Танни посмотрела на маму и покачала головой. "Вы, девочки, как мои собственные, вот и все."
Мама не собиралась сдаваться. "Танни, ты пришла к нам тогда. Ты читал истории Дженны и учил ее каждой песне про птиц, которую знаешь."
"Боб-белый, боб-белый," я свистнул для спецэффекта.
"Это хорошо, Дженна. Помнишь песню восточного лугового жаворонка?" спросила Танни.
"Я никогда этого не забуду." И я спела песню восточного лугового жаворонка для Тэнни: "Весна года, весна года".
"Как насчет милого восточного полотенца? Разве он не твой любимый?"
"Пей свой чай! Пей свой чай!" Я говорил прямо как полотенце.
"Дамы, перестаньте менять тему," - ругала нас мама. "Танни, суть в том, что мы семья. Мы должны быть вместе."
Тэнни не сдвинулась с места, мама не ушла.
"Тетя Британия, - мягко сказала мама, - нам всем иногда нужна помощь."
Потребовалось очень много убеждения и умоляния, чтобы заставить Танни согласиться. У Танни заканчивались споры. Она пыталась сопротивляться маме в последний раз. Она посмотрела на кошку и похлопала по коленям.
Батти запрыгнула в колени Танни и разминала ее штаны своими крошечными лапами, пока его место не оказалось подходящим для сна. Только Батти не заснула, я видела, как дрожал его маленький розовый нос, и его глаза только притворялись спящими. Осел играл в опоссум!
"Ну, а как же Батти? Дженна, ты любишь Батти, я знаю, - сказала мне Тэнни.
Я тёр нос о нос Батта, чтобы он открыл глаза.
Потом Тэнни посмотрела на маму. "У тебя аллергия на кошек, Грейс. И я не могу оставить кошку." Тэнни сложила руки, как будто думала, что выиграла.
Батти такая умная; он спрыгнул с колена Танни и обхватил мамины ноги, мяукал, как котенок. Он такой малыш.
Моя мама так сильно любит Тэнни, что взяла кошку на руки и прижала его розовый нос к себе. "Я тоже люблю Батти! Мы настаиваем, чтобы она пошла с тобой."
Тэнни ничего не сказала - она просто замолчала. Я мог сказать, что она много думала об этом, но я еще не был слишком взволнован. Я тёр животик Батти, пока он не начал мурлыкать очень громко, как газонокосилка.
"Батти, - сказал я ему, - если ты переедешь жить к нам, ты сможешь есть обрывки с кухни и спать в моей комнате в любое время, когда захочешь". У нас даже есть крыльцо с экраном, где вы можете тянуться на солнце весь день!"
Я снова поцеловала кошку в нос. Батти мурлыкала еще громче.
Через минуту Тэнни согласилась. "Хорошо, девочки. Я ненавижу покидать это место. Здесь много, много воспоминаний о прекрасной жизни. Полагаю, вы правы. Мы с Баттом будем жить с тобой. Если это то, чего ты действительно хочешь."
Мама наклонилась к Тэнни и поцеловала ее, когда Батт все еще был на руках. "Да! Это то, чего мы действительно хотим."
Я потёр Батти животик.
Потом мама начала чихать. Ачу! Ачу! Ачу!
"Должно быть, пыльца снаружи", - сказала мама. Она положила Батти на пол.
Танни выставила на продажу свою ферму, огромный пикап и мотоцикл. Она отдала хозяина петуха и добрых цыплят миссис Батлер, которой все равно нужен был петушок. Танни поцеловала каждого цыпленка в голову перед отъездом. Грузовики посадили в трейлер кровать для катания на санях и фортепиано, часы для дедушки и садовый инвентарь.
Тэнни и мама сидели впереди. У нас с Баттом все заднее сиденье было при себе. Тэнни только смотрела в окно. "Я должен смотреть в будущее! Я не могу повернуть назад, - сказала она.
Мама нюхала и вытирала глаза. Она дотянулась рукой до плеча Тэнни.
Я смотрел в окно, пока мы не уехали, надолго вниз по дороге. Мы вчетвером проехали обратно через Великие Дымчатые горы и Голубые Хребты, домой, в наш дом в Вирджинии. Танни всю дорогу ездила со своим хорошим фарфором в коробке на коленях, чтобы он не сломался.
У меня было ощущение, что Тэнни была права насчет того, что все изменилось сейчас.
Тенни выглядела по-другому. Я посмотрел свой список Танни, а потом убрал его. Мой список должен был бы подождать, пока Танни поправится. Сначала мы должны были быстро научиться помогать Тэнни. Тем более, что она больше не могла делать все сама. На самом деле, Тэнни перестала делать большинство вещей для себя, потому что мама делала большинство вещей для нее.
Мама готовила еду для Тэнни и стирала одежду. Она починила лекарства для Тэнни и отвезла ее к врачу, чтобы отрезать гипс. Мама даже помогла Тэнни в душе, чтобы она не поскользнулась и не упала. Тэнни почти ничего не сказала. Что-то подсказывало мне, что ей не нравится, что мама помогает.
И когда мама привезла домой нового ходунка, чтобы помочь Танни оставаться сбалансированной, мы узнали, что Танни это нравится еще меньше.
Продолжение следует...