Я рос озорным, хулиганистым пацаном, наверное, как и все мальчишки. Во мне было куча энергии, которую необходимо было направить в нужное русло. Когда мне исполнилось восемь лет, соседа Димку, а по совместительству моего одноклассника, отдали родители в хоккей. Он ходил таким важным, в то время было круто, чем-то заниматься, и естественно мне хотелось тоже записаться на какую-нибудь секцию. На коньках кататься я не умел, да и не было желания учиться, ну не мое это. В мечтах я покорял волны на доске. Жили мы далеко от моря, речка только была в окраине, но экстрим был у меня, наверное, в крови. И я, найдя альтернативу, решил покорять горы на доске, заняться сноубордом, слава богу, снега у нас в Сибири предостаточно, как и гор.
Пообщавшись с Димкой на улице, слушая его одушевленные рассказы о тренировке, я отправился, скорее, домой, рассказать о своих планах родителям. Выслушав меня, мама мне решила поведать о том, что сноуборд нам не по карману, да и обмундирование к нему стоит весьма не дешево, и вообще после школы нужно уроки учить, а не ерундой заниматься. Расстроившись, я ушел к себе в комнату, нет, не плакать, ведь настоящие мужики не плачут, а выходят покурить на лестницу, но мне шел всего девятый год от роду, так что просто пришлось лежать и смотреть в потолок. Мама разрушила мои мечты, а ведь я уже катился со склона, стоял на пьедестале с медалью за второе место, в конкурсе лучших покорителей сноубордов, но это могло теперь случиться только в моей голове, в моих фантазиях. Вообще город у нас большой, секций разных полно, и я решил не отчаиваться, найду что-нибудь по душе. Мне хотелось чего-нибудь экстремального, крутого, чтобы мной гордились родители, да и чтобы перед пацанами со двора было не стыдно. Но через неделю, принеся со школы очередную двойку по математике, мама решила меня запереть дома, и соответственно о полезном досуге и речи быть не могло.
- Сиди и учи уроки, с работы буду приходить и проверять, - наказала мне мать.
- Будет сделано, командир,- отвечал ей я.
Вообще я боялся ослушаться своих родителей. И рос довольно послушным ребенком. Я уважал их мнение, я прислушивался, понимал что учеба мне важна, но мне хотелось иногда, чтобы прислушивались и ко мне. Узнав из местного телевидения, что у нас в городе на горнолыжном курорте, будут
проходить горнолыжные соревнования в эти выходные, я загорелся их посетить, в качестве зрителя. Один я еще тогда не ездил на общественном транспорте, без сопровождения взрослых. Поэтому мне пришлось просить родителей, отвезти и сопроводить меня там.
- Сиди, исправляй оценки. Да и у нас дел куча на выходные. Нужно дома убраться, и еще съездить и навестить бабушку в деревню,- безразлично пробубнила мне мама. Спрашивать папу не было смысла, он всегда был на ее стороне, да и главой в семье, кажется, была мама.
Уехав в субботу к бабушке, я оставался дома один, и прикидывал, что буду один до вечера. Соревнования начинались ровно в двенадцать. Что я имел, только наручные часы, денег не было даже на автобус. На карманные расходы мне не оставили, ведь я наказан, и должен сидеть дома. Прости мама, но не в этот раз. Мне пришла очень глупая, как сейчас осознаю, идея, доехать до нужного мне места, на городской электричке. На крыше. Ведь денег у меня не было, а ехать «зайцем», мне тогда казалось куда опаснее. Очнулся я уже в больнице, спустя три дня. Меня ударило током, но я был жив. Наполовину. Очнувшись, я увидел маму, сидящую возле меня. Я не до конца понимал, что со мной произошло. Через какое-то время я понял, что я теперь половина того, мальчишки, кем был раньше. У меня не было ног.
Я живу в коляске уже двадцать лет. Двадцать лет за мной ухаживает моя мама. Двадцать лет, я ее виню. Если бы она, откинув все свои дела, отвезла меня на соревнования, жизнь, возможно, сложилась бы у меня по-другому. И сейчас читая комментарии к разным постам, и видя дележку двух лагерей, «яжматерей», которые опекают и всячески переживают за своих детей, и людей «мы жевали гудрон и как-то выжили», я встаю на сторону первых. Если бы мои родители прислушивались ко мне, прислушивались к моим желаниям, и считали меня личностью двадцать лет назад, если бы моя мама больше бы интересовалась моими увлечениями, я мог быть целым. И знаете, гуляя теперь только на балконе, смотря на таких же мальчишек, я готов кричать их родителям: «Важнее вашего ребенка нет ничего на свете». Сейчас я понимаю, мы жили достаточно хорошо, и мои родители могли бы позволить купить мне тогда и доску, и шлем, просто мама не посчитала это важным, иметь пятерку в дневнике, было куда важнее. Сам виноват, скажете вы? Не знаю. Мне было тогда всего восемь. Наверно восемь лет мне осталось и сейчас. Моя жизнь остановилась тогда. А Димка сейчас главный
нападающий в сборной России по хоккею. Только ко мне теперь уже не заходит.