Используем для анализа метод новых нобелевских лауреатов по экономике
Нобелевскую премию по экономике в этом году получили Абхиджит Банерджи, Эстер Дюфло и Майкл Кремер за «экспериментальный подход в облегчении бедности». Их практические методы показали, что простое увеличение ресурсов, выделяемых, например, на образование, слабо влияет на его качество. Это заставило нас задуматься о том, что в России важность государственных программ оценивается как раз наоборот – не по эффективности использования средств, а по выделенной сумме.
Нынешние лауреаты ещё в 1990-е годы стали с помощью полевых экспериментов тестировать меры по улучшению школьного образования в Западной Кении, говорится в заявлении Нобелевского комитета. Их исследования в этой и других странах показали, что правильные стимулы для преподавателей и индивидуальный подход к ученикам гораздо важнее и эффективнее количества выданных учебников.
«Деньги как бы ушли», но вы держитесь
Мы применили такой подход к оценке модных у российской власти национальных проектов и, как и нобелевские лауреаты, – к борьбе с бедностью. Так, в 2006 году были запущены четыре национальных проекта – в области здравоохранения, образования, жилья и агропрома. В первый год предусматривалось выделение на них более 130 млрд рублей, в 2007 году – более 200 млрд рублей. В предыдущем отчёте мы упомянули, как Владимир Путин и Дмитрий Медведев оценили собственные 13-летние усилия по повышению качества здравоохранения. Первый сказал: «Потом это всё куда‑то уплывает: и материальная составляющая этого уровня здравоохранения, и уровень оплаты труда». Второй подтвердил: «Мы действительно начиная с 2006 года ведь этой задачей занимались, а потом эти деньги как бы ушли, и от них не осталось следа. И такое ощущение, будто эта работа уже и напрасно проведена».
Но в 2018 году второй-четвёртый президент задумал реализовать уже 13 проектов на 25,7 трлн рублей. Изменилось ли что-то за прошедшие годы, что позволяет надеяться на другой результат?
Мы в этом сомневаемся, ведь едва ли не единственная стабильная характеристика государственных инициатив, если они имеют целью благо для населения, а не возможность заработать на них тем, кто близок к власти, – их неисполнение. Так, по данным Высшей школы экономики, ни одной категории бюджетников не были повышены зарплаты до уровня, предусмотренного майским указом президента 2012 года. Например, практически ни один регион не сделал этого для работников яслей и детских садов, более 60% регионов не довели до нужного уровня зарплаты младшего медицинского персонала и научных сотрудников.
Ещё более печальное зрелище представляет борьба с бедностью. Второй-четвёртый президент хочет своим указом снизить её уровень до 6,6% к 2024 году (когда он, по-видимому, планирует каким-то образом стать пятым президентом). Непонятно, как этого добиться, если в первом полугодии 2019 года, по данным Росстата, было 19,8 млн человек с доходами ниже прожиточного минимума (13,5% населения), при этом располагаемые доходы не растут шестой год подряд.
Поскольку практических исследований результатов своей деятельности власти не проводят, нам видится едва ли не единственное решение по улучшению «нищей» статистики. Это массовые посадки бедных, буде они начнут выходить на улицы с протестами и махать руками перед шлемами росгвардейцев. Пока это начинают делать с представителями среднего класса, но ведь ничто не мешает распространить практику на другие группы населения. А также выделить и освоить дополнительные средства на экспансию тюрем и колоний.
