Некоторые полагают, что большевики широко использовали исконный русский коллективизм. Как бы опирались на него. Читаем в 5 пункте "Морального Кодекса Строителя коммунизма": "коллективизм и товарищеская взаимопомощь: каждый за всех, все за одного". Казалось бы, то же самое. Тот самый русский архетип. Ан нет. Это только на словах.
Русская общинность предполагает почти полную несвободу каждого отдельного члена (все контролируют всех), но зато весьма большую свободу самой общины. Скажем, во времена Российской Империи помещик давал общине некое задание, а её члены уже сами определяли конкретику, распределяли роли и задачи, кто и что делает. И попробуй, откажись. А помещик во внутренние дела общины не вмешивался. Ему нужен был результат. Он вполне доверял общинникам.
Нечто похожее было и в русских артелях. И - что очень важно - член общины почти всегда имел право свободного выхода из неё. Другое дело, что мало кто этим пользовался. Но была возможность, и все об этом знали. Это заставляло общинников более-менее полно учитывать интересы каждого члена.
Далее, община сама решала, принимать нового члена или нет. Могла принять, могла и отказать. Община была полностью свободна в выборе членов. Всегда был некий общий консенсус, этого принимаем, а этого нет. Запойному пьянице могли отказать, а если он пьяница, но бесценный специалист, то могли и взять. Община была живое целое, а не некий автомат. И она жила ценностями выживания, а не развития и богатства)) Именно в общинной жизни русские люди и проявляли самые лучшие качества - предприимчивость, смекалку, находчивость, самоотверженность, взаимопомощь... Над нею начальников не было. Она же сама судила провинившихся.
Наконец, община сама выбирала себе главу. Это было принципиально. Это было связано с её выживанием. Что если выберешь некомпетентного человека?
Что же до советской власти, то она всегда грубо вмешивалось в жизнь общины, силком навязывая каждому её члену, что он обязан делать. Советская власть простым людям никогда не доверяла. Свободы у общины не было. В СССР вообще не было такой ценности, "свобода" (впрочем, скоро и у нас не будет). В колхозы и прочие коллективы власти загоняли силой. Мнения коллектива чаще всего не спрашивали. И выйти из такого коллектива было практически невозможно - это определяла власть.
В СССР колхозы и прочие трудовые коллективы довольно жёстко контролировались сразу по 3 линиям: через руководство, которое чаще назначалось (или навязывалось) властями, через первичные общественные организации (партком, комсомольская организация, профком) и материальные рычаги (зарплата, обязательные платежи, и прочее).
Отдельные ситуации, когда крестьяне за взятку получали паспорт, мы не рассматриваем. Важны общие принципы работы. Также власть очень ревниво относилась к судейским функциям коллектива. Товарищеский суд был, но проходил он почти всегда под присмотром и руководством партийных или государственных чиновников. Очень часто они навязывали коллективу свою волю. Скажем, коллектив готов простить провинившегося и "взять его на поруки", а председатель встаёт и заявляет: "Есть мнение, что товарища такого-то надо наказать так-то". Собрание неохотно голосовало за это мнение...
Наконец, советская власть начала с того, что, практически не советуясь с рядовыми членами коллектива, назначала руководителя. Обычно - лояльного к советскому строю и местной власти. Всех членов общины заставляли принять эту кандидатуру. Чаще всего через насилие.
И так было все 70 лет советской власти. Даже старосту церковной общины назначало местное бюро райкома КПСС. Не утверждали кандидатуру, которая была выбрана общиной, а именно что назначали своего. Который чаще всего делился доходами храма с местными партийными боссами.
Итак, по всем ключевым пунктам советский коллективистский опыт отличался от русского общинного.
Поэтому можно смело утверждать, что советская власть не учитывала русский общинный архетип, но паразитировала на нём. Извращала его. Это была уже не традиционная русская община, но советская низовая ячейка. Тот самый "трудовой коллектив". Полностью искусственное образование, как и всё в СССР.
У русской общины был потенциал развития в сторону более свободного объединения. И это проявилось не только в революцию 1905-07 гг., когда многие общины выступили своего рода "крестьянским профсоюзом", но и в период НЭП'а, когда в деревне существовало по сути двоевластие и общины (сельские общества) по многим вопросам противостояли сельсоветам.
У "трудового коллектива", как и у всего советского, потенциала развития не было.
Игорь Лебедев, писатель, философ, публицист