Лика с Ромой начали встречаться чуть ли не сразу после поступления. Они были неразлучны весь год. Рома учился на юриста в том же университете, что и Лика. Когда они впервые увиделись в приемной комиссии, они не могли оторвать глаз друг от друга. Легкие, дружеские и, одновременно, романтические отношения между двумя семнадцатилетними ребятами возникли менее чем за месяц. На зависть однокурсникам, они были неразлучны. Кто-то умилялся, глядя на эту прекрасную пару, кто-то тихо завидовал, стараясь не сильно это показывать. Они оба впервые познали, что такое любовь, первый поцелуй, волнующие прикосновения, нежность и жаркая страсть...
Был единственный враг их огромной любви — мать Ромы. Она, даже ни разу не увидев Лику, почему-то ее сильно невзлюбила. Ее раздражало то, что Лика не москвичка, а приехала из Краснодара. Ее возмущало, что эта девчонка, не считая, тратит деньги своих родителей, притом, что сама она трусится над каждым рублем, чтобы Ромочка ни в чем не нуждался. Вначале Валентина Павловна не хотела даже слышать имени Лика, но, поняв, что все доводы безуспешны и Ромка останется при своем мнении, она решила изменить военную тактику. Она предложила сыну, наконец, позвать в гости Лику, сказав, что мечтает познакомиться с любимой девушкой сына. Ромка был счастлив. Он встретил Лику после занятий и сообщил ей эту потрясающую новость. Лика по простоте душевной подумала, что раз любимый представляет маме, значит, речь идет о чем-то серьезном и не за горами свадьба.
Поздно вечером Лика одна возвращалась домой после «дружеского» вечера в компании Ромы и его мамы. Лика, как окаменевшая, сидела, вжавшись с заднее сидение такси и не имела сил даже пошевелиться. Горючие слезы текли по ее щекам и падали на тонкий воздушный шелк блузки. Эти слезы должны были, как кислота, прожигать насквозь все, чего касаются. Они должны были прожечь до костей лицо, по которому бессовестно лились ручьем, несмотря на удивленный взгляд таксиста, вызывая его недоумение, смешанное с сочувствием. Они должны были насквозь испепелить легкую одежду Лики и даже, наверное, прожечь сидение машины. Но всего этого почему-то не было. Огненные слезы Лики лились из-за разбитого сердца и могли прожечь только ее душу.
Почему Ромка позволил своей матери так говорить с ней. Мороз пробегал по коже об одном лишь воспоминании об этом ужасном вечере. Вначале вроде было все нормально. Накрытый стол. Нарядное платье хозяйки дома ради такой долгожданной гостьи. Но за каждым словом мамы Ромы стояла стена холодного презрения и даже теплые слова сочились ядом. Рома сидел молча. За весь вечер слова не сказал. Только Валентина Павловна со змеиной улыбкой допрашивала Лику, унижая ее каждым словом и жестом, несмотря на внешнее благодушие. В ушах Лики до сих пор звучали слова этой странной женщины:
— У нас в роду не было ни сумасшедших, ни разведенных, — сказала она в ответ на слова Лики о разводе родителей.
Но самым ужасным был необъяснимый холод в отношении Ромки. Когда Ромка усаживал ее в такси, он сухо поцеловал ее в щеку, как будто плюнул.
— За что он так со мной? — думала Лика и не находила ответа.
— Ремонт дороги, видите? Дальше дороги нет. Придется идти пешком, — вывел Лику из размышлений таксист.
Действительно, дорога была перегорожена и раскопана, а ведь еще утром ничего этого не было. Утром еще все было по-другому. Лика расплатилась и вышла. Если идти через дворы, не потребуется и пяти минут. Она шла по-прежнему погруженная в свои невеселые мысли. Шагов за спиной Лика не услышала. Нападение было молниеносным. Ее сзади схватили за волосы и, слегка оглушив ударом по шее, потащили за гаражи. Насильнику не пришлось долго возиться с одеждой Лики. Погода была даже слишком жаркой для середины мая. На Лике кроме невесомого нижнего белья были надеты короткая синяя развевающаяся юбка из легкой ткани и воздушная шелковая бело-розовая блузка. Лика, прижатая лицом к стене, не видела насильника. Она только чувствовала его твердые пальцы на своей груди. Пальцы нагло шарили по всему телу, причиняя боль и вызывая омерзение. Лика попыталась закричать, но тут же была наказана ударом головы об стену. С разбитого лба потекла по лицу теплая струйка крови. Кричать сразу расхотелось. Она даже не кричала, а скорее тихо рычала. Наконец все кончилось. Насильник отпустил ее, застегнул штаны и быстро ушел, не сказав ни слова.
Не желая верить в случившееся, Лика по-прежнему стояла лицом к стене. Она не смела пошевелиться, хотя и знала, что Он ушел. Ноги у нее подкосились, она тихо сползла вдоль стены и упала на землю. Усилием воли Лика заставила себя подняться. Она все-таки доплелась до своей квартиры. Ее тошнило и внутри все болело. О том, чтобы пойти в полицию и речи быть не могло. Она умерла бы от стыда, стань известно кому-то о случившемся. О, нет! Об этом ужасе никто никогда не должен узнать. Она просидела в ванной больше часа. Вслух рыдая, Лика стояла под душем, ненавидя свое тело и свою жизнь.
Продолжение следует…
Рассказ основан на фрагментах романа Милы Сербиновой "Рифы любви"