24
Вернувшись в кабинет, Анна Сергеевна подошла к столу и осторожно коснулась цветов кончиками пальцев. Огромные пунцовые бутоны были необыкновенно красивы. Таких цветов ей еще никто не дарил. Неужели надо расстаться с человеком, чтобы получить в подарок такую красоту…
За ее спиной открылась дверь. Появившийся на пороге Харламов мгновенно увидел огромный букет на столе и задумавшуюся Анну Сергеевну рядом с ним. По тому, как нежно ее рука касалась роз, по тому, что она не сразу заметила, что в кабинет кто-то вошел, было видно, что мысли ее сейчас заняты чем-то очень важным.
Иван Николаевич нахмурился и попятился, было, чтобы выйти, но Горелова уже услышала его и обернулась. От нее не укрылось, что Харламов сдвинул брови, и она с легким удивлением спросила:
- Что-то случилось, Иван Николаевич?
- Нет. Я, кажется, не вовремя, извините.
Анна Сергеевна опустила руки от цветов, развернулась к хирургу.
- Что-то же привело вас сюда?
- Я просто хотел спросить насчет завтрашнего вечера. Можно немного посидеть в честь моего дня рождения?
- Конечно. – Она перехватила его взгляд, брошенный на букет.
- Спасибо. – Сухо поблагодарил он и, развернувшись, вышел.
Ну и пусть идет. Не спросил ничего, и цветов не оценил, только глазами пострелял. Но что-то уж очень серьезными они у него сделались, да и сам как-то помрачнел сразу. Почему?
Зато заглядывавшие потом к Анне коллеги восхищались букетом на всю катушку. По отделению уже разнесся слух, что к Анне заглядывал Яковлев, и всем было интересно узнать, как он поживает, женщины в открытую любовались подаренными цветами.
25
На следующий день коллеги с самого утра начали чествовать Харламова. Анна пригласила всех в свой кабинет, и, как руководитель коллектива, произнесла поздравительную речь. Когда она закончила, остальные поддержали ее слова своими пожеланиями. Харламов поблагодарил коллег и пригласил на вечер в ординаторскую. Народ довольный заулыбался и согласно закивал.
День пролетел быстро, операция была всего одна, да и та плановая и несложная. И потому по окончании рабочего дня врачи собрались на «днюху», как выразился Крымов, вполне миролюбиво настроенными и даже слегка расслабленными.
От Анны не укрылось, что реаниматорша Регина и в самом деле почти сразу же оказалась рядом с именинником. Красивое молодое тело аккуратно упаковано во вполне сексуальный белый халатик, верхние пуговицы которого были довольно откровенно расстегнуты. Молодая женщина красилась совсем мало, но была все-таки чертовски хороша и аппетитна.
Поздравили, выпили, закусили. Повторили. И еще раз повторили. Народ расслабился, повеселел, заговорил громче. Анна налила себе в чашку сока из пачки и отошла к окну. К ней тут же присоединилась Светлана Ивановна. Поведав о том, как чувствует себя недавно появившаяся на свет внучка, медсестра через некоторое время удалилась. Анна повернулась к окну.
Чья-то рука коснулась ее локтя. Анна Сергеевна обернулась. Харламов.
- Анна Сергеевна, как поживает ваш кран?
- О-о! Спасибо! Он вполне успешно заменен на новый.
Иван Николаевич кивнул.
- Говорят, Яковлев вчера сюда приезжал? – Как бы невзначай поинтересовался Иван Николаевич.
Анна глянула на него.
- Приезжал.
- Как он там, привык к столице?
- По-крайней мере не жаловался. К себе звал.
- Ну и как, вы согласились?
- Пока еще думаю.
- Неужели за столько времени еще ничего не надумали?
- Да как-то нет… Хотя, может, и придется уезжать. Вот приедет на следующей неделе проверка, нароет чего-нибудь, и выгонят меня с позором. Тогда и поеду на поклон к Яковлеву.
