Ведущиеся в министерстве обороны США дебаты о будущем авианосцев все чаще выливаются в открытую печать. И, хотя тематика прений относительно эффективности авианосных соединений в конфликте высокого класса не являются чем-то новым, общее понимание того, что Пентагон уже никогда не будет иметь неограниченные средства для сдерживания становящихся все более и более мощными Китая и России, сделало эти вопросы особенно актуальными.
Речь идет о выборе между продолжением инвестиций в авианосцы и связанных с ними авиакрыльями, как оплота глобальной военной мощи США со времен Второй мировой войны, или постепенным сокращением инвестиций в авианосные ударные соединения и увеличением инвестиций в новые возможности, такие как гиперзвуковые ракеты большой дальности. Этот вопрос заместитель министра обороны по исследованиям и технике Майк Гриффин прямо поставил в своем выступлении в прошлом месяце на пресс-конференции министерства обороны. «Давайте просто проведем мысленный эксперимент, – сказал Гриффин, – «Как вы думаете, чего китайское руководство будет бояться больше: 2000 ударных ракет с обычной полезной нагрузкой, которыми обладают Соединенные Штаты и их союзники в западной части Тихого океана, способных поражать китайские цели, или один новый авианосец? Потому что эти две вещи стоят примерно одинаковое количество денег. Это те вопросы, которые мы должны задавать себе постоянно».
Но у мысленного эксперимента Гриффина есть много предположений, которые эксперты, не говоря уже о командующих крупными морскими соединениями и членах конгресса, не решаются задавать себе, отчасти из-за вопросов, которые при этом поднимаются о будущем авианосцев. Сценарий Гриффина предполагает, что США, в неядерной схватке с Китаем, будут готовы принять все последствия наносимого по китайской территории удара, получая в ответ пугающие по масштабам разрушения на своей территории. Многие эксперты считают слишком рискованным даже рассматривать подобные сценарии.
Как считает Гриффин, американские авианосцы для таких потенциальных противников, как Россия и Китай, – это известная величина, которую ни давно измерили и поняли. «Наш авианосный флот, наш военно-морской флот, наши космические активы имеют решающее значение», – сказал он на пресс-конференции, – «И, если бы мы уступили эти вещи или не смогли бы продолжать поддерживать их, мы бы уступили контролируемые нами территории нашим противникам, что мы не можем себе позволить. Но, наши противники знают и понимают эти активы, и они уже разработали контрмеры. Поэтому, хотя мы не можем отказаться от этих вещей, мы должны смотреть в будущее».
Китай, по его словам, имеет буквально тысячи обычных ударных средств, способных перемещаться на тысячи километров и точно поражать нужные объекты, и эта угроза может потребовать новых мер по сдерживанию Китая. Некоторые эксперты и аналитики не считают возможным использовать так называемое оружие быстрого удара в качестве действенного средства сдерживания, ставя под вопрос, будет ли Китай считать угрозу своему материку надежной в период повышенной напряженности.
«Дискуссия о том, что нам нужно развивать гиперзвуковое оружие с тем, чтобы удерживать другие страны от использования своих гиперзвуковых вооружений, – это своего рода симметричное мышление, которое подразумевает, что мы действительно будем использовать гиперзвуковое оружие для атаки на китайский материк либо в ответ, либо в ожидании нападения на авианосец, – сказал Брайан Кларк, отставной офицер подводных лодок и аналитик Центра стратегических и бюджетных оценок, – «Конечно, это возможный вариант действий, но Китай ясно дал понять, что он будет воспринимать подобные действия как высокую степень эскалации конфликта. В сущности, выходит, что мы совершаем ракетную атаку по территории великой державы, оснащенной ядерным оружием, в отместку за нападение на наш корабль в море. Это возможно сделать против Ирана или даже Северной Кореи, но вы бы сделали это против Китая? В умах китайских лидеров есть много сомнений относительно того, действительно ли мы сделаем это, потому что тогда встанет вопрос, а не собираемся ли мы вступить в ракетно-ядерный обмен в ответ на удары по целям на континентальной части Соединенных Штатах? Поэтому, не думаю, что они посчитают угрозу применения ракет по своей территории в ответ на нападение на авианосец серьезной. Так что в качестве сдерживания этот вариант имеет небольшую ценность».
«Мы все находимся в серьезной беде». Вопрос урегулирования любого потенциального конфликта с Китаем является очень серьезным. На протяжении всей Холодной войны динамика управления эскалацией конфликта имела решающее значение для предотвращения такого рода конфликтов, которые могли бы привести к ядерному уничтожению обеих сторон. Например, США обучали и снабжали оружием афганских боевиков, когда Советы вторглись в эту страну, но в Афганистане не было американских войск, сражающихся с советскими войсками из-за риска эскалации конфликта с ядерной державой.
