Каждый человек достоин любви, но порой он сам отказывает себе в праве на счастье. Оправданно ли?
Следующий день Катя начала в волнении и напряжении: ей снились братья Коваленко - они отчаянно дрались друг с другом, но к ней все время поворачивались так, чтобы она видела только их улыбающиеся лица. Девушке было ужасно жаль обоих, потому что Никите было тяжело сражаться в силу его неуклюжести, а Саше она сострадала, так как верила, что он испытывает к ней некую привязанность, но сама она не может ответить на нее взаимностью. Катя понимала, что та симпатия, которую она испытывает к старшему брату, относится больше к его внешности, его веселому и раскрепощенному нраву, не похожему на ее собственный, но не имеет ничего общего с теми чувствами, какие она питает к младшему. Его образ заслонял в ее сердце почти весь мир, Катя решительно не замечала в нем никаких недостатков: его пресловутая мрачность или авторитарность вовсе не печалили ее - наоборот, она считала их следствием большого ума и прозорливости. Она мечтала выйти за него замуж, родить ему много детей и жить вместе счастливо до глубокой старости - она надеялась, что за эту длинную жизнь сможет залечить все его раны, оставленные мучениями из-за несовершенного тела и неосторожных людей, которые случайно или намеренно заставили его думать, будто инвалидность делает его неполноценным человеком, не заслуживающим счастья. Она совершенно искренне и бескорыстно его любила.
Катя знала, что сегодня Саша обязательно объявится, и решила, что не пойдет с ним ни за что ни на какие увеселения, развлечения и прогулки, пусть даже он позовет ее на прием к королеве в Букингемский дворец. Но он снова победил: встретил ее возле крыльца, когда она выходила с учебы, с табличкой на груди: "Студенческая волонтерская миссия: собираем деньги на обеспечение, лечение и образование в детских домах на Донбассе". Девушка покачала головой:
- Что за кощунственный маскарад! - упрекнула она Сашу.
- Какой там маскарад! - возмутился парень. - Я через полгорода прошел в этой картонке, как круглый идиот, и все ради совершенно незнакомых мне детей, а ты мне не веришь?!
- Не знала, что ты так любишь детей... - скептически произнесла Катя.
- Вообще-то не люблю, - согласился Саша, - но я знал, что ты не сможешь отказаться. Вот смотри, - он протянул ей какие-то бумаги с печатями.
- И что?
- Все официально, я просто нашел благотворительную программу, в которой можно поучаствовать, и приглашаю тебя тоже внести свой посильный вклад в это благое дело. Давай, ты такая красивая, тебе невозможно отказать, поможешь бедным сиротам-детям войны.
Катя покачала головой, но табличку у Саши взяла и нацепила себе на грудь, он погрузил ее в машину и повез в центр. Дорогой девушка думала о том, что Никита действительно был прав: она не в состоянии просчитать сашины действия и бороться с ними - он каждый раз придумывает что-то новое, да такое, что подкупает ее с потрохами.
- Замысел просто гениальный, - сказала Катя, печально глядя на стоящие вокруг в пробке автомобили. - Мы с тобой проторчим в этих пробках в два раза больше времени, чем на благотворительной акции.
- Это отличный повод познакомиться поближе, - весело подмигнул ей Саша.
- Скажи, как тебе это удалось? - поинтересовалась Катя, ее и правда мучило любопытство.
- Что именно?
- Как ты вынудил Никиту разрешить тебе видеться со мной?
- Катя, о чем ты говоришь? - возмутился Саша. - Я взрослый человек, у меня есть профессия, машина, деньги, в конце концов, как этот молокосос может мне что-нибудь запретить?
- Но ты же два месяца держался от меня на расстоянии...
- Занят был, - буркнул парень. - Репетировал новый концерт, сегодня премьера. И если ты на нее не пойдешь, то обещаю, я устрою в твоей общаге что-нибудь невероятно возмутительное.
- И ты называешь себя взрослым человеком? - покачала головой Катя.
- Взрослым иногда тоже хочется похулиганить, - возразил молодой человек и весело засмеялся.
