В 1674 году в Тотьме на реке Сухоне была казнена огнём «жонка Федосья». Первым на этот исторический факт обратил внимание известный русский историк С. М. Соловьев в своём труде «История России с древнейших времён»:
«...сожжена была в срубе, при многих людях, женщина Федосья, по оговору в порче: при казни она объявила, что никого не портила, но что перед воеводою поклепала на себя, не выдержав пыток…».
Все подробности тотемской трагедии можно узнать из «Отписки» об исполнении указа, отправленной в октябре того же года царю Алексею Михайловичу тотемским воеводой Иваном Волконским и подьячим Григорием Зыковым.
Из текста «Отписки» видно, что жительница Тотьмы «жонка Федоска» была задержана и посажена в тюрьму «за воровство» (в старину так именовали широкий круг преступлений, а не только кражу) ещё при воеводе Фёдоре Андреевиче Квашнине, который правил в Тотьме в 1673 году, Федосью обвинили в том, что она наслала «порчу» на некую Татьянку, невестку Бориски Линькова из Тиксненской волости. Следуя законам того времени, обвиняемую подвергли жестоким пыткам. Не выдержав истязаний палача, несчастная Федоска во всём «винилась», то есть признала свою вину. После чего из Тотьмы в Москву последовал запрос о её наказании.
Виновных лиц велено было как «врагов божьих» жечь в срубах.
Оставленной «для покаяния» в тотемской тюрьме Федосье оставалось лишь ждать исполнения своей горькой участи. Тюрьма в Тотьме располагалась в стенах старинного, построенного ещё при царе Иване Грозном острога, стоявшего на вершине плоского холма при впадении реки Песьей Деньги в Сухону. Здесь, в острожной тюрьме и провела Федосья несколько месяцев... Решивший её судьбу царский указ «за приписью» дьяка Семёна Домашнева был доставлен в Тотьму в августе 1674 года. Далее в «Отписке» говорится,
что «велено ее, Федоску, в том воровстве допросить, подлинно ли она… у крестьянина у Афонки Никитина сына Куракиных тому воровству училась, и травы ей он указывал».
Вступивший в 1674 году в должность новый тотемский воевода князь Иван Михайлович Волконский, исполняя полученный на запрос царский указ, повторно допросил находившуюся под стражей Федосью. При нём она показала, что Татьянку из Тиксненской волости
«не портила, а кто ее испортил, про то не ведает».
Также Федосья настаивала, что
«у Афонаски Куракина тако ж воровству она не училась и про то дело ни про што не ведает. А что, де, она перед воеводою перед Федором Квашниным в том воровстве винилась, будто тою жонку Татьянку испортила она, Федоска, и она, де, тем себя поклепала, говорила на себя напрасно, непретерпя пыток».
Тем не менее, воевода Волконский к оправданиям Федосьи остался равнодушен и, опираясь на «Соборное Уложение 1649 года» и Царские указы, повелел женщину казнить:
«зжечь в струбе при многих людех, чтоб то смотря иным людям впредь неповадно было так воровать и людей портить».
Иными словами, воевода дал согласие на публичную казнь в «целях профилактики» - чтоб другим «неповадно было» заниматься порчей и ведовством. Это была единственная огненная казнь человека в Тотьме за всю её известную историю.
Для обречённых на подобную казнь рубились небольшие срубы, похожие на колодезные. Иногда в них устраивалась даже дверца, иногда обходились без неё. Внутрь сруба помещался осуждённый человек. Всё оставшееся пространство сруба заполнялось хворостом, паклей и смольём. В отличие от стран Западной Европы, где «ведьм» и «еретиков» инквизиция жгла преимущественно на открытых кострищах и страдания людей были видны собравшимся на площади зрителям, русский способ можно признать даже в чём-то «гуманным».
По материалам статьи: Тотемская трагедия 1674 г. по материалам "отписки" воеводы Ивана Волконского "О казнении жонки Федосьи" / Копытков В. В., Кузнецов А. В. // Русский Север - 2019: проблемы изучения и сохранения историко-культурного наследия: сборник работ III Всероссийской научной конференции с международным участием [Вологда и Тотьма, 27 февраля - 3 марта 2019 года] / составитель Полоцкая О. В. – Вологда, 2019. – С. 30–39.