Как-то раз я поехал в Москву.
Перед поездкой сходил в парикмахерскую, погладил брюки. Туфли новые купил. Жена заворчала, что мол старые еще не сносил, а вот нате вам - опять выряжаемся куда-то. И к чему выряжаться-то, если денег все равно нет. И если нет, на что тогда куплены, а? Ох уж эти бабы...
И поездку в Москву она тоже не одобрила, поэтому пришлось соврать, что посылают по работе - опробовать на московском заводе новый токарный станок.
На самом деле, приглашал в гости старый друг, с которым не виделись 10 лет. Серега из Твери, в армии сдружились. А после дембеля удавалось свидеться раз в два года, а позже он и вовсе с радаров ушел. Только раз обмолвился коротко, что каким-то бизнесом занялся и времени нет... Что за бизнес такой, что одну строчку в 10 лет прислать о себе?.. Ну да ладно, мало ли. И вот счастье - объявился друган! Приглашает, да еще в Москву!
В общем, отбился я от жены, взял плацкартный на поезд Пенза-Москва и теплым сентябрьским утром уже стоял на Казанском вокзале. Договорились, что встретимся у входа.
Еще подходя к дверям, я издали приметил высокого, слегка полноватого, блондинистого мужика.
"Серега, зараза! Он! Разве что немного располнел, ну так 10 лет как-никак и бизнес, опять же" - радостно подумал я, предвкушая, как сейчас незамеченным подойду к старому другу и дам ему леща сзади - в наказание за молчанку. Ну а потом обнимемся, как положено!
И отвесил. По-дружески. Каково же было мое изумление, когда мужик развернулся и вместо того, чтобы радостно закричать и начать обниматься, медленно приподнял солнцезащитные очки (ой, е-мое.., это ж не Серега...), холодно смерил меня взглядом и как-то шипяще произнес:
-Пшепрашам? Цо пан роби?
- Ой... слышь друг, ты прости. Ошибся я. Принял тебя за товарища. Русский он, друг мой старый, Александром зовут. А ты, гляжу, иностранец. Но похож на него, я сзади то и не узнал. Прости.
- Хмм, Александер? - произнес иностранец уже по-русски, но с заметным акцентом. - Так звали вашего круля, который признавауся в любви к полакам, а потом причиньяу нам столько бьед, да? Теперь вот и ты поднимаешь на менья руку. Да ешче и сзади. Ну, вам не привыкать. Помним и войну, и ваш парад с немцами, и Катынь!
- Мужик, да ты че. Ты поляк? Мы же с вами вместе фашистов били! "Четыре танкиста и собака", это же польский фильм - один из моих любимых! И еще мультик у вас классный был, "Лелек и Болек"! Да что ты... Причем здесь вообще политика?! Чтобы я специально первым руку поднял, да никогда! Я же говорю, - подумал, что ты мой друг.
- Кто здьесь мужик это ешче вопрос. Да, я полак! И прошем не путать меня болшче с твоим другом. Полак русскому вряд ли может быть другом, после того, что вы делали в моей стране!
Произнеся это, поляк в последний раз смерил меня холодным взглядом, отдельно задержавшись на новых туфлях и презрительно фыркнув. Потом, прошипев что-то неразборчивое, пошел к выходу.
Я стоял молча, но внутри меня колотило. Хотелось выкрикнуть в наглое, самодовольное лицо этого пана: "А что, про новые обстоятельства в Катынском расследовании тебе не известно?!" Хотелось напомнить этому господину с "хорошей памятью" о том, как СССР помог восстановить в послевоенной Польше народное хозяйство. Да как же так то? За что теперь подобное отношение?! И что вообще этот пан тогда в России, делает?
Но, когда все эти вопросы окончательно сложились, чванливого поляка уже и след простыл.
Чтобы немного успокоиться, я решил выйти покурить.
Саня что-то опаздывал.
Читайте, комментируйте, подписывайтесь.