксистов оказывающих услуги, не отвечающие требованиям безопасности для жизни и здоровья малолетних детей. Вот и 50-летний водитель пришелся кстати. Для осмотра авто сразу нашлись понятые, к слову, оказавшиеся сотрудниками полиции. В общем, дело дошло до суда. Как пишет «Российская газета» в сентябре 2016 Центральный районный суд Кемерово вынес Судакову, который и не отрицал, что допустил административное правонарушение, обвинительный приговор по 238-й уголовной статье: два года лишения свободы. Причем не условно. Обжаловать решение удалось спустя пять месяцев тюрьмы. По жалобе в Верховный суд РФ был отменён приговор. Бонусом стало извинение от органов прокуратуры.
Острые дела — особая тема
В прессе последних лет встречаются материалы по оправдательным делам обвиненных в половой неприкосновенности несовершеннолетних. Тому пример бум на «отлов» педофилов, созданный праворадикальным экстремистским движением, под руководством Тесака (Максима Марцинкевича), где члены группы откровенно подставляли своих жертв. Или западная мода по обвинению во время бракоразводного процесса бывших супругов в надругательстве над собственными детьми. В последнем случае, женщины, таким образом, избавляются от неугодных мужей, отправляя их на зону.
К сожалению, довольно часто страх «вступиться» за настоящего извращенца берет верх над собранными доказательствами невиновности подозреваемого. Фатежская ситуация с юношей, которого обвиняли по «особо тяжкой статье» стала очередным прецедентом, где во внимание были приняты не экспертизы, говорящие о невиновности 18-летнего Сергея, а сказанные сгоряча его тётей слова и последовавшая за этим «погоня за новыми звездами».
Когда незнание законов заканчивается неприятностями
Прокомментировать ситуацию с обвинительными приговорами, вынесенными судами невиновным лицам, которые брали на себя чужие грехи, мы попросили адвоката Игоря Манаенкова.
- Согласно Уголовно-процессуального законодательства, признательные показания, данные подозреваемым или обвиняемым на предварительном следствии, впоследствии нередко служат основным доказательством для вынесения судом обвинительного приговора. Протокол с признательными показаниями является важным и даже основным процессуальным документом, использующимся в качестве допустимого доказательства в уголовном деле. Но часто на стадии судебного разбирательства подсудимый меняет показания, ссылаясь на то, что они были даны под принуждением и чаще всего, в связи с применением к нему недозволенных методов ведения расследования. В таких случаях суд проводит проверку данных фактов, их соответствия действительности, сопоставляет его новые показания с другими документами по делу. Если подсудимый утверждает, что показания были даны им изначально с нарушением закона, то опровержение этих доводов — задача прокурора. В случае, если доводы подсудимого нашли подтверждение, то его первоначальные показания не могут быть в дальнейшем использованы в качестве допустимого доказательства в суде.
Явка с повинной (п. «и» ч.1 ст. 61 УК РФ), которую также нередко писали участники описанных вами дел, - является доказательством, но лишь в том случае, если она написана с соблюдением всех требований закона. В данном случае с суд выясняет, разъяснялись ли подсудимому права при принятии от него такого заявления на стадии предварительного расследования, а именно: право не свидетельствовать против самого себя, пользоваться услугами защитника, приносить жалобы на действия (бездействие) и решения органов следствия, а также была ли обеспечена ему возможность осуществления этих прав.
Поэтому, если сторона обвинения ссылается на «явку», как на доказательство вины подсудимого, то предварительно проверяется, были ли разъяснены ему все эти указанные моменты и обеспечена ли законность процедуры её написания. Очень часто человек решается сам признать в письменном виде свою вину в том объёме, в котором он считает себя виновным. Но нередко это происходит под диктовку сотрудников правоохранительных органов, и тем самым он не всегда может понять того, что его вводят в заблуждение относительно тех действий, которых он не совершал. И, не понимая правовых последствий, вследствие того, что плохо знаком с законом, человек также не может в полной мере оценить меру ответственности за то или иное вменяемое ему преступление. Эти лица верят тому, что на суде это вынужденное « признательное» показание, послужит им смягчающим ответственность обстоятельством, но они не всегда понимают того, что этот же «признательный» документ ляжет и в основу предъявленного им обвинения. Именно поэтому так остро и стоит вопрос об оказании грамотной, а главное - своевременной юридической помощи подозреваемым.
Вместе с тем, основываясь только на первых показаниях подозреваемого, которые нередко даются в состоянии сильнейшего стресса, осудить человека попросту невозможно. Бывает, конечно, что уголовное дело возбуждается исключительно на слепой вере в показания потерпевшей стороны и расследуется, исходя из принципа их истинности, причём и Курская область, увы, не исключение. Но даже если такие пробелы и присутствовали на стадии предварительного следствия, то суд работает не только с этими уже добытыми доказательствами, но также и с другими, установленными уже в ходе судебного следствия, то есть оценивает всю совокупность доказательств по делу. Кроме того, необходимо учитывать и то, что одних только обвинений или одного лишь голословного признания вины для того, чтобы вынести обвинительный приговор судом - явно недостаточно.
В соответствии со ст. 88 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке судом, с точки зрения его относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства - достаточными для разрешения уголовного дела по существу.
Да, не скрою, что возбужденное уголовное дело впоследствии бывает сложно прекратить по основаниям, предусмотренным уголовно – процессуальным законодательством, так как чаще всего его стараются довести до суда. Но и здесь бывают определенные исключения из правил, и эти случаи также нередки, так как законодательная система Российской Федерации постоянно совершенствуется.