Он летел и чувствовал, что летит не на крыльях аэрофлота, который при желании он мог бы купить целиком вместе со всеми его самолетами, аэропортами, бортпроводниками и топливозаправщиками. Он чувствовал, что его несут вперёд крылья свободы, которые он все эти годы вынужден был трусливо прятать у себя за спиной. И вот теперь они раскрылись широко и свободно, оставив в прошлом все дневные страхи, ночные кошмары и нескончаемые опасения. Да, эта мрачная часть жизни осталась в прошлом и теперь, глубоко вдохнув воздуха свободы, Мойша подумал и решил, что после всех сегодняшних переживаний он может позволить себе немножечко вздремнуть. Хотя в глубине души ему не терпелось хоть краем глаза увидеть спрятанные в тайниках ботинок сокровища и убедиться, что они на месте. Но очень скоро радужные видения предстоящей свободной жизни отодвинули на задний план сияние сверкающих сокровищ, которые по праву принадлежали теперь ему и только ему одному. Мойша медленно провалился в приятную полудрёму.
Странным образом Вена оказалась гораздо ближе того места, где ей положено быть на карте старушки-Европы. Через неполные полчаса самолёт пошёл на снижение и довольно скоро его шасси мягко коснулись полосы. В окне иллюминатора замелькали непонятного вида постройки и ангары, вовсе непохожие на терминалы международного аэропорта. Пару раз Мойше даже показалось, что он видел военные самолёты с большими красными звёздами на хвостах. Ситуация за окном всё меньше становилась похожей на какой-нибудь из венских аэропортов.
Вежливые бортпроводницы очень быстро куда-то подевались и вместо них по салону загрохотали сапогами военные люди с серьёзными и сосредоточенными лицами. Один из них, чертыхаясь и сопя, тащил за собой по проходу пулемёт «Максим» с заправленной в него и волочащейся по полу пулемётной лентой. Эти люди неумолимо приближались к своей цели. Очень быстро, практически сразу Мойша понял, что виновником данного торжества является не кто иной, как именно он, собственной персоной.
Мойше не составило большого труда своим быстрым умом мгновенно восстановить всю недостающую картину сегодняшнего сумбурного дня. Московские таможенники, поняв, что Мойша обвёл их вокруг пальца, на выходе из аэропорта схватили его двоюродного брата Семёна и, хорошенько тряхнув, добились от него желаемой информации о Мойшиных бриллиантах. А добившись, тут же сообщили куда надо. И вот теперь человек в белых медицинских перчатках нежно похлопывает его по плечу и вкрадчивым голосом советской бортпроводницы вежливо что-то предлагает. Наверное – снять обувь и вновь представить её на таможенный контроль. И теперь Мойше ничего не остаётся, как снять свои драгоценные штиблеты и поставить их на предусмотрительно пододвинутый столик на колёсиках. Что Мойша и хотел было сделать, и уже нагнулся и снял свои штиблеты, и даже пытался поставить их на столик с колёсиками, но чья-то нежная рука остановила на полпути его неуверенное движение…
Медленно очнувшись от тягостного сна, Мойша вновь обнаружил себя в качестве пассажира рейса Москва-Вена, сидящего с судорожно прижатыми к груди туфлями, на которые одна за другой медленно падали крупные, размером с хороший бриллиант и такие же чистые, слёзы. И невозможно было понять – слёзы ли это радости, или печали. Да и какая теперь, собственно говоря, разница? Самолёт Аэрофлота неуклонно приближался к одному из аэропортов австрийской столицы, неся в своём чреве Мойшу-контрабандиста, посаженного туда заботливыми руками неподкупных московских таможенников.
Аминь!
Понравилась статья - ставим лайки и подписываемся на канал, дальше будет интересно!
Всем удачи и до встречи!