Глава 18. Новая и последняя встреча с Трафаретом
Все события и имена вымышлены. Все совпадения случайны
Меняя места охоты и вынюхивая добычу, мы перебирались вдоль рек и дорог. Идти старались очень тихо и никому из людей не попадаться на глаза.
Я возглавлял уже стаю из трехсот собак, которых каждый день хотя бы раз надо было чем-то кормить. Февральские ветры заметали наши следы, это хорошо. Охотиться на дичь они нам не мешали, потому что дичи нам все равно не хватало. Оставалось только совершать набеги.
Обходя берега большого лесного озера, я заметил вдали семиэтажное каменное здание и понадеялся, что это зимний санаторий. Надежда оправдалась, когда я оставил собак и подошел чуть-чуть ближе. Это обещало нам или склад с продовольствием или снова набитую едой машину.
По запаху я быстро отыскал пищеблок, определил здание склада и стоянку для подъезжающего грузовика. Набег предполагался, конечно, рано утром. Но поскольку все предыдущие наши ограбления делались рано утром, пора было сменить тактику.
Увидел на доске объявлений свою фотографию и надпись красными крупными буквами, которая предупреждала отдыхающих об опасности встречи с одичавшими собаками.
Не удивительно, подумал я тогда, что отдыхающих так мало.
Запланировав набег на вечер, я вернулся к собакам. Всей стаей мы расположились в двухстах метрах от здания гостиницы, откуда просматривалось все.
Было видно, как из дверей отеля вышла группа людей, без собак. Они надели лыжи и пошли по снегу в сторону леса, проделывая новую лыжню. Старую замело. Последний из группы лыжников, самый медленный и неуклюжий, показался мне издалека кем-то знакомым.
Он заметно отстал от группы и шел, еле различая лыжню.
Оппа!
Вот так встреча.
Неужели Трафарет?
Усилием воли я сдержал вырывавшийся лай, потому что тогда бы залаяли все триста собак. Это нас выдало бы сразу, и через полчаса, пожалуй, нас расстреляли бы с вертолетов. Я дал сигнал Снежку вести собак за мной, и мы двинулись догонять Трафарета.
Мы окружили эту сволочь широким кругом и незаметно вели ровно до такого места, где можно было выйти и показаться. Появилась ровная поляна. Трафарет остановился и, нагнувшись, стал ковыряться в ботинках и немного нервничал. Он как будто чувствовал неладное.
— Добрый день! – крикнул я Трафарету и свистнул собакам затянуть круг.
Трафарет ничего не ответил, потому что от страха у него тут же свело дыхание и намокли штаны. Если честно, в ту минуту я еще не знал, оставлю его в живых или прикажу зарезать. Сначала просто хотелось посмотреть в глаза тому, кто отравил моего давнего друга.
На Трафарета первым зарычал Снежок, а вслед за Снежком вся остальная стая. Вы, наверное, плохо представляете рычание сразу трехсот собак. Это не громкое, но ужасное для слуха жужжание. У вас не просто мурашки по коже побегут. Вы потеряете от страха способность думать, говорить, двигаться.
Что с Трафаретом и произошло. Он смотрел на меня и мотал головой. Как будто просил не убивать. Снежок то и дело посматривал на меня в ожидании приказа. В его взгляде мне вновь увиделся взгляд Джефа, затем всплыла в памяти картина, где я нахожу его мертвым. Злость захлестнула меня и, хлебнув лесного воздуха, я заорал что было сил:
— Жра-а-а-а-а-ать!!!
Трафарет жалко завизжал, когда кольцо собак стало сужаться вокруг него. А я напомню вам, что одичавшие собаки не убивают жертву сами. Они просто не умеют этого делать, поэтому огромной толпой начинают, как подлые гиены, есть жертву заживо. Во всех предыдущих случаях я подходил и резал шею. В этой ситуации я подходить не стал.
Через десять минут от Трафарета ничего не осталось. Вожаки и самые сильные бойцы не оставили другим вообще ничего, кроме головы и тазовых костей.
Так мы впервые убили человека. Тем вечером мы вычистили продуктовый склад санатория и ушли.