Каждый человек достоин любви, но порой он сам отказывает себе в праве на счастье. Оправданно ли?
Предыдущая глава
Когда они вошли в квартиру, там уже, конечно, все спали. Молодые люди прошли на цыпочках на кухню, Саша быстро разогрел вок в микроволновке, и они уселись за поздний ужин.
- Не представляю, как я завтра пойду на учебу, - покачала головой Катя, глядя на часы: половина второго.
- Не ходи, - предложил Саша. - Выспись, а потом съездим куда-нибудь погулять...
- Это невозможно, - снова покачала головой девушка.
- Девочка "Нет", - улыбнулся парень. - С тобой тоже непросто, но прикол в том, что ты говоришь нет на то, чего все остальные девушки обычно требуют, и да - на то, чем им и в голову не придет заниматься. Как этот сбор пожертвований, например.
- Эта жизнь дана нам не для развлечений, а для труда, - пояснила Катя.
- О, мы уже перешли в наших отношениях на этап проповедей, - воодушевился молодой человек. - Это радует. Раньше ты, кажется, считала меня недостойным этого бисера.
- Саша, как тебе не стыдно, - укорила его девушка. - Я никогда так не считала!
- Хорошо, поверю, - кивнул парень. - Мне хочется в это поверить. Так и зачем нам жизнь, полная труда и бедная на развлечения?
- Для подготовки к переходу в жизнь вечную.
- Там будет то же самое?
- Нет, чтобы туда попасть, нужно трансформировать свое сердце и душу. Устремить их к богу. Развлечения в этом не помогают.
Саша вдруг замер, как будто его посетило озарение:
- Ты поэтому с ним?
- Почему - поэтому? - не поняла Катя.
- Взяла себе крест, чтобы подготовиться к богу?
Девушка почти оскорбилась.
- Саша... - осуждающе проговорила она. - Ты считаешь меня неискренней? Что я лгу ему и всем вокруг, чтобы заработать баллы?
- Вовсе нет! - с жаром возразил молодой человек. - Но я вполне допускаю, что ты обманываешь сама себя.
- Мне это не нужно, - решительно ответила Катя. - Никита - прекрасный человек, я люблю его, он не мой крест - он моя награда за послушание и благочестие!
- Ты ошибаешься! - мучительно нахмурился Саша. - Ты ошибаешься, нет в нем ничего хорошего, он просто самодовольный осел и собственник, а этот его гребаный талант - просто пшик, умозрительная иллюзия, от которой нет никакого толку!
Девушка быстро встала из-за стола.
- Нам нужно прекратить этот разговор, - сказала она непреклонно.
- Катя, прости, пожалуйста, сядь, - умолял ее Саша. - Я немного утратил контроль, у меня просто голова кругом... прости меня, пожалуйста...
Девушка направилась к выходу, парень преградил ей дорогу.
- Саша, пусти меня, - попросила она, чуть не плача.
- Катя, я идиот, ну пожалей меня, я не хотел тебя обидеть, правда, - парень опустился перед ней на колени.
- О господи, зачем я сюда приехала, - запричитала девушка, закрывая лицо руками.
Его руки тянулись к ее талии, Катя сделала шаг назад.
- Нельзя, Саша, нельзя! - напомнила она. - Пусти меня, пожалуйста, мне вправду пора спать.
Саша ударил кулаками в пол. Катя обошла его и скрылась в никитиной комнате.
Саша ужасно казнился, сидя в углу в своей комнате и глядя в стену, как какой-нибудь сумасшедший. Все так хорошо шло, просто как нельзя лучше, она совершенно привыкла к нему и оттаяла - и надо же было ему потерять контроль! Просто как малолетний идиот. Но на самом деле Саша понимал, что это был не пустой эмоциональный срыв - просто сквозь его расчеты и стратегии по отбиванию девушки у брата, похоже, начало пробиваться нечто незнакомое и потому неподконтрольное ему. Она на самом деле уникальна и на самом деле нужна ему, просто необходима, как воздух, он не сможет без нее жить теперь, когда узнал, что такое бывает. Это пробивалось настоящее, искреннее чувство к ней, которое ломало и рушило все на своем пути, в том числе их хрупкие отношения. Просидев так около часа, Саша покинул комнату и попробовал открыть дверь брата - она была незаперта. Молодой человек осторожно, очень тихо вошел и уселся в кресло возле постели, на которой тихо спала Катя. Он смотрел на ее безмятежное лицо, слушал ее легкое дыхание и думал о том, что если он "осквернит" ее собой, то она уже не будет такой прекрасной и безмятежной, но его желание быть с ней рядом было столь жгучим и невыносимым, что ему легче было умереть, чем оставить ее в покое. Он просидел возле нее до пяти утра, когда начал звонить ее будильник. Саша быстро и бесшумно выскочил из комнаты и побежал на кухню - там он выпил "хитрую" таблетку - и прислушался. Девушка тихонько вышла в уборную, потом вернулась в комнату - парень как раз почувствовал, что ему становится хуже. Он для верности стянул с себя майку: Катя явно неравнодушна к его телу, да и кто может быть к нему равнодушен? - медленно прошел коридор и постучался в дверь комнаты. Девушка открыла очень быстро, Саша еле успел состроить страдающую гримасу.
- Что-то мне хреново, - сказал он скрипучим голосом, умоляюще глядя на Катю.
Она была уже полностью одета. Вздохнув, девушка приложила ладонь к сашиному лбу - лицо ее сразу изменилось.
- У тебя очень высокая температура, - сказала Катя встревоженно.
- Черт! - выругался Саша. - Я хотел отвезти тебя в общагу...