- Это вы явно на себя наговариваете, Анна Сергеевна. Она что, первая, что ли у вас? Не первый год ведь работаете, а проверки эти не по одной на году бывают. Переживем. Ну, получим, конечно, за что-нибудь, как же без этого. И будем работать дальше.
- Ну, спасибо, успокоили. Хотя, мне кажется, что с моим отъездом и у вас, Иван Николаевич, открылись бы определенные перспективы.
- Это какие же? – Он или и вправду не понял, или хорошо сыграл изумление.
- Сядете в мое кресло.
- Зачем? Меня сейчас все вполне устраивает. – ответил Харламов совершенно серьезно.
- А не мелковато для вас? На мели оказаться не боитесь? Вы ведь, насколько я знаю, специалист довольно высокого уровня. Вам-то как раз и нельзя засиживаться на одном месте.
- Да нет уж, спасибо, я и так уже хорошо наплавался. – В его голосе послышались горькие нотки.
- А почему вы из Москвы уехали? Если не секрет, конечно? – Анна осмелела и задала наконец давно интересовавший ее вопрос.
- Не секрет. Развелся с женой, потом заболела тетя, которая меня растила вместо матери. Она жила в небольшом городе, до Москвы четыре часа ходу. Надо было за ней ухаживать, ко мне она переехать не хотела, да и не было смысла – я сам жил тогда на съемной квартире. Вот я и уехал к ней. Больница там была, жить было можно. Но тетя год назад умерла. А мой главврач сосватал меня сюда к вам.
- Почему же вы обратно в Москву не вернулись?
Харламов ответил не сразу. Помолчал немного, подумал о чем-то.
- Не знаю. Сначала была такая мысль, да и ребята звали. Но я уже как-то стал привыкать там, в том городке… А, может, просто устал от всего, что произошло. Вернуться - означало опять окунуться в бешеную скачку, по другому тамошнюю жизнь и не назовешь. А мне надоело все это.
- Но вы же все равно уехали из того города.
Он в упор посмотрел на нее, как-то странно улыбнулся.
- Вы мне не поверите, но вы тоже сыграли в этом некоторую роль.
- Я?!
- Когда я приехал первый раз сюда, мы встретились с вами на дороге. Потом, когда я приходил к Рябову, мы опять с вами столкнулись на крыльце. Я выходил из больницы после разговора с ним, но сам для себя еще ничего не решил. А увидел вас… – он усмехнулся, - и подумал, что, наверное, все же останусь здесь.
- Почему?! – на лице Анны отразилось такое изумление, что Иван Николаевич даже улыбнулся.
- Ну вот, я же сказал, что вы не поверите.
- Но причем здесь я? Вы же не знали, кто я, не знали, что мы вообще когда-нибудь еще увидимся.
- Не знал. Но подумал, что если одна и та же женщина встретилась мне совершенно случайно дважды, то значит это неспроста. В жизни часто бывают интересные вещи, иногда даже странные, только мы их не всегда замечаем. Этакие знаки Судьбы, знаете ли…
- А вы романтик!
Харламов рассмеялся.
- Вряд ли. Лично я плохо себе представляю хирурга романтиком. Профессия как-то не очень вяжется с романтизмом.
- У вас красивые руки, пальцы длинные, - заметила Анна, - а говорят, что это верный признак таланта, и вообще склонности к искусству. А значит и к романтизму.
- Руки-то… - он раскрыл свою ладонь, посмотрел на нее так, словно видел впервые. - Ну да, в юности мне некоторые тоже так говорили. Типа, что мне можно быть пианистом. Но слух у меня напрочь отсутствует, и я решил стать врачом.
Теперь уже они оба рассмеялись.
Продолжение: https://zen.yandex.ru/media/id/5d9a3989e3062c00b1acae1e/obratnyi-otschet-povest-2627-5da5816de4fff000adc4f011