Эта динамика все еще играет и сегодня, и в случае любого конфликта с Китаем целью должно быть сохранение локализации столкновения и деэскалация, а не участие в какой-то апокалиптической ракетной борьбе в Тихом океане, что и было бы создано стратегией Гриффина. «Точка зрения Гриффина справедлива, но вытекающий из нее сценарий очень специфичен», – сказал Майкл О'Хэнлон, сотрудник Института Брукингса, – «Он предполагает, что борьба высокого класса уже идет. В этот момент мы все находимся в серьезной беде. Более важным является сдерживание конфликта высокого уровня или сохранение любой низкоуровневой стычки на низком уровне или ее прекращение. В этих случаях авианосец может быть более уместным. Вот как мы должны думать. Мы не всегда можем пойти на тотальный сценарий врйны для целей принятия решений».
Тем не менее, если США будут искать способ ответить на китайский неядерный ракетный удар, размещение гиперзвукового оружия в Тихом океане должно быть приоритетом. Но это будет не так впечатляюще, как может показаться Гриффину. «Вы хотите, чтобы этот инструмент был в наборе инструментов, но его влияние на сдерживание будет минимальным», – сказал Кларк, – «Даже, если у вас есть гиперзвуковое оружие, это не обеспечивает гарантированное поражение целей, и мы все равно не сможем выставить чрезвычайно большое количество этих систем дальнего радиуса действия. Китай мог бы сказать: – «Прекрасно. Я большая страна, у меня есть системы ПВО, и я могу поглотить все, что вы планируете запускать с помощью неядерного гиперзвукового оружия». Значит, они либо не верят, что мы его используем, либо считают, что эффект от его действия будет минимальным».
Морская авиация наносит ответный удар. Морская авиация также сопротивляется нарастающей волне критики в отношении смысла ее существования. Один из лучших пилотов ВМС США активно выступал в защиту морской авиации в недавнем обзоре Defense News, заявляя, что авианосные соединения продолжают превосходить любую другую систему оружия или комбинацию систем в обеспечении ударных операций и живучести систем. «Никакая другая система вооружения или комбинация меньших систем из существующих или находящихся на чертежной доске не является столь смертоносной, гибкой и устойчивой, как полноразмерный атомный авианосец и его воздушное крыло», – утверждал командующий силами ВМС в Атлантике контр-адмирал Рой Келли, – «Авианосцы, выходя на патрулирование, развертываются к бою очень быстро, они очень живучи, их мощь многомерна, им присуща высокая боевая осведомленность и широкие возможности для командования и управления. Эти качества авианосных соединений позволяют Америке превалировать в конкуренции с великими державами. Авианосная ударная группа, одним своим присутствием, может изменить конфликтную ситуацию в нашу пользу».
Келли добавил, что противники в Пентагоне и конгрессе уже давно стремятся бросить вызов авианосцам, но тактика и воздушные крылья авианосных соединений эволюционировали, что позволило противостоять угрозе. «Авианосцы год за годом и десятилетие за десятилетием остаются актуальным и мощным компонентом ВМС, потому что они являются адаптируемыми платформами, на которых развертываются гибкие полезные нагрузки», – утверждал он, – «Авианосные крылья развиваются, включая в свой состав усовершенствованные и революционные самолеты, такие как беспилотный MQ-25 Stingray, который впервые полетел на прошлой неделе. Оружие, которое несут эти самолеты, развивается еще быстрее, сохраняя ударные группы авианосцев доминирующими над потенциальными угрозами».
«В конечном счете, однако, маловероятно, что решение будет либо/или», – сказал Том Карако, аналитик Центра стратегических и международных исследований, который специализируется на ракетах. Поскольку одной из целей Китая является, по большей части, проецирование своего влияния на региональном уровне, инвестиции страны в ракеты имеют смысл, в то время как инвестиции Америки в авиацию и связанную с ней радиоэлектронную войну, наблюдение и воздушные сети также имеют смысл, хотя это и дороже. «Цели Китая являются более локальными, и я думаю, что это помогает многое объяснить», – сказал Карако, – «Китай должен сразу направить свои ракеты на объекты Тайваня, либо Японии. Мы же должны сначала доставить свое вооружение в эти страны, а уже потом направлять их на объекты в Китае».
Дэвид Б. Лартер для Defense News