Однажды, в 90-е годы, мы с мамой добирались из Читы в Нижний Новгород. По обыкновению, занимали верхнюю и нижнюю полки плацкартного вагона.
Так получилось, что к нам постоянно подсаживались новые попутчики - челноки. Все они ехали за товаром в другой город: читинцы в Иркутск, иркутяне в Красноярск, красноярцы в Новосибирск, новосибирцы в Омск и так далее до Москвы. На вопрос, зачем ехать, если в каждом городе есть рынок, все отвечали одинаково: "Там дешевле".
Боковое же место занимала женщина, о которой стоит сказать отдельно. Средних лет, с дочкой-подростком и вечным отпечатком несчастья на лице, которое усугубляли брови формы, как у Пьеро. Место ее дочери было через два или три купе. Понятно, что с таким разбросом ехать им было неудобно, но ничего не попишешь.
Август выдался пасмурным и дождливым, в вагоне было прохладно, и проводница, как обычно в таких случаях, выдала всем желающим шерстяные одеяла. Нам с мамой в том числе. Только мне по молодости лет было жарко, накрываться я отказалась и положила одеяло в ноги, чтобы воспользоваться, если замерзну.
Так и случилось: ночью я проснулась от холода, села, но одеяла не обнаружила. Не было его не на полу, не на столе, может мама накрылась им? Но нет, проснувшись, она отрицательно помотала головой. За утерю гос.имущества полагается штраф, стали искать.
Минут через пять к нашему переполоху подключилась проводница, которая вдруг разбудила женщину-Пьеро и строго спросила: "Откуда то одеяло, что на Вас? Я не помню, чтобы выдавала. Где Вы его взяли?
Та похлопала сонными глазами и указала на мою полку:
- Вот здесь.
Пропажа нашлась, но обида осталась.
В Екатеринбурге сошли очередные челноки, и места возле нас - верх и низ - освободились. И вдруг мадам Пьеро перенесла туда свои манатки, сходила к дочке и "перевезла" сюда же ее (удобнее же ехать так, чем на боковом и порознь). Нас, конечно, это задело, но ничего не попишешь - имеют право. Однако, не тут то было!
На станции "Пермь" зашли новые товарки с кучей баулов, громогласные, деловые: "Нам проводница указала на эти места! Чье это шмотье"? И одним движением они перекинули матрасы наших переселенцев на третью полку. Когда те вернулись с платформы и стали вякать, все уже было сделано.
Оказывается, решившая "переехать" горе-мамаша уведомить об этом проводницу она почему-то не удосужилась. Поэтому места возле нас формально были пустыми, и их отдали тем челнокам.
Знаю, что злорадствовать нехорошо, но тогда нам стало немножко приятно. Украденное одеяло обернулось таки ей боком.
Дальнейшую часть пути мы ехали весело, под чай, фрукты и истории тех женщин-товарок.
