Великая Отечественная война… Её нельзя забыть, нельзя вычеркнуть из памяти людей, народа, страны. Много произведений написано об этом страшном, ужасающем периоде истории СССР и целого мира. Но именно повесть Бориса Васильева «А зори здесь тихие…» - первое произведение, которое вызвало во мне бурю эмоций и море слез.
Май 1942 года… Синюхина гряда… Лиза Бричкина, Рита Осянина, Женя Комелькова, Галя Четвертак, Соня Гурвич – отважные девушки – зенитчицы, которые вместе со старшиной Васковым самоотверженно защищали Родину от фашистов. Немецкий отряд, в составе 16 человек, направляется к Кировской железной дороге с целью – подорвать её. Комендант 171 разъезда – Васков – вместе со своими бойцами, всеми способами пытается остановить врага. Совсем ещё юным девушкам пришлось стать храбрыми солдатами.
Получится ли защитить железную дорогу? Останутся ли живы главные герои после встречи с фашистами? Как сложиться судьба девушек? Ответы на эти вопросы можно узнать, прочитав книгу Васильева.
Повесть «А зори здесь тихие…» учит читателей никогда не сдаваться, несмотря на безвыходность положения. Храбрость, стойкость, патриотизм – бесценные качества не только в условиях войны, но и в мирное время. Эта книга оставила неизгладимый след в моей душе, изменила мое мировоззрение. Настоятельно рекомендую прочитать эту книгу именно подросткам, ведь они стали забывать о людях, благодаря которым мы видим мирное небо над головой и греемся в теплых лучах солнышка.
Кравцова Ангелина,
читатель Отрадненской сельской библиотеки,
18 лет.
«А зори здесь тихие…» Борис Васильев. Фрагмент
« - Товарищ комендант!.. Товарищ старшина!..
Наконец открыли. Васков стоял на пороге — в галифе, тапочках на босу ногу, в нижней бязевой рубахе с завязками. Хлопал сонными глазами:
- Что?
- Немцы в лесу!..
- Так... - Федот Евграфыч подозрительно сощурился: не иначе разыгрывают. - Откуда известно?
- Сама видела. Двое. С автоматами, в маскировочных накидках...
Нет, вроде не врёт. Глаза испуганные...
- Погоди тут.
Старшина метнулся в дом. Натянул сапоги, накинул гимнастёрку второпях, как при пожаре.
- Что там, Федот Евграфыч? — испуганно спросила хозяйка.
- Ничего. Вас не касается.
Выскочил на улицу, затягивая ремень с наганом на боку. Осянина стояла на том же месте, по-прежнему держа сапоги за плечом. Старшина машинально глянул на её ноги: красные, мокрые, к большому пальцу прошлогодний лист прилип. Значит, по лесу босиком шастала, а сапоги за спиной носила: так,стало быть, теперь воюют.
- Команду - в ружьё: боевая тревога. Кирьянову — ко мне. Бегом!..
Бросились в разные стороны: девушка — к пожарному сараю, а он — в будку железнодорожную, к телефону. Только бы связь была...
- «Сосна», «Сосна»!.. Ах ты, мать честная... Либо спят, либо поломка... «Сосна»! Так вас!..
Подействовало!..
- «Сосна» слушает.
- Семнадцатый говорит. Давай Третьего. Срочно давай, ЧП!..
- Даю, не ори. ЧП у него...
В трубке что-то долго сипело, хрюкало, потом далёкий голос спросил:
- Ты, Васков? Что там у вас?
- Так точно, товарищ Третий. Немцы в лесу возле расположения. Обнаружены сегодня в количестве двух...
- Кем обнаружены?
- Младшим сержантом Осяниной...
Кирьянова вошла: без пилотки, между прочим. Кивнула, как на вечорке.
- Я тревогу объявил, товарищ Третий. Думаю лес прочесать...
- Погоди чесать, Васков. Тут подумать надо: объект без прикрытия оставим — тоже по головке не погладят. Как они выглядят, немцы твои?
- Говорит, в маскнакидках, с автоматами. Разведка...
- Разведка? А что ей там, у вас, разведывать? Как ты с хозяйкой в обнимку спишь?
