К экранизации романа Донны Тарт, который получил Пулитцеровскую премию в 2014, еще до выхода трейлера будущего тогда фильма, я относился довольно скептически. Во-первых, несмотря на восторг сотен литературных критиков и одобрение произведения Стивеном Кингом, мое отношение к книге не изменилось и до сих пор. Так, она бесспорно интересна в разрезе символизма "Бессмертного искусства" и бесспорно является прекрасным экземпляром современного эстетического литературного языка (если читать его в оригинале, конечно же).
Впрочем, погружаясь в историю, которую Тарт выстраивает вокруг Тео Деккера, оперируя всеми возможными клише, присущими литературе 21-го века, возникает немало вопросов к задуманной эмпатии и оригинальности текста. Действительно ли большинство читателей были тронуты откровенной бомбардировкой воспоминаниями о маме Тео, или примитивной и будто приклеенной линией с наркотической зависимостью? Поверит ли читатель в ту самую “всесильную судьбу”, которая опоясывает концовку и нарратив всей истории, вроде бы объясняя всем почему случилось так как случилось? Ответы на эти вопросы, конечно же, вполне индивидуальны для каждого, однако, говоря о оригинальности и свежести “Щегла”, трудно удержаться, чтобы не рассмотреть ее критически.
Как и всегда, очень не хочется сравнивать книгу с фильмом с точки зрения вырезанных частей, а их на самом деле немало. Касается это и очевидно существенно переработанной концовки, и досадного пренебрежения в фильме ролью МакГаффина (нецентральный для сюжета предмет, который на первый взгляд является ключевым), которую в романе исполняла, собственно, сама картина. Важнее взглянуть на фильм с точки зрения переноса на экран сущности, чем дословного содержания книги.
О вдохновении Донны Тарт классическим Дикенсом в год выхода книги не писал наверняка лишь тот, кто не умеет писать. Очевидность пастиша, созданного по типовым мотивам Чарльза Дикенса будут понятны даже человеку, читавшего по жизни только “Оливера Твиста”. Если же вы смогли в свое время преодолеть вместительного "Дэвида Копперфилда" или хотя бы дегустировали изысканные "Большие надежды", прочтение "Щегла" и совсем сможет оставить чувство обманутости. Как и во многих разных произведениях одного из самых известных писателей в истории человечества, Донна Тарт центрирует свою историю на одинокому мальчику (привет Оливеру Твисту, Пипу и Дэвиду Копперфилду), который или остается без родителей и находит опору в богатой семье или проходит через целый ряд чрезвычайно сложных жизненных испытаний, достигнув успеха, или же и то и другое одновременно. В частности, Тео Деккер скорее напоминает смесь Копперфилда и Филиппа Пирипа. Мисс Барбур тем временем – это такая себе улучшенная версия мисс Хэвишем.
Экранизация же этого произведения, собственно, является соответствующим недостатком книги. И проблема фильма Джона Кроули вовсе не в плохой адаптации сценария из книги (хотя на самом деле здесь также наделали беспорядка), а в том, что такова сама книга. И в то время как, литературный вариант может, все же, показаться совершенным экземпляром современного сторителлинга (конечно же, закрывающего глаза на откровенный пастиш), кино-версия была обречена на провал еще до выхода, поскольку кино, прежде всего, показывает сущность в значительно более широком спектре, отвлекая внимание от языка, и выделяя в первую очередь структурность сценарного хода, мотивацию, портреты персонажей и наличие клише.
Не могу отрицать гармоничный вид в кадре Энсела Элгорта, Николь Кидман и остальных героев. Они симметричны к истории, хорошо синхронизированы со своими младшими версиями (особенно Элгорт и Фегли) и эстетично дополняют прекрасные кадры Роджера Дикенса, который, к сожалению, принял участие в заведомо провальном проекте. Вспоминаю сразу сцены с Джеффри Райтом в его мастерской, где художник-постановщик удачно сконструировал рабочую локацию антиквара-плотника. Контрастный персонаж Райта на фоне старой мебели из красного дерева в рефлексийном разговоре с Тео Деккером – наверное одна из немногих сцен, которыми действительно можно насладиться и еще вспоминать после просмотра.
Впрочем, есть и сцены которые вспоминать совсем не хочется, несмотря на то, что запоминаются они даже лучше. Больше всего это касается громадного количества флешбеков Тео о своей матери, которые в прямом смысле составляют впечатление 25-го кадра и ближе к концовке ленты только раздражать. Идея таких скачков, конечно же, понятна: для Тео смерть его матери – трагедия всей жизни, и вполне естественно, что он это постоянно вспоминает. Однако, стоит давать зрителю это понять десятками одних и тех же флешбеков каждые 10 минут хронометража? Возможно Кроули в методах подачи информации вдохновлялся “Механическим апельсином” Кубрика. В любом случае, это одно из худшего, что можно было перенести из книги (где в отличие от фильма это вполне уместно) на экран.