Кровь медленно стекала по моей ладони, символично заполняя линию жизни и капая на пол мерно, словно под диктовку метронома. Это бесполезно, я помнил это. Теперь уже ничто не спасет меня и не подарит облегчения. То, что я сделал, не подлежит прощению.
В левой руке я держал стакан, наполовину наполненный коньяком. Почему же он казался мне сейчас прекраснее, нежели раньше? Скол был окрашен кровью, даже само повреждение выглядело загадочно и восхитительно. Капли крови угодили в стакан и существовали отдельно от напитка, никак не смея перемешиваться с алкоголем,
Зачем я решил перерезать себе вены на руке? Я же знал, что толку от этого не будет. Мне объяснили четко и ясно - теперь я выполняю волю божества и физически убить меня невозможно. Я - должник, награда которого оказалась его же наказанием.
Я сделал, как они велели... Вернее, это делал не я... Я совсем не помню себя в тот момент... Вернее, я помню, что происходило, но это творилось не моими руками.
- Как долго ты там стоишь? - хрипло говорю я, обращаясь к молодому человеку, что стоит в дверях и смотрит на меня с небольшим испугом.
- Простите, что беспокою вас, проповедник, но меня попросили сказать, что проповедь скоро... - молодой человек нервно сглотнул и забегал глазами, - быть может, вам стоит поторопиться?
Я вскинул на него яростный взгляд. С последними событиями, я стал заводиться быстрее, гнев унять было почти нереально.
-Если не хочешь превратиться в кучку пепла, пошел прочь отсюда! - прохрипел я, швыряя стакан в него.
Парень увернулся от стакана и выбежал из комнаты, как ошпаренный.
Я находился сейчас в одной из многочисленных квартир культа. Их было в нашем мире гораздо больше, чем я думал, почти на каждом углу. Как раз недавно они начали активно двигать свои мысли в народ, а использовали они таких, как я.
Тех, кому больше некуда было деваться, нечем крыть. Они с удовольствием пользовались нашим положением и превращали нас в Должников, которым обещали великие награды за мерзкие деяния. Так, мне действительно было даровано бессмертие, но...
Я помню, как это было...
Это было с пару лет назад. Молодожены только-только въехали в новую квартиру, я стал теснее общаться с Колей и Дианой, они стали мне больше доверять. Метка жгла руку, как незаживающая рана... впрочем, она и была таковой. Ежедневно я слышал в голове голоса, напоминавшие мне, призывающие выплатить долг кровавому божеству.
В один момент, я улучил момент, чтобы Диана была дома одна, чтобы Коля не должен был прийти как минимум несколько часов.
Голоса издевательски шептали в голове, что он задержится очень надолго и призывали меня к выплате долга, выводя в разум образы обнаженной Дианы, призывающей меня, или картины расчлененных людей, которых разделывают ржавыми инструментами, напоминая, что будет со мной, если откажусь...
Я не помнил, как оказался в полузаброшенном здании, около которого я должен был проповедовать силу и учения этого их божества... Провалы в памяти - одно из побочных явлений, которые возникли у меня после выплаты долга. Кроме этого, я получил неконтролируемые приступы гнева и полное отсутствие сострадания. Да вообще, любых чувств и ощущений. Я стал яростным проповедником. Тем, кем меня и хотели видеть мои "благодетели".
Да, я пошел к ним. А что мне еще было делать? Люди не приняли бы меня, никто бы не смог даже в глаза мне посмотреть. Кроме того, все эти новые состояния... Я все не мог понять, вызваны ли они влиянием этого божества (или демона) или попросту уже были частью моей сущности, которая вышла на поверхность после того, как я пересек черту...
Я помню это... Стою, смотрю на дверь, уже украшенную какими-то блестящими узорами, она всегда любила рисовать различными блестками, ей нравилось делать нечто невзрачное чем-то волшебным, надо сказать, у нее великолепно получалось.
Я лихорадочно соображаю, как мне вообще совершить задуманное. Напоить ее, уговорить? Вряд ли после всего, что между нами было, это сработает... Тогда что, остается только изнасилование? Меня трясет, в горле стоит ком, губа предательски дергается. Я заношу руку и опускаю ее, чувствую, что стучу не в дверь... Я заколачиваю последний гвоздь в гроб моей личности, свободы и добродетели...
