Написать эту статью меня побудили некоторые соображения, связанные с происхождением предания о призвании трёх братьев-варягов Рюрика, Синеуса и Трувора. Предание это известно каждому из нас со школьной скамьи, поэтому не имеет смысла пересказывать его во всех деталях. Лучше сразу перейти к тем вопросам, которые хотелось бы обсудить с читателями.
Вопрос первый: Сюжет о призвании трёх братьев-варягов не имеет аналогов в преданиях других славянских народов, кроме русского. В преданиях западных и южных славян мы не встречаем легенд о призвании для княжения правителей со стороны. Не только из варягов, но и вообще из какого бы то ни было чужеземного племени. У поляков и чехов основатели государственности имеют исключительно местное происхождение. Так, легендарный Пяст – основатель польской княжеской династии Пястовичей – обыкновенный простолюдин, избранный на престол по воле народа. Правителем чехов был не менее легендарный Крок, которому наследовала его дочь Либуша.
Поиски ближайшего аналога предания о призвании трёх братьев варягов приводят нас к саксонскому хронисту Видукинду Корвейскому. В своих «Деяниях саксов» Видукинд такими словами описывает приглашение англами саксов: когда распространилась молва о победоносных деяниях саксов, жители Британии послали к ним смиренное посольство с просьбой о помощи. И послы из Британии, прибывшие к саксам, заявили: «Благородные саксы, несчастные бритты, изнуренные постоянными вторжениями врагов и поэтому очень стесненные, прослышав о славных победах, которые одержаны вами, послали нас к вам с просьбой не оставить бриттов без помощи. Обширную, бескрайную свою страну, изобилующую разными благами, бритты готовы вручить вашей власти. До этого мы благополучно жили под покровительством и защитой римлян, после римлян мы не знаем никого, кто был бы лучше вас, поэтому мы ищем убежища под крылом вашей доблести. Если вы, носители этой доблести и столь победоносного оружия, сочтете нас более достойными по сравнению с нашими врагами, то знайте, какую бы повинность вы ни возложили на нас, мы будем охотно ее нести». Отцы ответили на это кратко: «Знайте, что саксы — верные друзья бриттов и всегда будут с ними, в равной мере и в их беде, и в их удачах». Обрадованные послы вернулись на родину и, сообщив желанное известие, еще более обрадовали своих соотечественников. Затем в Британию было послано обещанное войско саксов и, принятое бриттами с ликованием, вскоре освободило страну от разбойников, возвратив жителям отечество».
Хотя данный сюжет очень сильно перекликается с тем, что мы знаем из «Повести временных лет», но всё же кажется маловероятным, что он был занесён в Новгород саксами, а оттуда распространился по всей Киевской Руси.
По свидетельству Адама Бременского, в городах западных славян, действительно, проживало некоторое количество саксов, но всё же саксы, в целом, были враждебны славянам. Вряд ли славяне стали бы заимствовать предания у своих врагов, особенно в таких важных для национального самосознания сферах, как образование государства.
Значит надо искать другой источник возникновения легенды о призвании трёх братьев-варягов.
Вопрос второй. Перед призванием варягов - руси восточными славянами и финно-уграми правили ещё какие-то варяги. Потом угнетённые народы восстали и прогнали этих варягов за море. Как отмечает древнерусский летописец, после изгнания варягов освободившиеся племена стали владеть сами собой. Не было среди них правды и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать между собой.
Аналогию этому повествованию нашего летописца мы встречаем в «Славянской хронике» Гельмольда из Босау. Вот какими словами, этот автор описывает войну, разразившуюся между некоторыми западно-славянскими племенами в середине 11 в. : «В те дни произошло великое движение в восточной части славянской земли, где славяне вели между собой внутреннюю войну… Между ними начался великий спор о первенстве в храбрости и могуществе. Ибо ратари и доленчане желали господствовать вследствие того, что у них имеется древнейший город и знаменитейший храм, в котором выставлен идол Редегаста, и они только себе приписывали единственное право на первенство потому что все славянские народы часто их посещали ради (получения) ответов и ежегодных жертвоприношений…».
Гельмольд –автор древний и добросовестный. Детские и юношеские годы Гельмольда прошли в селении Незенне в земле вагров. Затем, Гельмольд, став священнослужителем, на протяжении всей своей жизни трудился над распространением христианства в славянских землях. Поэтому жизнь славян он знал не по наслышке.
Средневековый хронист описывает ситуацию, довольно часто встречавшуюся у славян, не имевших общего централизованного руководства. Вожди отдельных племён крайне щепетильно относились к сохранению собственного суверенитета над подданными и не желали делиться своей властью с кем бы то ни было. С этой точки зрения, совместное решение ряда славянских и финно-угорских племён призвать к себе для правления чужого князя, описанное в «Повести временных лет» не имеет прецедентов в славянской истории.
