Когда пахнет яблоками.
Тёплым летом девяносто пятого, как и положено всем временам года, когда температура, даже в самую холодную ночь не опускалась ниже десяти градусов тепла, солнце ещё было высоко и по чуть-чуть уступало место, не менее загадочному и желанному времени.
Ожидание не самый приятный собеседник, но даже в нём умещаются отнюдь не самые простые черты, свойственные характерам людей. На часах по-прежнему было 20:39, я поймал себя на мысли, что если бы сейчас вместо томительной прогулки вокруг этого несчастного квадратного метра, была тёплая постель и хорошее кино, оно наверняка бы узнало и ускорило свой ход в сотню, а то и тысячу раз! И сейчас, взглянув на часы, если бы они были компасом, стрелка могла указать почти точно на север, не меньше.
При обычных обстоятельствах, уже как тринадцать минут мы могли наслаждаться компанией друг друга. Отсюда отлично просматривались обе стороны, откуда она обычно приходила. Сначала, даже когда солнце очень высоко, где-то очень вдалеке виднелось едва заметное, чёрное пятно, и казалось, что оно совсем не двигается первые десять, иногда пятнадцать минут. Затем проходило ещё минут двадцать, и когда-то маленькое, совсем незаметное пятнышко, обретало очертания вполне реального и живого существа.
Тогда, в нашу прошлую встречу, время казалось более гуманным. Я так же бродил на одном месте, притаптывая редкие сорняки и несозревшие ромашки, "дворники работают на совесть, и почему мир так не справедлив" - в какой-то момент я пробормотал себе под нос, почему-то такие мелочи запоминаются. Когда мы вновь вернулись к месту, где нам положено встречаться, клянусь, я многое бы отдал, чтобы это мгновение длилось хоть на минуту дольше. Только едва заметное движение глаз и поздний, вечерний ветер, приглашающий каждый её волосок на вальс, не позволяло уйти от реальности. Когда ветёр перемежался в мою сторону, я невольно ощущал уже очень желанный аромат, казалось, что всюду не белые берёзы или редко выбритые ели и сосны, а самые прекрасные, яблочные сады. Не было и дня, когда проходя мимо фруктового отдела в магазине, я бы не принюхивался и не искал тот самый запах яблок. Почему-то почти никогда не получается вспомнить, что же было дальше, между моментом томительного ожидания и всегда, всякий раз особенно грустным прощанием.
Я не заметил момент, когда луна всё таки победила, и солнце было вынуждено уступчиво и вальяжно уйти. От неожиданного осознания и ощущения темноты, становилось одиноко, это чувство медленно, но постепенно нарастало. Вновь вздёрнув рукав старенького пальто и посмотрев на часы - было 21:34. Почти час, если бы она пришла, наверняка мы бы уже узнали как прошли наши дни, что у нас нового и поделились новыми тайнами мироздания, нам обоим нравилось беседовать на подобные темы, и вслух утопать в мечтах, то и дело перебивая друг друга. Если бы я только знал номер её домашнего телефона - произнёс он тихим голоском, нарушив покой своего квадратного метра.
С самого утра что-то странное, до этого момента неизвестное, схожее с чувством тревоги или страха, нагнетало и давило в груди. "Может из за того, что я не подождал ещё немного, что если она всё таки пришла, только позже? Нет, она не могла опоздать больше чем на тридцать минут, наверное, она просто не захотела придти". - эта мысль ещё долго не давала покоя, я постоянно утешал себя и говорил - "Просто не захотела придти".
Тогда, в это воскресное утро, как и весь оставшийся день, единственное, что могло выдать моё скудное сознание - мысли о ней. Вспоминалось все, порой до абсурдных мелочей, но особенно часто - её аромат, райских яблочных садов.
И что же было потом? - спросил конопатый мальчик, с тускло-оранжевыми волосами, видимо ему и правда было интересно слушать дряхлого старпёра, с вкраплениями в макушке, называемыми волосами и тремя, а то и пятью подбородками. С окна веяло тёплым, майским ветром, он нежно обогнул комнату и ушёл так же не спеша, попрощавшись с каждым. В этот момент мне показалось, что и это лето будем таким же тёплым, как то, особенно запомнившееся, яблочное лето.
Не заметив или проигнорировав вопрос, он лишь закрыл глаза и стал принюхиваться. Спустя пару минут, кончики его губ неторопливо стягивались вверх, параллельно вдыхая всё глубже и глубже. Закончив, он с улыбкой на лице и взглядом, как у того мальчика, полным жизни и радости, посмотрел на свои старые часы, и сказал, по-старчески медленно, отпуская сердцу самые дорогие воспоминания - "На них всё так же 21:34, до сих пор каждое лето пахнет яблоками, и невольно вспоминаю её силуэт, уже вполне реального, постепенно приближающегося существа. До сих пор вместо берёз представляю яблони. Порой кажется, что ещё всего 15 минут, она постучится в дверь, не спеша подойдёт, и заберёт к себе, в райские, яблочные сады ".