- Расскажи мне о себе, - попросил он после некоторой паузы. - Только не эту скукоту про где-родился-где-крестился. Что-нибудь прикольное. О, расскажи, как вы с Никитосом познакомились.
- Держи карман шире! - поддразнила его Катя. - Это слишком личное, я не буду обсуждать с тобой Никиту.
- Тоже правильно, - кивнул Саша. - А то еще заностальгируешь, выпрыгнешь и убежишь от меня, и два месяца репетиций насмарку.
- Моя жизнь протекает на планшете в переливах красок и полутонов, в построениях, штриховке, лепке и прочих увлекательных для меня, но увы, неинтересных для тебя занятий, - сказала Катя. - Держу пари, что твоя жизнь намного больше насыщена событиями, интересными всем подряд. Вот и расскажи что-нибудь.
- Ты опять права, - согласился парень, - но проблема в том, что мне хочется узнать о тебе побольше, раз уж наш венценосный гений разрешил нам быть друзьями...
- Я родилась и прожила восемнадцать лет в Ростове, у меня есть старшие брат и сестра, закончила художку, закончила школу, потом поехала в Москву и поступила в свой ВУЗ. Люблю рисовать декоративно-прикладные композиции с этническими мотивами, а натюрморты с пейзажами терпеть не могу. Вот, собственно, и все, ну если коротко. Ты просил без скукоты, но без нее вообще рассказывать нечего будет.
Саша, кажется, пропустил это все мимо ушей.
- Сколько тебе было лет, когда ты впервые поцеловала мальчика?
- В щечку или по-настоящему? - уточнила Катя, краснея.
- По-настоящему, конечно, - фыркнул парень.
Девушка подумала, отвечать или нет, но все же сказала:
- В семнадцать.
- Никитос?! - неделикатно изумился молодой человек.
- Саша! - одернула его Катя.
- Извини за тон, - сказал парень, не снимая удивленного выражения с лица, - но, правда, он был первым, кто тебя поцеловал?
- Да, - просто ответила девушка. - Но мы не будем это обсуждать.
- Черт, я его понимаю, - пробормотал Саша. - Найти красивую, нецелованную семнадцатилетнюю девушку, когда уже в двенадцать таких не бывает... просто нереальная удача.
- И если бы не твое беспардонное поведение, может быть, он был бы единственным мужчиной в моей жизни, который меня целовал, - предположила Катя.
- Нет уж, такого удовольствия я ему не доставлю, даже ради уникальности этой ситуации, - засмеялся парень. - Ну ладно, ты никогда до него не целовалась, но влюблялась же хотя бы?
- Конечно, - улыбнулась Катя. - Чтобы девушка за семнадцать лет ни разу не влюбилась, это ее, наверно, надо запереть в высокой башне и никуда не выпускать.
- Нарисуй об этом картину, - предложил ей Саша и сразу спросил: - Влюблялась-то, выходит, безответно?
- Понятия не имею, но скорее всего, так.
- А в кого? Что за люди были? Отличники или хулиганы?
- Хулиганы, - вздохнула девушка.
Саша очень бурно расхохотался.
- Чему ты так радуешься? - удивилась Катя.
- Я был хулиганом в школе, - сказал он, не снимая счастливой улыбки с лица. - Уж попалась бы ты мне - никак не дожила бы нецелованной до семнадцати лет.
- Ты бы меня не заметил, - покачала девушка головой. - Так же, как и все те хулиганы.
Саша задумался.
- Возможно, ты права, - наконец сказал он уже спокойно. - Мои способности видеть скрытые сокровища совсем не так развиты, как у Никитоса.
Катя ужасно нервничала, она сомневалась, можно ли, уместно ли было задать вопрос, который ее мучил, но разговор зашел в такое русло, что она не удержалась:
- А у него раньше были девушки?
- Конечно! - фыркнул Саша. - Он у нас заправский сердцеед. До того как он с тобой познакомился, он их менял каждый месяц - быстро надоедали.
Катя почувствовала, что краска сходит с ее лица, а голова кружится. Саша расхохотался:
- Да шучу я, конечно! Ты посмотри на него! Он же мрачный гоблин, и даже нога тут ни при чем, просто у него тоскливый характер.
