Ну, вот и последняя часть нашей Притчи, а я еще не знаю – куда братья выедут? Что решат себе? Понятия не имею, верите или нет… Посижу, послушаю.
Мерри: Честно говоря, мрачная перспектива рисуется. Пропасть Клеветы… Провал Бесславия… Бр-р-р… Я все-таки надеялся… еще на что-то.
Пиппин: На что? На то, что ты вернешься в Шир, и будешь жить в славе и почете? Как Писатель?
Мерри: Но ведь живут же так многие хоббиты, которые занимаются переписыванием старых книг… Их так и называют – писатели. Ну, да ладно… И долго нам там сидеть? В этой пропасти бесславия?
Фродо: Возможно, всегда. До Возвращения Государя, я имею ввиду, нашего Государя Иисуса Христа.
В комнате воцарилась тишина. Сэм был первый, кто ее нарушил.
Сэм: Что ж, мы не первые, кого бросали в яму, господин Фродо. Даниил был во рву со львами. Иеремию кинули в выгребную яму. Правда, его потом оттуда достали…
Мерри: Может и нас когда-нибудь достанут. Почистят, как Иеремию. В выгребной яме – не сладко.
Пиппин: Конечно достанут из ямы! Так часто бывает в истории. Начнут лет через сто. А то и двести. Чем большая свершается несправедливость, тем больший дается исторический срок, прежде чем начнут разбираться. А наше дело на очень большой срок тянет. Я вам, как историк, это точно говорю.
Сэм: Что вы, друзья! Уже недолго осталось до Возвращения Государя!
Мерри: Так пойдем же и приготовим дорогу к Его возвращению!
Фродо: Что ж, друзья. Путь, так путь.
Сэм: Когда? Надо приготовиться, собраться…
Фродо: Не суетись, не надо, Сэм… Дело в том, что мы давно уже в пути. С тех пор, как мы заговорили о Царях с Востока – мы уже в пути.
Пиппин: (обомлело) И где же мы теперь на карте?
Фродо: (указывая на середину болота) Мы – в самом сердце Болота Скептицизма. Это – гримпенская трясина, из которой мало кто даже из сильных людей выбирался.
Сэм: Как же нам перебраться через это болото, господин Фродо?
Фродо: Есть одна очень узкая тропинка.
Мерри: И вы ее знаете?
Фродо: Я бродил по этому болоту много лет, друзья. Но не мог ее найти. Пока я не вышел на ту тропинку, узенькую, едва различимую, которою до меня прошел наш Царь и Господин, Иисус Христос.
И Фродо запел – как хоббиты, бывало, пели старые легенды, предания и пророчества:
«Эти бедные селенья,
Эта скудная природа —
Край родной долготерпенья,
Край ты русского народа!
Не поймет и не заметит
Гордый взор иноплеменный,
Что сквозит и тайно светит
В наготе твоей смиренной.
Удрученный ношей крестной,
Всю тебя, земля родная,
В рабском виде Царь небесный
Исходил, благословляя.»
Пиппин: Люблю эту песню. Ее ведь Есенин сочинил? То-то был поэт. Настоящий, последний скифский поэт!
Мерри: Сам ты – Есенин! Тютчев это! Поэт-мыслитель, дипломат, консервативный публицист, член-корреспондент Петербургской Академии Наук! Тайный советник!
Мерри многозначительно поднял палец вверх.
Фродо: Чем спорить о вкусах, посмотрите лучше на тропинку.
Пиппин: (оглядываясь кругом, глядя под ноги) Так где же она, эта тропинка?
Фродо: А ее не видно, когда смотришь под ноги.
Мерри: А куда же еще на болоте нужно смотреть?
Фродо: (улыбаясь) Вы забыли, с чего начиналась наша Рождественская Легенда? Легенда о двенадцати царях? Так посмотрите на небо!
Друзья подняли глаза к небу, и вместо низкого потолка их маленькой комнаты, вместо серых вонючих болот Цинизма они увидели… Звезду Рождества. Она стояла прямо у них над головой. Она и все время была над ними и тихо улыбалась им – только они не замечали ее.
Мерри: (восхищенно выдыхая) Вот это да!!
Фродо: Да, друзья. Пока мы находимся на территории людей, пока небо не охватила совершенно тьма – Господь всегда будет вести нас через эту звезду.
Сэм: Но что это за звезда?
Фродо: Как, Сэм? Ты – пастор Израиля, и этого ли не знаешь? Это Звезда Рождества, звезда веры, которая восходит в тех, кто любит Бога и выбирает служить Сыну Его Иисусу Христу и идти за Ним. А там? Видите? Там еще – звезды. Если хорошенько приглядеться.
Друзья пригляделись. Действительно, за дальней далью, за непроглядной тьмой – блистали маленькие звездочки.
Фродо: Звезды – это наши друзья, далекие и близкие. Иногда их бывает почти не видно, но нам надо всегда помнить – что они есть. И однажды они заблестят ярче, и сложатся в прекрасные созвездия, и мы ясно увидим – кто мы, откуда, и куда идем? А теперь, вернемся к своим ежедневным обязанностям, друзья. Именно старательно выполняя наши ежедневные обязанности богослова, пастора, историка, писателя мы и сможем пройти, проползти, если надо через это Болото Скептицизма. Видите, как далеко мы уже прошли?
Друзья еще раз поглядели на небо. Теперь, когда их глаза привыкли немного к бесчисленным узорам звезд, им показалось, что они начинали видеть, среди бесчисленных небесных ниточек и звездных дорог – едва различимую, свою звездную дорожку.
— Пойдем дальше! – дружно, не сговариваясь сказали четыре маленьких голоса.