Вот, всегда так, всегда Васков виноват. Все на Васкове отыгрываются.
- Чего молчишь, Васков? О чём думаешь?
- Думаю, надо ловить, товарищ Третий. Пока далеко не ушли.
- Правильно думаешь. Бери пять человек из команды и дуй, пока след не остыл. Кирьянова там?
- Тут, товарищ...
- Дай ей трубку.
Кирьянова говорила коротко: сказала два раза «слушаю» да раз пять поддакнула. Положила трубку, дала отбой:
- Приказано выделить в ваше распоряжение пять человек.
- Ты мне ту давай, которая видела.
- Осянина пойдёт старшей.
- Ну, так. Стройте людей.
- Построены, товарищ старшина.
Строй, нечего сказать. У одной волосы, как грива, до пояса, у другой какие-то бумажки в голове. Вояки!.. Чеши с такими лес, лови немцев с автоматами... А у них, между прочим, одни родимые, образца 1891 дробь тридцатого года…
- Вольно.
- Женя, Галя, Лиза...
Сморщился старшина:
- Погодите, Осянина! Немцев идём ловить — не рыбу. Так чтоб хоть стрелять умели, что ли...
- Умеют.
Хотел Васков рукой махнуть, но спохватился:
- Да, вот ещё. Может, немецкий кто знает?
- Я знаю.
Писклявый такой голосишко: прямо из строя. Федот Евграфыч вконец расстроился:
- Что - я? Что такое я?.. Докладывать надо!
- Боец Гурвич.
- Ох-хо-хо!.. Как по-ихнему «руки вверх»?
- Хенде хох.
- Точно,— махнул-таки рукой старшина. – Ну, давай, Гурвич...
Выстроились эти пятеро. Серьёзные, как дети, но испуга вроде пока нет.
- Идём на двое суток, так надо считать. Взять сухой паёк, патронов... по пять обойм. Подзаправиться…Ну, поесть, значит, плотно. Обуться по-человечески, в порядок себя привести, подготовиться. На всё — сорок минут. Р-разойдись!.. Кирьянова и Осянина — со мной.
Пока бойцы завтракали и готовились к походу, старшина увёл сержантский состав к себе на совещание . Хозяйка, по счастью, куда-то уже смоталась, но постель так и не прибрала: две подушки рядышком.. Федот Евграфыч угощал сержантов похлёбкой и разглядывал старенькую, истёртую на сгибах карту-трехвёрстку.
- Значит, на этой дороге встретила?
- Вот тут,— палец Осяниной слегка колупнул карту.- А прошли мимо меня, по направлению к шоссе.
- К шоссе?.. А чего ты в лесу в четыре утра делала?
Промолчала Осянина.
- Просто по ночным делам,— не глядя, сказала Кирьянова.
- Ночным?.. - Васков разозлился: вот ведь врут! - Для ночных дел я вам самолично нужник поставил. Или не вмещаетесь?
Насупились обе.
- Знаете, товарищ старшина, есть вопросы, на которые женщина отвечать не обязана,— опять сказала Кирьянова.
- Нету здесь женщин!..— крикнул комендант и даже слегка пристукнул ладонью по столу.— Нету! Есть бойцы и есть командиры, понятно? Война идёт, и покуда она не кончится, все в среднем роде ходить будем...
- То-то у вас до сих пор постелька распахнута, товарищ старшина среднего рода...
Ох, и язва же эта Кирьянова! Одно слово: петля.
- К шоссе, говоришь, пошли?
- По направлению...
- Чёрта им у шоссе делать: там по обе стороны ещё в финскую лес сведён, там их живо прищучат. Нет, товарищи младшие командиры, не к шоссе их тянуло... Да вы хлебайте, хлебайте.
- Там кусты и туман,— сказала Осянина. - Мне казалось...
- Креститься надо, если кажется,— проворчал комендант,— Тючки, говоришь, у них были?
- Да. Вероятно, тяжёлые: в правой руке несли. Очень аккуратно упакованы.
Старшина свернул цигарку, закурил, прошёлся. Ясно всё вдруг для него стало, настолько ясно, что он даже застеснялся:
- Мыслю я, тол они несли. А если тол, то маршрут у них совсем не на шоссе, а на желёзку. На Кировскую дорогу, значит.
