Что сильнее – снаряд или броня? Это противостояние проходит сквозь всю истоию войн. Меч и кольчуга – примитивное подобие снаряда, ударяющего в танковую или корабельную броню. Появление огнестрельного оружия сначала застваило воинов снять доспехи, а затем и оснастить броней корабли и автомобили. Мы не станем углубляться в историю броневых сталей, в путь противостояния снаряда и брони. Мы будем говорить о мариупольской броне.
Корабельная броня
1 февраля 1897 г. на металлургическом заводе Никополь-Мариуполского общества был пущен трубосварочный стан. Бурное развитие нефтедобычи на юге России требовало большого количества труб для транспортировки нефти к местам переработки. Спрос, естественно, рождал предложение. Но когда в 1910 г. Турция начинает значительное усиление своего военного флота, купив в Германии два броненосца и заказав в Англии новейший дредноут «Решадие», российское Морское министерство забило тревогу. По Закону «Об ассигновании средств на усиление Черноморского флота», принятому в Государственной Думе 19 мая 1911 г., начинаются работы по строительству новых боевых кораблей. Среди них предполагалось построить три линкора-дредноута, для постройки которых требовалось большое количество броневого проката. Россия всегда испытывала дефицит брони отечественного производства, хотя еще в 1893 г. под руководством А. Ржешотарского производство никелевой брони было освоено на Обуховском заводе, а в 1898-м наладили выпуск хромоникелевой гетерогенной брони на Ижорском.
Постройка линкоров «Императрица Мария» и «Александр III» осуществлялась на верфях Русского судостроительного общества, а «Екатерина II» на верфях Общества Николаевских заводов и верфей. Особым условием контракта являлось использование при строительстве дредноутов русских материалов, за исключением тех, которые в России не производились. Казна оплачивала производство брони, причем эта сумма не входила в сумму контракта на постройку корабля, проходя по платежам Морского министерства.
7 августа 1913 г. на мариупольском «Никополе» выводится на полную мощность бронепрокатный цех, что было как нельзя кстати. Согласно контракту, стоимость брони, заказанной «Никополю» для постройки линкора «Екатерина II», составляла 6837880,1 рублей. Линкор был спущен на воду 24 мая 1914 г., однако, размеренный ход работ прервала Первая мировая война. Специалисты, броня, оборудование и вооружение с недостроенных однотипных линкоров срочно передаются на практически готовый к сдаче линкор «Императрица Мария». Ничего нет удивительного в том, что академик А.Н. Крылов в своих «Воспоминаниях и очерках» упоминает о производстве броневых плит на Мариупольском заводе для линкора «Александр III» вместо контрактного «Екатерина II». Специалисты «Никополя» для точной пригонки бронеплит изготовляли шаблон той части борта корабля, к которой предназначалась конкретная плита. Главная сложность пригонки бронеплит заключалась в необычном способе их стыковки: на шпонках, сечением в двойной «ласточкин хвост». Такая конструкция брони была новинкой в мировом кораблестроении.
После 1917 г. и гражданской войны о корабельной броне думать не приходилось до ноября 1926 г., когда была принята первая советская судостроительная программа. Однако расходы на флот в это время не превышали 14% от суммы военного бюджета СССР. Только поразительные темпы и размах индустриализации первых пятилеток позволили начать строительство советского океанского флота. 15 июля 1938 г. на ленинградском Балтийском заводе № 189 состоялась закладка головного линкора проекта 23, названного «Советский Союз».
В постройке линкора «Советский Союз» участвовали 122 предприятия, в том числе и Мариупольский завод им. Ильича (заводы «А» - бывший «Никополь» и «Б» - бывший «Провиданс» получили это название в феврале 1924 г.). Ильичевцы совместно с металлургами Ижорского завода делали броню для первого советского суперлинкора. К 22 июня 1941 г. готовность «Советского Союза» составляла лишь 21,1%, а его «систершипов» - «Советской Украины» и «Советской России» и того меньше. Несмотря на чрезвычайное напряжение производственных мощностей металлургических предприятий, броневого проката, как и в прежние, дореволюционные годы, не хватало. Причина? Дело в том, что в начале 30-х гг. в СССР рождается новая промышленная отрасль, вскоре ставшая приоритетной – массовое серийное производство бронетанковой техники.
Первая танковая броня
К началу 30-х гг. основными производителями броневых сталей в СССР являлись Мариупольский завод им. Ильича (следует отметить, что в документах 30-х гг. завод в целях секретности иногда именуется «Южный броневой завод»), Государственный Ижорский завод и Кулебакский завод им. С.М. Кирова (завод № 178). После 1931 г. – даты создания советского массового танкостроения, на Мариупольском заводе им. Ильича производится только тонкая катаная (противопульная) броня. Вклад ильичевских металлургов в танкостроительную программу, конечно, не ограничивался выпуском броневого проката. «Вотчиной» мариупольских специалистов стала разработка башен для легких колесно-гусеничных танков серии БТ.