Катя немного успокоилась, мир восстановился в ее душе.
- Зачем ты говоришь гадости про людей? - спросила она довольно безмятежно.
- Потому что это смешно! Честно сказать, я даже не знаю, был у него когда-то кто-то или нет, он же вечно шифруется. Но точно ничего серезного.
Такой ответ Катю вполне устраивал. Если бы та девушка (или те девушки?), а они, скорее всего, существовали, были с Никитой близки, то Саша бы о них узнал, как он знал о ней самой.
В конце концов, они все-таки добрались до центра и даже собрали немного денег в помощь сиротам Донбасса: публика в этот час прогуливалась щедрая, а украинский вопрос был для многих людей в России в тот момент близким и больным вопросом. Признаться, Катя восхищалась тем, как Саша умеет обаять людей, причем без разбора: старых и молодых, женщин и мужчин. Надо сказать, девушек он будто нарочно игнорировал (когда Катя ему об этом сказала, он ответил, что у них как правило низкая платежеспособность), зато дамы постарше моментально попадали под его чары и у них не было ни единого шанса уйти, не дав хотя бы мелкую денежку.
- Леди! - стремительно подходил он к ним и вставал на пути. - Я вижу, что вам не чуждо сострадание к слабым мира сего. Посмотрите, пожалуйста, не найдется ли у вас пары монет или мелких купюр, мы собираем помощь детям Донбасса, которые лишились родителей в результате военных действий. Вот документы официальной организации - благотворительного фонда города Москва, деньги на самом деле идут на заявленное дело, - при этом он ослепительно улыбался и излучал доброжелательность и уверенность в себе, от которой хотелось не то чтобы дать ему пару десятирублевых монет, завалявшихся в кармане, но, натурально, вычистить весь кошелек ему в угоду.
Глядя на него, Катя тоже потихоньку втянулась и старалась подходить, по его совету, к мужчинам разных возрастов, скромно улыбаться и предлагать им пожалеть несчастных сироток. Денег они собрали вполне приличную кучу, когда Саша посмотрел на часы и сказал:
- Все, время вышло, нам пора.
- Куда мы едем? - поинтересовалась Катя, садясь в машину и пытаясь согреть своим дыханием замерзшие пальцы.
- Сейчас увидишь! - улыбнулся Саша, завел мотор и включил печку на полную мощность.
Было уже довольно поздно, и они летели по вечерней Москве на всех парах, почти нигде не задерживаясь. Мимо мелькали многочисленные и многоцветные огни - город жил, двигался и пел, вовсе не думая засыпать. Они заехали в доставку еды - забрали заказ, который Саша сделал еще на Арбате, а потом узкими переулками долго петляли по незнакомому району. Наконец, парень припарковал машину, помог девушке вылезти и темной подворотней провел к незаметному крыльцу, открыл дверь ключом, и они прошли длинным коридором, а потом поднялись по узкой лестнице. Еще одна дверь - и снова закрыта на ключ.
- Что-то мне страшновато, - поежилась Катя. - Премьера настолько закрытая, что зрителей там заперли заранее?
Саша рассмеялся:
- Вовсе нет, зрителей, а точнее зрительницу, как раз сейчас привели на место и даже покормят перед представлением.
Он быстро справился с дверью, а потом включил свет и глазам девушки предстал маленький зал с невысокой камерной сценой. Там было уютно, а пахло старыми тканями и немного пылью - как в театре.
- То есть, ты собираешься сейчас танцевать для меня одной? - уточнила Катя.
- Да, этот танец и эта премьера - лично для тебя, впрочем как и моя последняя выходка на вашей студенческой вечеринке, и моя выходка во дворе твоей общаги пару месяцев назад, и моя репетиция за день до того, ну, в общем, ты поняла...
- Саша... - начала было девушка.
- Обожаю, когда ты называешь меня по имени, - улыбнулся он. - Не переживай, все согласовано в высшей инстанции.
- Быть того не может... - пробормотала Катя. - Чем нужно было угрожать Никите, чтобы он разрешил тебе устраивать для меня приватные танцы?
