Прошло уже много лет, но эту собаку мы не забываем, хотя она и не имела отношения к нашему питомнику. Именно Рона (другое ее имя Фолита) с ее грустной историей очень многому научила нас и не рассказать о ней невозможно.
Зимним днем мы случайно узнали, что в разрушенной котельной на окраине Петербурга находится борзая. Неподалеку шла стройка, люди постепенно заселялись в новые дома и стали видеть изможденную собаку, которая нашла себе убежище в руинах.
Когда мы приехали, то увидели, как тоненькая и беспомощная борзая пытается спрятаться среди обломков кирпичей, да где там можно найти теплый уголок, когда котельная продуваема всеми ветрами на свете, а мороз стоял больше 20 градусов, был январь. После долгих уговоров, собака подошла и мы забрали ее с собой. В машине ее разморило, даже есть она не хотела.
Это оказалась пожилая борзая тазы, красивая экстерьером, высокая, видная - ясно, что в молодости она была невероятна. Учитывая, что этих собак очень мало, было поразительно, почему же редкая борзая оказалась в таких жутких условиях и была вынуждена выживать. Мы назвали ее Рона. Поначалу все было неплохо, а спустя три дня после приезда к нам, Рона слегла. У нее больше не было ни сил, ни интереса в глазах, ни аппетита - ничего. Просто стала лежать, не реагируя ни на что.
Мы не знали что делать, столкнулись с таким впервые. Это потом уже пришло понимание, что организм расслабился в комфортных условиях. Рона все время спала, почти не ела, попыток встать не было. Ну, что ж поделать, видимо, мы нашли ее для того, чтобы проводить в тот мир, где ничего не будет болеть и никакие холода не измучают бедную собаку. Мы стали искать врача, чтобы гуманно отпустить Рону. Не хочется вспоминать те минуты - рука не поднималась звонить знакомым, чтобы найти ветеринара, настолько было трудно осознать, что собаку придется усыпить.
И вот он, нужный номер, вот и разговор, и закончился он тем, что решили подождать еще сутки: если собака не встанет или не проявит желания жить, тогда чего ж ее мучать... Во время разговора Рона следила глазами, все это происходило при ней. Она была глуха, мы это поняли сразу. И представляете, вдруг мы видим, что Рона начинает шевелиться и пытается вставать! Абсолютно уверенно перебирает лапами и кряхтит, ничего не получается, но она зашевелилась и стала бороться! Не передать как мы были счастливы и не потому, что теперь не придется брать на себя печальную миссию, а именно потому, что эта собака, продержавшаяся на морозе, захотела жить, снова поверила в себя и в людей!
С того момента пошли улучшения и вскоре Рона окрепла и смогла гулять, нормально ходить и зажила обычной жизнью домашней собаки. Она осталась у нас. Одно "но" было: Рона жила в памперсах. Это оказалась возрастная собака, с проблема по здоровью, потому что в свое время она попала под машину и после стерилизации имела неприятный побочный эффект. Нас это не пугало совершенно, мы просто приняли этот момент и подстроились.
Потом выяснилось, что Роне 13 лет, ее происхождение, ее история... Когда-то это была невероятно скоростная борзая. Она счастливо жила в дружной семье, показывала удивительные результаты в бегах борзых, у нее была талантливая дочка, такая же бегунья. Потом хозяева погибли, а Рона выжила. И осталась одна. Совсем.
Вокруг многие знали эту собаку, но, как иногда бывает, предпочитали не обсуждать подробности, намекая на заводчика, который "мог бы забрать собаку, да не взял, хотя знал, что борзая скитается по холодным улицам". Были разговоры, что и на притравочной станции эта собака побывала, да удалось сбежать - не знаем насколько это правда, но тело Роны действительно было практически все в шрамах и иногда она взвизгивала от боли - видимо, старые раны или воспоминания, внешне ничего такого не было. Мы тогда совершенно не понимали в тонкостях породного мира и действовали как обыватели и люди со стороны: просто забрали с улицы собаку и стали с ней жить. Это сейчас, спустя годы, выработались собственные принципы заводчика, когда знаешь, что при любом обстоятельстве ты должен забрать своего потомка из плохих условий, ведь ты несешь за него ответственность даже тогда, когда отдал в новые руки.