Уже к началу 1932 г. на заводе им. Ильича освоили выпуск 13 мм брони, деталей бронекорпусов и башен для танка БТ-2, принятого на вооружение РККА в 1931 г. Башня БТ-2 была разработана на Ижорском заводе и имела цилиндрическую форму, хотя первоначально планировалось делать конические башни. От последних отказались из-за невозможности организовать конвейерное производство раскроя криволинейных бронелистов высокой твердости, их гибку и подгонку.
На танке БТ-5 (1933 г.) устанавливались два типа башен – клепаная разработки завода им. Ильича и сварная Ижорского завода. В Мариуполе изготовили 230 клепаных башен с т.н. «малой нишей», которые установили на БТ-5 и на несколько Т-26. На испытаниях ильичевские башни выглядели лучше ижорских: бронебойные пули, попавшие в сварные швы, вызывали сильные вздутия и трещины на тыльной стороне корпуса; листы дна и крыши деформировались от напряжений. Клепаная башня была трудоемкой в изготовлении, но прочной. Однако башня конструкции завода им. Ильича оказалась слишком тесной для обслуживания новой 45-мм пушки 20К. В серию пошла «большая» башня Ижорского завода, которая после улучшения сварочной технологии стала производиться в Мариуполе.
В последнем квартале 1934 г. на заводе им. Ильича освоили выпуск брони для танков БТ-7. Годовой производственный план Харьковского паровозостроительного завода (ХПЗ) – выпуск в 1935 г. пятисот БТ-7 был выполнен с большим трудом из-за задержек в поставках мариупольской брони и двигателей М-17 Рыбинского завода. С каждым годом для ильичевцев наступали все более трудные времена – завод был перегружен заказами броневого проката для флота и танковой промышленности. Например, после Зимней войны 1939-1940 гг., когда возникла необходимость нарастить броню серийных танков, заводу им. Ильича срочно заказали партию навесной гомогенной брони для танков БТ-7М. А ведь в Мариуполе делали броню не только для танков серии БТ, но и для уникальных тяжелых пятибашенных Т-35! И здесь было не все гладко.
В 1935 г., при освоении выпуска бронелистов для Т-35, нарушилась технология прокатки и термообработки, что ухудшило качество брони толщиной 20 мм. Пришлось увеличить толщину основной брони на 2,5 – 3 мм, а это утяжелило танк до 52 тонн (масса опытного Т-35 составляла 42,5 т, первых серийных – 50 т).
Рождение «тридцатьчетверки»
В СССР приступили к проектированию танков с противоснарядным бронированием в далеком 1928 г. Но только после войны в Испании, когда наши БТ и Т-26 горели факелами на подступах к Мадриду, командование РККА задумалось об усилении танковой брони. Быстро стало ясно, что БТ-5 и БТ-7 на пределе модернизации. В начале сентября 1938 г., после разработки танка БТ-20, начинают формироваться черты легендарной «тридцатьчетверки». Аналог БТ-20 (А-20) – чисто гусеничный танк А-32 с противоснарядной броней стал прямым предшественником Т-34.
В 1937-1939 гг. специалистами завода им. Ильича совместно с учеными Мариупольского металлургического института (ныне ПГТУ), была разработана марка броневой стали МЗ-2 (Мариупольский завод – вторая), применявшаяся для изготовления гомогенной противоснарядной брони высокой твердости. Броня толщиной 40, 45 и 50 мм из стали МЗ-2 (позже переименованной в 8С) являлась броней нового типа, отличавшейся от прежней гомогенной низкой твердости. В разработке стали МЗ-2 участвовали ильичевцы Г.И. Копырин (преподававший в ММИ), Г.Ф. Засецкий, А.Т. Ларин, И.Ф. Тимченко и Н.В. Шмидт.
Постановлением СНК СССР от 25 сентября 1939 г. предусматривалось изготовление на Мариупольском заводе им. Ильича деталей бронекорпусов для танка А-32. Вообще, работа над предшественниками Т-34 шла трудно. Сразу возникли разногласия с проектировщиками танка – КБ завода № 183 (ХПЗ). Лобовая часть первых двух танков А-32 была сделана из одного броневого листа, согнутого «на горячую» на мощном судостроительном прессе. На первом этапе броневой лист подвергался термическому отпуску, затем его нагревали, гнули, правили, шлифовали, механически обрабатывали торцы и вновь подвергали термообработке. При таких сложностях была высока вероятность брака: при термообработке заготовки коробились, при изгибе в структуре метала возникали трещины, а большие размеры затрудняли окончательную правку.