- Ну, конкретно приватные мы не обсуждали... - протянул Саша, но Катя сердито его перебила:
- Если ты думаешь, что я сейчас под впечатлением от твоего полуобнаженного тела упаду в обморок прямо к тебе в объятия...
- Нет-нет, что ты, - перебил уже он. - Ни в коем случае, прикасаться к тебе мне категорически запрещено, так что целься в диван.
Катя невольно улыбнулась.
- Ты, кстати, отлично справилась со сбором подаяний, - заметил Саша, расчищая место на столике в углу для еды. - Зная твою скромность, я просто снимаю шляпу. Если ближе к старости сцена сделает мне ручкой, и мне придется пойти по миру, обязательно позову тебя с собой в качестве моральной и физической поддержки.
Расставив на столике коробочки с воками, салатом чукка и пончиками, он ушел за кулисы - видимо, переодеваться. Катя была ужасно голодна и поэтому не удержалась и попробовала немного лапши с морепродуктами.
- Я еще забыл, там у меня в рюкзаке в углу термос, достань, пожалуйста, - крикнул Саша из-за кулис.
Катя послушно расстегнула сумку и заглянула внутрь. Там лежала куча вещей, видимо, нужных для танцев: какие-то бинты, перчатки без пальцев, шапки и тому подобное - пришлось покопаться. Наконец она нашла на дне небольшой термос - тот самый, из которого Саша поил ее шиповником. И вдруг взгляд ее упал на что-то светлое, словно знакомое ей - она достала носовой платок, на котором она еще в старшей школе вышила свои инициалы.
- Откуда у тебя мой платок? - крикнула девушка, открывая термос и наливая в чашку горячую ароматную жидкость.
Тут великий танцор вышел на сцену, и Катя чуть не ахнула: он был не в просторных штанах или бриджах, как обычно, а в облегающих лосинах, которые полностью выставляли на показ рельефные мышцы на ногах. Видимо, выражение лица у девушки было очень обескураженное, потому что Саша расхохотался.
- Ты потеряла его, когда пыталась залезть по пожарной лестнице на третий этаж общаги, - сказал он, отсмеявшись.
Катя даже не сразу поняла, о чем он, но потом до нее дошло, что о платке.
- Этот вечер полон неожиданностей, - Саша подмигнул девушке и один раз укусил пончик.
Потом он вернулся на сцену и начал настраивать там какую-то аппаратуру, за ним тянулся шлейф очень приятного мужского аромата.
- Ты носишь его в рюкзаке, чтобы при случае вернуть мне? - уточнила Катя.
- Вовсе нет, - ухмыльнулся парень.
- Уж не хочешь ли ты сказать, что хранишь его как напоминание обо мне, словно какой-нибудь мушкетер Арамис?
- Просто платок приятной девушки, - дернул плечом Саша, как будто пытаясь скрыть смущение, - случайно натыкаюсь на него, когда что-нибудь ищу в рюкзаке, и настроение улучшается, усталость проходит...
- Это просто очаровательно, - пробормотала Катя, сама точно не зная, верит она ему или нет.
Заиграла музыка - инструментальная, красивая и тревожная, Саша начал разминать шею и кисти рук, не переставая ходить туда-сюда по сцене. Катя зачарованно следила за ним. Ей было очень стыдно за себя, но она радовалась и получала огромное удовольствие от того, что находилась там. Девушка села в первом ряду, чувствуя волнение, и смущение, и еще нечто неописуемое - какое-то предвкушение счастья, которое само было сродни эйфории. По комнате волнами расходился умопомрачительный запах одеколона, от него кружилась голова, музыка завораживала и увлекала в мир грез... Саша начал танцевать. Это был совсем не такой танец, какие Катя видела в его исполнении до этого - он ведь говорил ей, что занимался академическим танцем, но ничего подобного никогда при ней не показывал. Он двигался то плавно, то порывисто, всегда очень в такт музыке, словно сливался с ней и она несла его на своих волнах. Больше всего это было похоже на смесь современного эстрадного танца с балетом. У Саши была потрясающая растяжка, а тело... рельефные мышцы так красиво перекатывались и бугрились под облегающей одеждой, что Катя в смятении обнаружила, что голос плоти звучит в ней намного громче, чем она думала раньше. Под конец ей стало почти тяжело смотреть на молодого человека, так что она начала отводить глаза в те моменты, когда он не мог этого видеть. Когда музыка замолкла, Катя отчаянно захлопала, стараясь скрыть смущение и волнение.