Вопрос третий. Как известно, Владимир, после гибели Ярополка, пронзённого варяжскими мечами по его приказу, установил в Киеве языческий пантеон. В этот пантеон входили идолы главных языческих богов, которым поклонялись народы, признававшие над собой власть киевского князя. Летописец, будучи монахом Киево-Печерской лавры, человеком, глубоко верующим, христианином, с негодованием описывает языческую инициативу киевского князя:
"И стал Владимир княжить в Киеве один и по-ставил кумиры на холме за теремным двором: деревянного Перуна с серебряной головой и золотыми усами, затем Хорса, Дажьбога, Стрибога, Симаргла и Мокошь. И приносил им жертвы, называя их богами,и приводили к ним своих сыновей и дочерей, а жертвы эти шли бесам и оскверняли землю жертвоприношениями своими. И осквернилась земля русская и холм тот".
Ставший новгородским посадником Добрыня, ни в чём не хотел отставать от своего князя. "Придя в Новгород, –– как сказано в «Повести временных лет», – Добрыня поставил кумира над рекою Волховом, и приносили ему жертвы новгородцы как богу" ( 980 г .)
Следовательно, Владимир не только вернулся к вере своих предков, но и восстановил человеческие жертвоприношения. Трудно было бы представить нечто подобное в княжение Ольги или Ярополка.
Что же заставило Владимира пойти на такой шаг? Какую цель преследовал он, учреждая "на холме вне двора теремного" языческий пантеон ?
Если посмотреть на названия языческих богов, которые вошли в киевский пантеон, то сразу бросается в глаза их различное происхождение. Все они родом из разных мест, хотя, зачастую, своими функциями они и дублируют друг-друга.
Два из них –– Хорс и Симаргл –– вызывают особенное удивление, в первую очередь, своим неславянским происхождением. По мнению В.Н. Топорова и других отечественных исследователей, эти боги имеют, бесспорно, иранское происхождение. Само по себе, присутствие этих богов в киевском языческом пантеоне, указывает на важную роль иранского этнического компонента в древнерусском государстве.
Что касается остальных четырёх божеств, то их происхождение также различно. Стрибог и Дажьбог могут быть отнесены к божествами юго-восточной группы славянских племён. Этим богам поклонялись тиверцы, уличи и волыняне.
Дажьбог может быть отождествлён с Хорсом. Это так называемые "солнечные" боги. В отрывке из Хроники Иоанна Малалы, помещённом в Ипатьевской летописи под 1114 г., Дажьбог назван сыном Сварога, ещё одного главного языческого божества восточных славян. В свою очередь, Стрибог напоминает Велеса (Волоса). Последний в языческой религиозной мифологии выступает, как "скотий бог" - бог богатства и покровитель домашних животных. Не случайно, скот в русской традиции играл роль денег, хотя само это слово пришло к нам из кельтского языка.
Третья группа языческих божеств –Перун и Мокошь. Летописец особо подчёркивает богатое убранство Перуна. Божество это играло ведущую роль в языческом пантеоне, созданном Владимиром.
Чем можно объяснить высокое положение Перуна в языческой иерархии?
Перун был главным языческим божеством северо-западной Руси. Стоит отметить, что Перун имеет близкие аналоги у племён балтов (сравните с литовским Перкунасом), а также в позднем белорусском фольклоре.
По своим функциям Перун близок к скандинавскому богу-громовержцу Тору. Однако, между ними существуют заметные различия, продиктованные тем, насколько полно и глубоко разработана мифология того или иного божества. В этом плане мифология скандинавов, касавшаяся бога Тора, выглядит несравненно более богатой по своему содержанию.
Некоторые черты Перуна отразились в образе христианского Ильи-пророка.
Мокошь –– единственное женское божество в пантеоне князя Владимира.
По-видимому, Мокошь находилась в брачных отношениях с Перуном, или же являлась его женским соответствием. Наряду с Перуном, Мокошь была божеством северо-западной группы славян. Однако, в пантеоне князя Владимира не было таких типично скандинавских божеств, как Тор и Один. "Варяжские" боги не пользовались таким влиянием, как боги восточных славян.
Религиозные верования этносов, вошедших в состав Древнерусского государства, были далеко не однородны. По большому счёту, в Киевской Руси,в начале правления Владимира, царило множество разнообразных верований, отражавших довольно пёструю этническую картину населения. Прав был В. Г. Вернадский, полагавший, что, "русское язычество представляло скорее многообразие верований, нежели религию какого-то славянского племени, благодаря географическому фону России".
Однако, где же в этом языческом пантеоне финно-угорские боги? Почему они не упомянуты летописцем? Надо ли понимать это обстоятельство так, что в конце X в. финно-угорские племена, ранее подчинявшиеся Рюрику, перестали признавать над собой власть русских князей?
Как видим, версия древнерусского летописца о призвании варягов-руси со временем вызывает всё больше вопросов. Эти вопросы не могут быть устранены на путях одного лишь лингвистического анализа, чем в основном и занимались историки прошлого. Нужды другие подходы.