Рона оказалась удивительным существом. Жизнь помотала ее, пыталась сломать, но ей это оказалось не под силу. Рона сильнее. Поначалу она просто жила в себе, игнорировала нас. Кормят, выгуливают и ладно. Но спустя какое-то время Рона оттаяла. Оказалось, что это собака с чувством юмора, что она веселая и жизнерадостная. Например, когда мы находились на кухне, то у Роны выработался ритуал: сначала она сидела в комнате, долго не выходила. Надо было ее позвать и мы звали. Но Рона же не слышит. Однако, звали и все тут. И вот слышатся шаги, затем медленно и торжественно из-за угла появляется нос, затем голова и наконец, вся Рона: "Я пришла, чего звали?" Это было очень комично и даже сейчас, вспоминая эти моменты, становится смешно. В этом была вся Рона.
Было достижением, когда Рона стала подходить, утыкаться носом в плечо и так стоять. Действительно достижение. Восточные борзые - очень сдержанные, это "вещь в себе", они не будут заливаться счастливым лаем от радости приветствия хозяина, страдают они тоже молча. Поэтому каждое такое проявление внимания от собаки, которая игнорировала даже тех, кто ей помог, очень радовало.
Рона подходила, утыкалась носом и стояла. Мы гудели ей в ухо: "Рооооона" и в ее глазах мелькали озорные чертики. Все она понимала, все слышала. Сердцем.
Незадолго до своего ухода Рона вдруг начала ... бегать! Наверное, это странно - радоваться тому, что собака пробежала свои пятьдесят метров - что тут такого? Рона медленно гуляла, часто останавливалась и подолгу стояла, думала о чем-то или с силами собиралась - не знаем. Здоровье у нее было крепкое, как оказалось, и она жила-гуляла так, как могла.
И вдруг она стала носиться на прогулке. Ну, как носиться... Выходила, вставала "на старте", думала о чем-то, в этот момент с ошейника отстегивался поводок и... понеслась! Несется и улыбается, улыбается! Пробежит свои пятьдесят метров и... падает без сил. И лежит.
Берешь ее на руки, а Рона была высокая, длинная, статная и тяжелая. Но берешь и тащишь домой. Она без сил, но счастливая. И мы - тоже. Скорей всего, Рона бежала и вспоминала как она когда-то счастливо носилась по полям, по трассам для забегов, ветер бил в нос, а она неслась, неслась...
Даже если бы она только раз пробежала, это того стоило. Ведь она была счастлива.
Однажды мы уехали надолго из дома. Вернувшись, застали Рону на полу. Она лежала и не могла встать. Инфаркт. Часть врачей считает, что у собак не бывает инфарктов, другая часть - что это обычное дело. Как бы там ни было, Рона больше не встала. Мы предпринимали все усилия, но возраст и трудная жизнь сделали свое дело, путь Роны подходил к концу.
Последние дни были непростыми, пришлось не спать, ставя капельницы. Рона стала тихонько поскуливать, недолго. Наш кот, который приходил к ней и всегда лежал на ее боку, жалея ее, пока Рону прокапывали, вдруг не захотел подходить к ней. Усталость накрыла и сморил сон, а когда буквально через минут пятнадцать, открыли глаза, Рона уже заснула навсегда. Будто она дождалась, чтобы уйти самой, одной.
Ее прекрасные белые бурки развивались на ветру, когда несли Рону к ее последнему пристанищу. Березка, под которой лежит Рона, такая же тонкая, с длинными, как волосы на ушах борзой (бурки) веточками, - она трепещет на ветру и все куда-то стремится. В небо, в поля, куда-то далеко, где не больно, не страшно, свободно и легко, где всегда тепло и светло. Убежала Рона в свои поля вечной охоты. Она многому нас научила: стойкости, воле, выдержке, не плакать и не жаловаться, терпеть. Она не хотела, чтоб ее жалели. Рона - боевая единица. Она была в нашей жизни. Жаль, что недолго.