- Ты правда репетировал этот танец два месяца специально для меня? - спросила она, когда Саша спустился к ней со сцены и подошел почти вплотную.
- Да, это ты меня вдохновила на его создание, - ответил он, еще часто и глубоко дыша после быстрого движения. - Поначалу это была просто идея, мне захотелось воплотить нечто подобное, эта мысль не отпускала, появлялись все новые детали, потом я начал их отрабатывать, подобрал музыку - и в конце концов родилось вот это.
- Потрясающе, - выдохнула Катя. - Саша, ты настоящий художник, лучше, чем я... - она на секунду замолчала, подбирая слова: - В твоем произведении столько красоты и страсти, я тебе завидую...
- Это просто опыт, - тихо ответил парень.
Лицо его было непривычно серьезным и обеспокоенным.
- Хочешь, я отвезу тебя домой? - спросил он вдруг.
- Почему? - удивилась Катя.
- Сам не знаю, - нахмурился Саша, - у меня такое чувство, что... не могу объяснить... все это выходит за рамки обычной влюбленности и вообще всего, что я когда-либо переживал, - он улыбнулся немного нервно. - И мне от этого как-то тревожно.
Катя почувствовала, как в груди ее разливается тепло, и почти против своей воли осторожно прикоснулась к плечу молодого человека. Он вздрогнул.
- Саша, я не единственная на свете девушка, - сказала Катя тихо.
- Черта с два! - резко возразил он. - В том-то все и дело, что тебя вообще не бывает!
Девушка отдернула руку, испугавшись его крика.
- Мне кажется, что ничего особенного во мне нет, - сказала она. - Но если уж ты так уверен в обратном, то подумай о том, что ты просто не искал.
- Ты действительно любишь его? - сумрачно спросил Саша.
- Да, - без тени сомнения ответила Катя.
- Черт бы его побрал! - выругался парень и отвернулся. - Я бы отдал что угодно, чтобы поменяться с ним местами...
- Даже свое совершенное тело? - скептически осведомилась девушка.
- Не раздумывая! - Саша быстро повернулся к ней, глаза его горели огнем - Катя подумала, что зря сказала про совершенство.
- Поешь, пожалуйста, и поехали по домам, - попросила она.
- Я не хочу есть, - бросил Саша и посмотрел на часы. - Уже двенадцатый час, поехали ко мне.
- Нет, - помотала головой Катя. - У меня студенческий с собой, все в порядке.
- Не будь упрямой, - попросил парень.
- Как ты можешь быть не голоден? - удивилась Катя, проигнорировав его реплику. - Только со мной ты шесть часов не ел!
- Я поем дома, если ты поедешь со мной.
- Что за нелепый шантаж? - возмутилась девушка.
- Дай же ты мне побыть с тобой! - потребовал Саша, повышая голос. - Бессердечная девчонка!
Катино сердце мучительно сжалось.
- От этого будет только хуже! - заверила она молодого человека.
- Я согласен, чтобы лекарство было отравлено, - сказал он.
- А я нет! - Катя почувствовала, как к горлу подкатывает комок.
Саша в один шаг приблизился к ней, очевидно, собираясь схватить ее за плечи, но в последний момент удержался и вместо этого сжал кулаки и потряс ими с двух сторон от девушки, лицо его при этом отчаянно скривилось.
- Я вот настолько, - показал он примерно один сантиметр между большим и указателным пальцами, - близок к тому, чтобы нарушить условия договора.
- Тогда мы больше не увидимся, - спокойно ответила ему Катя.
- Но ты... о, коварная! - взвыл Саша. - Ты сейчас только что сказала, что... способна отравиться.