Она открывает двери. Как всегда, прекрасна и с улыбкой. У нее на лице нет никакой косметики, но это делает ее еще привлекательнее, волосы ее туго стянуты в хвост. Она одета в домашнюю одежду, похоже, я оторвал ее бытовых дел. Я чувствую, как меня начинает переполнять желание и голоса в голове все настойчивее суют мне обнаженные образы. С усилием отмахиваясь от них, я улыбаюсь ей.
Мы приветствуем друг друга и я прохожу в квартиру. Диана на какое-то время отходит вглубь квартиры, я же открываю бутылку виски и разливаю его по стаканам. Она никогда не любила перемены, посуда у нее была расположена также, как и раньше.
Она выходит ко мне уже с распущенными волосами. Мое сердце колотится, как бешеное. Было ли это связано с голосами, образами, или же с ужасом от того, что я должен сделать?...
Мы очень долго болтаем, как старые друзья, выпивая один стакан за другим, почти не замечая времени. Она смеется так, словно никогда и не было в ее жизни того ужаса, на который я ее обрек. Мой внутренний голос кричит, чтобы я убегал отсюда и никогда не возвращался. Я не слышу его из-за голосов, которые все настойчивее уговаривают меня взять ее силой. С каждой новой порцией алкоголя мой здравый смысл перестает работать, уступая дорогу элементарным инстинктам, первобытным позывам.
Я не помню, как мы оказываемся на кровати, в спальне. Я вижу ее глаза, они полны тумана и темноты. С нервной дрожью, я осознаю, что эта сущность, это божество, завладело и ею. Она уже не в силах сопротивляться, изнасилование не требуется, просто бери.
Именно в этот момент, в моей голове громко и сильно, отзываясь болью, прогремел звучный колокол. Он увещевал: это последний рубеж, стена. Уйди, вытерпи все сам, не обрекай других на мучения! Просто дернись назад, выбеги из квартиры, пока не поздно! Не ошибись...
Я смотрю в ее туманные глаза, кажется, что уже целую вечность. В моей голове борются ее обнаженные образы, мои страхи, мой долг и моя мелочность с одной стороны, и громкий колокол, добродетель, желание оставить в себе человечность, не обрекать ее на страдания...
Это было мое действие. Я сам сделал это, выбор. Мой самый мерзкий и ужасающий выбор в жизни. Я поцеловал ее.
Я целовал ее жадно, страстно, будто поедая. Я не делал так даже когда мы были парой. И я действительно поедал ее. Ее душу, ее жизнь, с каждым движением я осознавал, во что превращаюсь и что делаю с ней.
Я раздеваю ее. Быстро, гневно, с рычанием, почти срывая одежду. Я отдал свою душу на откуп гневу и голосам, что звучали в моей голове. Они уже не шептали, они кричали мне на ухо. Я валю ее на кровать и грубо проникаю в нее, совершая поступательные движения яростно и жестоко.
Я не слышу ничего, кроме голосов. Не вижу ничего, кроме ее обнаженного тела. Не чувствую ничего, кроме гневного желания владеть ею. Если она и кричала, я не слышал этого.
Из этого состояния меня на мгновение выводит внешний фактор. На столике неподалеку звонит телефон. Звонит настойчиво, разрывался.
На этот краткий миг ко мне вернулись чувства, я осознаю, что творю и кричу. Нет. Не кричу. Я лишь хотел закричать, но моя глотка не производит ни звука. Я двигаюсь точно также, яростно, гневно, она извивается подо мной.
Я попытался дернуться, уйти, но осознал, что не могу пошевелиться. Я беру ее рукой за волосы и понимаю, что я этого не делал. Я... не владею своим телом. Пару раз у меня даже получилось немного дернуться, на пару сантиметров в сторону, но меня уже покидали силы. Я словно наблюдал за происходящим со стороны, не имея ни малейшей возможности хоть как-то повлиять на свои же действия. На мои глаза наворачиваются слезы и я отпускаю ситуацию. Я больше не имею сил бороться. Я сдаюсь...
