К одиннадцатому веку в Европе накопилось страшное количество бездельников, воров и разбойников.
- Шайки, шаечки и шаюшечки бродили по дорогам, нападая на редких добропорядочных путников. А леса были так переполнены разбойниками, что птицам гнездо негде было свить — на каждом дубе в собственном гнезде сидел лихой человек и заливисто свистел в два грязных средневековых пальца.
- И вот в такой тяжелой исторической обстановке хитрый папа того времени решил разом очистить Европу от преступников. Он выступил на площади с проповедью и призвал всех идти в поход на освобождение Гроба Господня в Иерусалиме. А тому, кто запишется в крестоносцы, обещал полное отпущение грехов. Иерусалим по тем временам считался краем света, и папа надеялся,что" все европейские хулиганы докатятся до этого края и как-нибудь за него свалятся.
- Ведь земля тогда считалась не круглой, а плоской. В общем, для средневековья папина мысль была хорошая, но только он никак не предполагал, что его слова по нему и ударят.
- На следующее утро после знаменитой речи папа нежился в постели и тихо улыбался своему хитроумию. И тут раздался ужасный металлический грохот, и из каминной трубы вывалился чёрный от сажи рыцарь с наспех нашитым крестом на плаще. Это был местный феодал, живший по соседству. По средневековым понятиям он считался благочестивым человеком: рядом с домом не грабил, а если кого убивал, обязательно ставил в церкви свечку.
- Доброе утро, ваше высокопреосвященство! — сказал феодал, немного оправившись от своего тяжелого железного падения.— Я по вашему призыву в крестоносцы записался, так вот перед походом решил к вам зайти за личным благословением и заодно ваши золотые кубки взять. Они мне давно нравятся, только раньше я вашего проклятия опасался. С этими словами феодал подхватил большой мешок, в котором уже барахтался взятый на папином дворе поросенок, и принялся деловито складывать туда драгоценные кубки. «Грехом больше, грехом меньше,— приговаривал он при этом.— Лучше уж больше, чем меньше». После чего с чувством поцеловал опешившему папе руку и тем же путем, через каминную трубу, вышел из дома.
Вскоре раздался треск разбитого окна, и в комнату ввалилась целая компания бодрых крестоносцев. Они весело поблагодарили папу, что он отпустил им все грехи, и, поднатужившись, выдернули из-под него любимую кровать, инкрустированную драгоценными камнями.