- Конечно, я человек! - сказала девушка с укоризной. - А ты хочешь отравить всю мою жизнь..?
- Катя, пожалуйста, поехали ко мне.
Девушка отрицательно покачала головой.
- Хорошо, - саркастическим тоном произнес Саша, - я отвезу тебя в общагу и останусь ночевать у тебя под окнами прямо в таком виде. Заболею и умру тебе назло.
Катя прикрыла лицо руками.
- Боже, что за детский сад, - прошептала она. - Хорошо. Сейчас мы едем к вам домой, и я сразу ложусь спать в никитиной комнате, а завтра в 6 ты отвозишь меня в общежитие.
- Идет! - подозрительно быстро согласился парень и убежал за кулисы переодеваться.
Катя собрала еду обратно в пакет, надела пальто - Саша как раз вышел на сцену, полностью готовый и опять с новой силой благоухая одеколоном.
- Ты что, брызгаешься духами каждые пять минут? - нахмурилась девушка.
- Да, это специальный одеколон, привлекающий женщин, - кивнул Саша, и Катя бессильно рассмеялась.
- Слушай, - сказала она, - ты на самом деле неплохой парень...
- С чего это ты взяла? - перебил ее Саша, забирая у нее пакет и выводя ее из зала.
- Просто я уверена, что человек, способный создать такую красоту, не может быть плохим.
- Еще как может! - возразил парень. - Все эти танцоры, певцы, художники (ну, кроме тебя) - вся эта богадельня...
- Богема, - машинально поправила Катя.
- Неважно. Так вот, все они полное дерьмо, уж поверь взгляду изнутри. Беспринципные пьяницы и распутники, конченые эгоисты, вокруг которых должен вращаться весь мир. Обязан.
Они быстро миновали лестницу и длинные коридоры - Кате показалось, что намного быстрее, чем на пути туда - и вышли в подворотню.
- С чего это мне быть лучше? - подвел итог Саша, заводя мотор "Пассата".
- А зачем тебе равняться на них? - спросила Катя. - Ты же сам сказал, бывают исключения.
- Ты особый случай, - отмахнулся парень.
- Знаешь, меня начинает утомлять этот культ меня, - капризно пожаловалась девушка.
Саша весело улыбнулся:
- Поэтому-то ты так сильно мне нравишься.
- Это тоже хороший признак, - заметила Катя. - Так вот, тебе вовсе не обязательно изображать из себя засранца.
- Ну ты скажешь! - возмутился Саша. - Как же без этого? Я тогда не смогу быть лидером в мужском коллективе, тем более танцевальном. Никитос - он просто волк-одиночка, поэтому может позволить себе благородство. А я стадное животное.
- И поэтому обязан менять девушек каждый месяц? - уточнила Катя.
- Хотя бы внешне.
- Как это?
- Ну, на вечерине я должен быть окружен кокотками, а провожаю ли я их домой - это уже никто не проверяет.
Девушка рассмеялась:
- У тебя совершенно очаровательное чувство юмора.
- Я стараюсь.
- И что, не провожаешь? - осторожно спросила Катя.
Она чувствовала, что играет с огнем и сама напрашивается на проблемы, но ничего не могла с собой поделать - этот флирт захватил и нес ее, как волна.
- Нет, - нехотя ответил Саша. - Помнишь, как мы вчетвером, с Василисой, ездили на природу, и как приехали, я сразу повез ее домой?
- Да, конечно, помню.
- Это был последний раз, когда я провожал девушку домой. Просто... я больше не могу слушать эти бредни, и сплетни, и жалобы, и требования, даже ради телесного контакта. Я узнал, что бывает по-другому.
Катя сильно покраснела.
- Телесный контакт... - начала было она, но Саша перебил:
- Я знаю. Это грех, только после свадьбы.
- Ты даже на это готов? - с замиранием сердца спросила девушка.
- Да, - выдохнул молодой человек, а потом озорно улыбнулся и добавил: - Но, конечно, только при условии, что потом телесный контакт выдается по первому требованию в неограниченном количестве.
Катя закрыла лицо руками.
- Да, шучу я, шучу, - рассмеялся Саша.