Лет двенадцать назад работал я на капитальном ремонте и реставрации Академического театра оперы и балета в Самаре, ездили мы всей бригадой, шесть человек, демонтировали бетонные полы первых этажей и заливали новые, добираться нам было с района далеко и нам дали строительный вагончик, чтобы нам не тратить по три часа на дорогу, в будни мы оставались ночевать на работе.
Платили там хорошо, и объемы работ были большими, поэтому народу на реставрации работало очень много. Там мы познакомились с одним кавказским парнем. Он стал к нам приходить в вагончик в гости, а потом попросился к нам жить. Я у него спрашиваю, а что со своими не уживаешься, он говорит,- там одни чурки в бригаде. Тогда я у него спросил,- а ты то кто, он ответил, я не чурка я дагестанец.
Так он переехал к нам в вагончик, а потом и работать перешел к нам. Работали все бригады по стахановски, чтобы до осени закончить все основные крупные работы. Осенью когда уже заканчивали, я у этого дагестанца спросил, куда он пойдет, как здесь все закончится. Идти ему было некуда, на родину он пока ехать не мог, у него были проблемы с властями. Тогда я познакомил его с одинокой молодой женщиной, с жильем, и они подошли друг другу и стали жить вместе.
Через год они официально расписались и он повез ее к себе на родину, познакомил с родителями и со всей родней, так что у них было все хорошо. Они частенько стали захаживать к нам в гости, а что им дома сидеть, общих детей у них не было, а остальные уже выросли и жили отдельно. Район у нас был веселый, четыре ряда старых послевоенных годов постройки двухэтажек. Квартиры все были коммунальные с общими кухнями и удобствами, поэтому входные двери никто не закрывал.
Любые праздники проходили дружно, гуляли все вместе, кто у кого был в гостях неважно. Вот опять наступил новый год, этот дагестанец с женой отмечали праздник в соседнем доме. Что то там они не поделили с соседом и дали друг другу по морде и разошлись. Прошла неделя опять наступал праздник, православное рождество. А восьмого числа еще было день рождение у жены этого дагестанца. Они опять отмечали в том же доме, но в другой квартире.
Среди ночи он забегает к нам домой и рассказывает, что его ищет брат с друзьями того соседа с кем у него был конфликт на новый год, и их там человек восемь, приехали на двух машинах. Я ему помочь не мог, у меня была сломана нога и я передвигался на костылях. Я ему сказал, не ходи, женщин они не тронут, но кавказская кровь видно взяла свое. Он взял черенок от лопаты и пошел, может он их знал, кто приехал, может это были те, которых он не любил, даже не хотел, чтобы его называли этим прозвищем- чурка.
Там приехали брат с друзьями того с кем у него конфликт, они все сами наполовину нерусские, не знаю правда какой национальности. Да это и не важно, потому что здесь виной характер и конечно водка. Он кинулся на них с черенком, но их было много, и они все равно не могли с ним справиться руками. Кто- то из них втихаря в пылу борьбы ударил его ножом в сонную артерию, его жена кинулась его защищать и тоже получила удар ножом под сердце. В этот день ей исполнилось сорок лет. Так они в один день и погибли вместе, похоронили их только в разных местах, его там у себя в Дагестане, а ее здесь у себя на Родине.