Полевые исследования медвежьих услуг
Нельзя, правда, сказать, что полевые исследования с целью проверить качество исполнения работ чиновниками, депутатами и близкими к власти бизнесменами совсем уж не проводились. Проводились, но только не государственными органами, которые, казалось бы, могли быть больше заинтересованы в повышении благосостояния граждан нашей отчизны, а такими организациями, как, например, Фонд борьбы с коррупцией (ФБК) Алексея Навального, аналитиками и экспертами, некоторыми СМИ. Хорошо ли потрудился вице-мэр на благоустройстве города, если у него девять дорогущих квартир и пентхаусов? Эффективно ли управляла городской недвижимостью другая вице-мэр, если члены ее семьи по дешёвке получили лакомые объекты, где открыли коммерчески успешные (для себя) организации? Могут ли россияне без дополнительного душевного и финансового надрыва похоронить родственников, если похоронный рынок контролируют чиновники и силовики? Все ли мечты сбываются у «Газпрома», если его стратегические проекты имеют целью снабдить миллиардными заказами подрядчиков, владельцы которых по совместительству дружат с президентом? Несет ли выгоды населению политика присоединения и освоения островных и полуостровных территорий, если мосты к ним строит один из этих друзей? Насколько способен повысить уровень жизни сограждан премьер-министр, у которого «денег нет», но есть имения, обеспеченные одним из богатейших бизнесменов? В последнем случае были проведены самые настоящие полевые исследования, включая съёмки с беспилотников (увидевших знаменитых уточек), но их выводы, конечно, оказались ложными (ибо так постановил суд).
В художественном формате подобные стресс-тесты госструктур проводили, например, Юрий Шевчук, чья песня «Я пил вчера у генерала ФСБ» очень помогла нам при написании февральского отчёта «Что связывает 19 миллионов нищих россиян и КГБ?» (ознакомиться с ним можно по ссылке в конце данного исследования). Или, например, Семён Слепаков в песне «А у мэра "Порш Панамера"» (также см. в конец). И, скажем, Борис Гребенщиков, красочно описавший работу пропагандистской обслуги эффективных политических менеджеров, – правда, название его песни «Вечерний М.» мы не можем здесь привести полностью, опасаясь повредить нежную и ранимую душу руководителей Роскомнадзора.
Властям, однако, такая сверка с реальностью не по душе. Что странно, учитывая нескончаемые (и активизировавшиеся через 20 лет правления второго-четвёртого президента) разговоры на самом верху о повышении эффективности и производительности, необходимости увеличить-таки наконец доходы в том числе и населения. И даже введение KPI для губернаторов (вместо реальных конкурентных выборов) и региональных отделений «Единой России» (тоже вместо реальных конкурентных выборов).
KPI, если кто не знает, это ключевой показатель эффективности; термин взят, как часто бывает, из западной теории управления бизнесом. В применении к российским политическим реалиям обычно обозначает долю голосов «Единой России» на выборах и способность заработать себе тем большее благосостояние, чем больше государственных ресурсов в твоём распоряжении как политического управленца. Это примерно как настоящая демократия и суверенная.
Итак, властям, как мы уже отметили, такая сверка с реальностью не по душе, поэтому они в сентябре провели обыски в штабах Навального и связанных с ними людей в 40 городах. А когда, видимо, не нашли ничего, что могло бы оправдать заявление Следственного комитета об отмывании ФБК 1 млрд рублей, – еще в 30 городах в октябре, причём зачастую уже у людей, с Навальным не связанных. Аналитика «Сбербанк CIB», корпоративно-инвестиционного подразделения Сбербанка, уволили за «непрофессионализм» в отчёте о «Газпроме». А журналисту Ивану Голунову подбросили наркотики из-за расследования о похоронном рынке.
Как видим, методы нобелевских лауреатов в России используются, но для другого – для прикрытия своей неэффективности как государственных служащих. Хотя служащий – от слова «служить», «слуги народа» остаются таковыми только в кавычках, ибо оказывают ему медвежьи услуги.
-------------------
------------------
Отказ от ответственности (сиречь, disclaimer): Представленные здесь мнения могут не совпадать с любыми другими и не являются офертой или предложением к покупке или продаже каких-либо ценных бумаг, товаров и услуг на любом рынке – финансовом, политическом, чёрном, рекламном, фермерском или рынке выходного дня, как и не являются призывом к какому-либо действию или бездействию.
Все права защищены © 2019
