Сюзан задавала себе один вопрос за другим. Этот ли самый смех раздавался в склепе? Кто эта «ровесница»? Почему она вообще появилась здесь? Случайно или из-за Сюзан? И что за странный наряд был на ней?
Может быть, какая-то бездомная нищенка откопала в помещениях заброшенной церкви старый костюм? А вдруг это просто сумасшедшая, которая сбежала из больницы для умалишенных и теперь прячется здесь от санитаров? Или какой-то сорванец забавляется, переодеваясь в маскарадные костюмы и пугая людей?
Ерунда несусветная! Кроме того, лицо показалось Сюзан очень знакомым. Посадка головы и злобный взгляд из-под черных ресниц определенно кого-то ей напоминали.
Ах, ну конечно! Не кто иной, как она была изображена на картине за алтарем и на одной из надгробных плит в подземном склепе!
Ситуация становилась все более устрашающей. Сюзан начала всерьез сомневаться в том, что находится в здравом уме. Наверное, воображение сыграло с ней злую шутку. Мертвые лежат в своих могилах, а скульптуры и персонажи картин не могут просто так разгуливать по церкви.
- Галилей, давай-ка убираться восвояси! - решительно произнесла Сюзан и нагнулась, чтобы взять на руки кота, который все это время сидел за одной из колонн. - Не знаю, что за чертовщина тут творится, и совершенно не горю желанием это выяснять. Так что пошли отсюда, мой дорогой!
Однако кот решил, что хозяйка хочет поиграть с ним в догонялки. Не успела Сюзан протянуть руку к своему питомцу, как тот встрепенулся и грациозно отпрыгнул по направлению к темному проходу слева от лестницы.
- Галилей! Я не собираюсь ловить тебя по всей церкви! А ну, быстро иди ко мне. пока не произошло еще что-нибудь!
Ругая кота что есть силы, она кинулась за ним вдогонку. Больше она ни за что не возьмет его с собой ни на одну прогулку!
На бегу Сюзан поднимала в воздух клубы пыли, которые заставляли ее морщиться и громко чихать. «Уж не знаю, каким образом мои родители собирались превратить эту отвратительную дыру в одну из заманчивых достопримечательностей! - подумала она. - Легче снести это здание, чем убрать всю грязь, что здесь накопилась!»
В длинный коридор выходило множество дверей, из которых лишь одна была открыта. Именно туда и прошмыгнул Галилей. Сюзан хотела броситься за ним следом, но вдруг заметила огромную сеть паутины, висевшую прямо в дверном проеме. Паук, который сидел точно в центре своего творения, не вызывал абсолютно никакого доверия.
Присмотревшись к нему внимательнее, Сюзан заметила, что черное брюшко насекомого украшено характерным красным рисунком. Биология никогда не была ее любимым предметом, но теперь у нее не возникло ни малейших сомнений: перед ней была Черная Вдова. Яд этого крошечного паучка способен убить ребенка, а у взрослых вызвать судороги, боли и даже паралич.
Нагнувшись, Сюзан осторожно пролезла под паутиной и оглядела комнату в поисках Галилея, которого успела потерять, пока разглядывала страшного паука. Увиденное поразило ее до глубины души.
Если не считать пыли и паутины, все здесь выглядело так, словно хозяйка комнаты покинула свое жилище пару минут назад. На письменном столе горела свеча, с которой воск, расплавляясь, стекал в медный подсвечник. Свеча успела сгореть наполовину, не более. Рядом с ней стояла древняя чернильница с обгрызенным пером и лежал исписанный лист бумаги.
Мгновенно забыв про упрямого кота, Сюзан приблизилась к столу. От волнения ее даже пот прошиб. Конечно, читать чужие письма нехорошо, но любопытство оказалось сильнее угрызений совести, и Сюзан принялась разбирать мелкий устарелый почерк.
Любимый!
Я очень обеспокоена тем, что ты рассказал мне о той простолюдинке с несносными манерами. Как печально, что она снова обидела тебя! Она определенно не знает места, которое ей полагается занимать в обществе. Что, впрочем, совсем не удивительно, - ведь эта выскочка принадлежит к низшему сословию. Люди этого сорта грубы и бесцеремонны, не правда ли? Видимо, ее зависть к нам настолько сильна, что девчонка просто не в состоянии держать себя в руках.
Ты уже знаешь, что мне она тоже постоянно досаждает своими отвратительными выходками. День за днем я вынуждена сносить ее присутствие в школе. Но ничего, мой любимый, еще год, и мы с тобой поженимся. Какое счастье, что скоро мне не придется терпеть это отребье и других, подобных ей.
Знай, если она будет жить в Нью-Норке, я уеду в Китай. Если она решит поселиться в Лондоне, я сбегу в Африку. Куда угодно, только бы подальше от нее!
Я решительно не могу себе представить, о чем думал отец, посылая меня в эту школу. Знаешь, дорогой, возможно, нам не придется ждать и года. Дело в том, что и меня есть тайный план. Приходи на наше обычное место. Как только монахини велят нам погасить свет, я тихонько выскользну из дома, и мы с тобой сможем все обсудить.
И еще кое-что, ненаглядный мой. Думаю, тебе крайне важно узнать о том, что я...
На этом месте стояла жирная клякса, а лист бумаги был надорван, как если бы автора письма что-то внезапно испугало. Ее ненаглядный, кем бы он ни был, так и не получил этого послания.
Сюзан решила, что написавшая сию странную эпистолу жила не меньше века назад. Об этом свидетельствовали и пожелтевшая бумага с темными пятнами, и местами выцветшие чернила, и витиеватые старомодные выражения, которыми изобиловал текст.
По всей видимости, она чувствовала себя очень несчастной и страдала от того, что ей приходилось общаться с людьми более низкого происхождения. Все послание было проникнуто снобистским тоном.
- Сама виновата», - решила Сюзан и пожала плечами.