Пастух как обычно гнал стадо к водоему, чтобы звери могли вдоволь напиться после изнурительной жары. Тогда жара стояла больше 40 градусов, днем животные лежали, а вечером как только ветерок начинал легонько обдувать, выходили поесть травы и утолить жажду. От такого солнца кожа пастуха сделалась грубой, казалось, что огрубел он не только внешне, но и изнутри очерствел, словно солнечные лучи выжгли у него сердце и душу, не оставив ничего человеческого. Надвигалась ночь, а значит, нужно было срочно развести огонь. По ночам песок в пустыне остывает до 15 градусов. Пастух развел огонь, прилег возле потрескавшихся углей и стал смотреть в звездное небо. Он давно привык к одиночеству, каждый день проходил по одному и тому же монотонному сценарию.
Собаки тоже улеглись рядом, все приготовились ко сну - и звери и человек. Но тут пастух услышал приближающиеся шаги. Странно, но собаки, зорко поставив уши, даже не залаяли, что обычно делали при малейшем шорохе. Всматриваясь в даль, пастух разглядел силуэт человека, который даже не шел, а словно парил в воздухе. Его походка была спокойной и легкой, словно ангелы несли его на себе. И вот путник подошел ближе: на нем болталась грязная накидка из старого льняного полотна, обвиваемая вкруг чресл и достигавшая колен. Ноги были босыми, стертыми в кровь, видно он шел издалека и путь был долгим.
- Мир тебе, добрый человек, можно попросить у тебя немного углей?
- Кто ты таков, что тебя не тронули мои собаки? Звери в стаде словно застыли на месте.
- Мне некогда объяснять тебе, да и не зачем тебе это. У меня жена с младенцем мерзнут в пещере. Ты поймешь все сам, но потом.
- Бери, коли надо, сказал пастух и зло отвернулся в сторону из-за того, что путник помешал его сну. Но все равно что-то в нем было особенное и все в эту ночь было по-другому. Кто же он, размышлял пастух. Тем временем уставший путник приблизился к костру и хотел было взять угли руками?
- Ты что, совсем спятил, старик? Брать угли голыми руками?- прикрикнул пастух.
- Эти угли меня не обожгут, спокойно ответил путник. А вот слова твои могут обжечь так, что рана может и не затянуться. Жаль, что люди не задумываются над своими словами. Сильна боль, причиненная людьми, которые нам дороги. Такая боль испепеляет сердце, выжигая его до самого пепла.
Он взял руками горстку углей так спокойно, как будто брал в руки хлеб и понес его к пещере. Пастух в эту минуту стоял и лицо его начало меняться - слова путника пробудили в душе свет, который проник на саме дно колоца и наполнил его Божественной любовью. Захотелось сделать что-то доброе. Пастух своим тяжелым шагом пошел за путником.
Придя в пещеру, пастух увидел женщину и малютку, который жался к груди матери и дрожал. Он был завернут в тонкую тряпку, которая едва прикрывала ножки. Пастух ушел и через 10 минут вернулся со шкуркой из овечье шерсти, которой накрывался по ночам и кормушкой, из которой ели звери. Он застелил кормушку шерстью, женщина положила туда младенца, укрыла остатками шкурки, и он заснул. Ему было хорошо - сладко причмокивая губами во сне, он улыбался - наверное ему снились ангелы. Пастух в эту ночь впервые спал хорошо и спокойно.