- До Кировской дороги не близко,— сказала Кирьянова недоверчиво.
- Зато - лесами. А леса здесь погибельные: армия спрятаться может, не то что два человека.
- Если так...— заволновалась Осянина.— Если так, то надо охране на железную дорогу сообщить.
- Кирьянова сообщит,— сказал Васков. - Мой доклад - в двадцать тридцать ежедневно, позывной «17». Ты ешь, ешь, Осянина. Топать-то весь день придётся...
Через сорок минут поисковая группа построилась, но вышли только через полтора часа, потому что старшина был строг и придирчив:
- Разуться всем!..
Так и есть: у половины сапоги на тонком чулке, а у другой половины портянки намотаны, словно шарфики. С такой обувкой много не навоюешь, потому как через три километра ноги эти вояки собьют до кровавых пузырей. Ладно, хоть командир их младший сержант Осянина правильно обута. Однако почему подчинённых не учит?..
Тридцать минут преподавал, как портянки наматывать. А ещё тридцать — винтовки чистить заставил. Они в них ладно если мокриц не развели, а ну как стрелять придётся?..
Последние полчаса старшина посвятил небольшой лекции, вводящей, по его мнению, бойцов в курс дела:
- Противника не бойтесь. Он по нашим тылам идет, значит, сам боится. Но близко не подпускайте, потому как противник всё же мужик здоровый и вооружён специально для ближнего боя. Если уж случится, что рядом он окажется, тогда затаитесь лучше. Только не бегите, упаси бог: в бегущего из автомата попасть - одно удовольствие. Ходите только по двое. В пути не отставать и не разговаривать. Если дорога попадётся, как надо действовать?
- Знаем,— сказала рыжая. - Одна - справа, другая - слева.
- Скрытно,- уточнил Федот Евграфыч.- Порядок в движении такой будет: впереди - головной дозор в составе младшего сержанта с бойцом. Затем в ста метрах - основное ядро: я...- он оглядел свой отряд, - с переводчицей. В ста метрах за нами — последняя пара. Идти, конечно, не рядом, а на расстоянии видимости. В случае обнаружения противника или чего непонятного. Кто по-звериному или, там, по-птичьему кричать может?
Захихикали, дуры...
- Я серьёзно спрашиваю! В лесу сигналы голосом не подашь: у немца тоже уши есть.
Примолкли.
- Я умею,— робко сказала Гурвич.— По-ослиному: и-a! И-а!..
- Ослы здесь не водятся,— с неудовольствием заметил старшина.— Ладно, давайте крякать учиться. Как утки.
Показал, а они — засмеялись. Чего им вдруг весело стало, Васков не понял, но и сам улыбки не сдержал.
- Так селезень утицу подзывает,- пояснил он.- Ну-ка, попробуйте.
Крякали с удовольствием. Особенно эта рыжая старалась, Евгения (ох, хороша девка, не приведи бог влюбиться, хороша!). Но лучше всех, понятное дело, у Осяниной получалось: способная, видать. И ещё у одной неплохо, у Лизы, что ли. Коренастая, плотная, то ли в плечах, то ли в бёдрах - не поймёшь, где шире. А голос лихо подделывает. И вообще ничего, такая всегда пригодится: здоровая, хоть паши на ней. Не то что пигалицы городские—Галя да Соня Гурвич, переводчица.
- Идём на Вопь-озеро. Глядите сюда. (Столпились у карты, дышали в затылок, в уши: смешно.) Ежели немцы к желёзке идут, им озера не миновать. А пути короткого они не знают: значит, мы раньше их там будем. До места нам вёрст двадцать — к обеду придём. И подготовиться успеем, потому как немцам обходным порядком да таясь не менее чем полста отшагать надо. Всё понятно, товарищи бойцы?
Посерьёзнели его бойцы:
— Понятно...
Им бы телешом загорать да в самолёты пулять — вот это война...»
__________________________________________________________________________________________
БД "Молодежь и книга" в рамках библиотечного Интернет-форума "Молодой герой в литературе моей страны"
Краснодарская краевая юношеская библиотека им. И.Ф. Вараввы http://krkrub.kubannet.ru/rubrik/7170