- Ничего, я сама доеду, - даже с облегчением сказала девушка.
- Метро еще не работает... - напомнил парень.
- До метро еще доехать надо.
- Я думаю, что тролейбусы тоже еще не ходят.
Катя задумалась.
- А у тебя зонтик с собой есть? - спросил Саша.
- Нет, а что?
- А ты послушай.
Катя на несколько секунд замерла и, заметив мерный стук капель за окном, беспечно махнула рукой:
- Ничего, я так дойду.
- Еще не хватало, чтобы ты промокла, нахватав от меня микробов!
- И что ты предлагаешь?
- Останься, побудешь моей сиделкой..?
- Вот еще! - возмутилась девушка. - Я больше сюда ни ногой... до приезда Никиты.
- Катя, пожалуйста, мне так плохо от раскаяния, что я наплел вчера какой-то околесицы. Это все из-за ревности, ты же понимаешь, что я на самом деле так не думаю, просто завидую ему черной завистью.
- И ты так легко в этом признаешься? - удивилась девушка. - У тебя есть хотя бы мысль о том, что это неправильно?
- Я давно махнул рукой на свою аморальность, а то и горжусь ею временами.
Саша почувствовал, что опять нащупал верную дорожку: все-таки хорошей девочкой так легко манипулировать! Предложите ей золотые горы или наговорите плохого о ком-то - и она уйдет не оглянувшись, а предложите ей проявить сострадание и потрудиться для кого-то - и вот ее внимание снова приковано к вам, и она уже не может шагу ступить, хотя только что хотела бежать сломя голову.
- Это просто невероятно, - вздохнула Катя. - Ты предлагаешь мне пожалеть тебя и позаботиться о тебе, потому что ты - пропащий человек?
- Если ты меня не спасешь, то никто этого не сделает, - очень серьезно глядя ей в глаза, сказал Саша. "Ну скажи мне, - думал он, чувствуя себя последним подлецом, - скажи: "Туда тебе и дорога!"" Но Катя положила сумочку на кресло и повела его к нему в комнату.
- Оденься, пожалуйста, - попросила она Сашу, и он послушно, без лишних слов натянул на себя водолазку. - Ложись, - последовал еще один приказ.
Парень лег.
- Где у вас аптечка? - спросила Катя.
- На кухне, в крайнем левом верхнем шкафу.
Девушка удалилась и вернулась со стаканом воды, парацетамолом и банкой аскорбинок, а потом еще наведалась в ванную и принесла оттуда маленький тазик с водой и полотенце. За это время Саша успел спрятать пару таблеток и отпить немного воды. Аскорбинки он принимал напоказ: немного витамина С еще никому не навредило. Катя намочила полотенце и положила молодому человеку на лоб - он блаженствовал оттого, что она прикасалась к нему своими нежными пальчиками. Девушка еще раз вышла и вернулась с книгой в руках.
- А теперь, - сказала она, - закрой, пожалуйста, глаза.
- Зачем это?
- Затем, что сон - лучшее лекарство.
- Для меня лучшее лекарство - это видеть тебя.
- А вот комплименты и прочие выражения чувств я запрещаю как твоя сиделка.
Саша вздохнул, но послушался: закрыл глаза и лежал так до тех пор, пока Катя не увлеклась чтением, а потом чуть приоткрыл, чтобы наблюдать за ней. Она читала ему Хэрриота - английского сельского ветеринара, его книги были полны любви к британской деревне, к своей работе, к крестьянам, домашним животным и прочим живым существам, и хоть Саша относился ко всему этому скпетически, рассказ его очень даже увлек и вызывал приятные чувства, а уж чтица... ее ангельский голос он готов был слушать бесконечно, но вот незадача: отсутствие ночного сна сказывалось весьма неотвратимо.
- Ты читаешь так Никите? - спросил парень, чтобы хоть немного взбодриться.
- Я не буду его с тобой обсуждать, - недовольно напомнила Катя.
- Я и не собираюсь его обсуждать! - нахмурился Саша. - Просто мне интересно...
- Да, иногда читаю.
Парень закрыл глаза по-настоящему и представил, как они вместе с Катей сидят в обнимку на его диване, закутавшись в плед, и он слушает, как ее тонкий нежный голосок рассказывает ему увлекательные истории из жизни других людей, стран и континентов. От этой фантазии по его груди и всему телу разлилось такое тепло, что он невольно подумал: "Как можно сдерживать такое влечение? Это же почти мазохизм..." На этой мысли сознание его куда-то уплыло, а когда он снова открыл глаза, то за окном было уже светло, на его лбу лежало почти сухое полотенце, а стул, на котором сидела Катя, пустовал. Саша подскочил, как ужаленный, обегал всю квартиру, но в ней - увы! - не было ни одной живой души. Родители уехали на работу, а девушки и след простыл. Все в комнате Китоса было так, как накануне вечером, когда они только пришли - каждая вещь на своем месте. Сашу обуяла страшная тоска - наверно, побочный эффект от "хитрых" таблеток. В самом деле, не мог же он рассчитывать пробыть с нею целый день у себя дома: Катя бы просто устала от него, а теперь она сходит на учебу, как следует отвлечется - и можно снова начинать завоевывать ее. Самое главное - что она, хоть и не до конца, простила его и признала за ним право ревновать и завидовать. Саша сходил в душ, побрился, надушился и таким образом в очередной раз наполнился решимостью заполучить эту девушку во что бы то ни стало. Точнее, теперь решимость стала еще крепче, потому что за вчерашний вечер он привязался к ней еще сильнее, и теперь разве только смерть разлучит их...