Мариупольские металлурги предложили изготовлять лобовую деталь составной: из трех деталей (верхнего и нижнего листов и промежуточной балки). Решение было рациональным, но КБ завода № 183 выступило против из-за увеличения массы танка на 100 кг. Противоречия разрешились в мае 1940 г. на совместном совещании представителей ХПЗ и завода им. Ильича в присутствии зам. председателя Госплана СССР Сабурова. В производство вводилась сварная балка. К августу 1940 г. в опытном отделе «500» завода № 183 собрали только два танка Т-34 из-за сложности сборки деталей корпуса и башни, к тому же, поступавших из Мариуполя со значительными отступлениями от требуемых допусков. К октябрю 1940 г. совместными усилиями Автобронетанкового управления РККА, Наркомата средней промышленности, НИИ № 48 и мариупольских специалистов удалось разработать и изготовить литую башню и балку носовой части корпуса для Т-34 из брони МЗ-2.
Литые башни для Т-34
Еще в 1938 г. инженеры завода им. Ильича А.С. Завьялов, Л.А. Каневский и Н.И. Петров получили авторское свидетельство на изготовление литых танковых корпусов и башен. Впервые работы над литой башней на заводе им. Ильича начались в феврале 1940 г. (разработаны чертежи, изготовлена модель и отлита первая башня из стали МЗ-2 (8 С)). Термическая обработка башни производилась по схеме двойной закалки с окончательным низким отпуском.
В начале 1941 г. специалисты завода им. Ильича разработали новый тип высокоотпущенной брони из хромомолибденовой и хромоникельмолибденовой сталей марок 42С, 43ПС, 49С и 52С. Эта броня, разработанная Д.Я. Бадягиным, О.Ф. Данилевским, В.Л. Далле, А.С. Завьяловым, Л.А. Каневским, Я.И. Каландиным, В.А. Набатовым и М.И. Ходаком, обладала высокой снарядостойкостью к действию крупнокалиберных снарядов.
Постановлением КО № 390 от 19 октября 1940 г. литые башня и балка вводились в серийное производство на заводе им. Ильича с программой выпуска 6 башен в сутки. Масса литой башни на 200 кг превышала сварную. Однако в 1940 г. ильичевцам так и не удалось перейти на серийный выпуск литых башен. Мощностей по броневому литью хватало только для обеспечения 50% плана. Лишь в мае 1941 г. завод им. Ильича сумел организовать выпуск литых башен для Т-34 в требуемых объемах.
Т-34М
Войсковые испытания трех серийных Т-34, проведенные в ноябре – декабре 1940 г., вынудили Главное автобронетанковое управление РККА обратиться к правительству с требованием модернизировать новый средний танк. Ряд опытных работ, осуществленных в 1940 г., выявил возможность изготовления брони высокой твердости толщиной до 75 мм из стали МЗ-2.
В кратчайшие сроки, к апрелю 1941 г., главный инженер завода им. Ильича В.С. Ниценко спроектировал штампованную башню для Т-34М с толщиной вертикальной брони 45 мм. Башня и бронекорпус проектировались согласно требованиям, утвержденным на расширенном техническом совещании, проходившем 29 декабря 1940 г. на заводе № 183. На совещании присутствовали и специалисты завода им. Ильича: главный инженер В.С. Ниценко, главный технолог П.М. Ходос и технолог по литью И. Брагин. Новый главный конструктор завода № 183 А. Морозов, сменивший умершего от воспаления легких М. Кошкина, изрядно попортил нервы мариупольским гостям. Камнем преткновения вновь стал носовой лист. П. Ходос и И. Брагин высказались против цельноштампованного (гнутого) носового узла. Их поддержал и В. Ниценко:
- Цельноштампованный нос в месте перегиба имеет плохую снарядостойкость, к тому же, такой нос нельзя править…
Морозов вспылил, его ответ сохранился в протоколе совещания:
- С выводами о неприемлемости цельноштампованного носа корпуса – не согласен!… Литую балку необходимо обязательно отменить.
В итоге остановились на прогибе носовой детали в верхней части, с чем согласился и В. Ниценко, признавший, однако, трудности такой технологии. Для этого приходилось использовать судостроительный пресс, который можно было применять только с разрешения Наркомсудпрома.
Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б) № 1216-502 сс от 5 мая 1941 г. предписывалось организовать серийное производство Т-34М не дожидаясь гарантийных испытаний. Так же постановлением предписывалось: «Обязать Наркомсудпром т. Носенко и директоров Мариупольского завода т. Гармашова и Кулебакского завода т. Скиба к 1 июля 1941 г. изготовить и поставить заводу № 183 два комплекта бронекорпусов и башен для улучшенного танка Т-34». Ильичевцы сработали быстро – уже к концу мая 1941 г. пять башен для Т-34М были готовы. Но…война разрушила эти и многие другие планы.