Когда я заканчиваю, у меня в мозгу будто лопается громадный канат. Меня оглушает какой-то внутренний взрыв, несколько секунд я ничего не понимаю.
Когда я вновь начинаю владеть собою, первое, на что падает мой взгляд - это полный ужаса взгляд Дианы. Она лежит, обнаженная, напротив меня, ее челюсть дергается, дыхание учащается.... И мы одновременно кричим. Кричим, глядя друг на друга с суеверным ужасом, срывая глотки.
Она кутается в одеяло так быстро, будто оно может даровать ей защиту и спасение. Я вижу кровь под ее ногами...
Я помнил также и то, что было дальше.
Когда мы с Дианой отходим от произошедшего, мы идем обратно на кухню, она старательно избегает моего взгляда, ее ноги дрожат, почти не слушаются, я пытаюсь помочь ей, но она отталкивает меня. Она сбивчиво просит меня ничего не говорить Коле, молчать об этом до конца жизни. Я лишь тупо киваю, голоса отступили, я больше ничего не чувствую.
Когда она берет телефон, мы узнаем страшные новости. Голоса не просто издевались, по дороге домой Коля попал в аварию и скончался на месте. Сообщая это мне, она смотрит с ненавистью и болью. Она кричит на меня, уже бьет кулаками по лицу, обвиняя меня во всем. А я... не чувствую ничего. Я не сопротивляюсь, но и не отвечаю ничего.
Она выгоняет меня из дома. После этого случая я ничего больше о ней не знал и не слышал.
Я ушел к тем, кто все это заварил. Просто потому что больше совсем не знал, что делать, не знал, куда деться.
Совсем недавно, чувства стали донимать меня. Я начал ощущать вину, стыд от своего поступка. Около месяца назад я впервые попробовал совершить самоубийство и выяснил, что я не могу даже закончить свою жизнь, когда пожелаю...
А я уже проповедую, оказывается. Опять провал в памяти. Если бы я еще помнил, как я тут оказался, как вообще начал произносить эти слова. Хотя... Слова не отличались от проповеди к проповеди, они заучены до кровоподтеков в мозг.
Помимо проповедей, меня научили колдовству. Научили убивать магией. Не было никаких сомнений, что это божество не имело ничего общего с добротой или жизнью. Это был бог смерти, бог зла. А может, просто сатана, притворяющийся им.
Так или иначе, уже около месяца я живу лишь одной мыслью - я хочу убить его, уничтожить. Ведь это именно он управлял нами. Именно он зачал этого ребенка, именно его черная энергия находилась в этом дитя порока.
Божество это, демон ли, я не знал. Знал лишь, что я хочу найти своего ребенка, защитить его, а также найти способ убить эту сущность.
Возможно ли это? Вернувшиеся чувства требовали этого. Требовали возмездия, требовали справедливости.
Надежду мне начала дарить именно эта проповедь.
Вперед вышел один странный человек с крайне раздражающей ухмылкой. Он начал задавать вопросы и издеваться над этим божеством. Я пытался отвязаться от него, пытался спасти его. Наверное, он не знал, что силу божества уже демонстрировали и другие проповедники. Он не знал, что мы владели опасной магией, способной убивать.
Я слушал его, сколько мог, но, мои приступы гнева давали о себе знать.
- Тогда испытай же на себе силу Перуна, жалкий червь, - заорал я, вытягивая руку вперед, - и будь уроком остальным!
Меня научили пользоваться этими их молниями. Точный механизм работы я не знал, но, знал как пользоваться этим. Этот разряд, сильно ударив меня по руке, сорвался и полетел в сторону наглеца.
Обычно, эта штука просто превращала человека в кучку золы, стирая все, что он из себя представлял. Это был не тот случай.
Этот парень даже не испугался, он просто выставил руку ладонью к себе, и разряд попросту разбился о преграду. Я уронил челюсть. Вот уж чего я не ожидал, так это того, что кто-то способен противостоять этому божеству. Именно в тот момент, в моем сердце зародилась смутная надежда.
Парень самодовольно ухмыльнулся.
- Ну вот ты и попался, дружок...
Продолжение следует.
