И снова в путь. Колеса электрички стучат, увозят из прошлого в будущее надежд. За окном мелькают пейзажи, а я нахожусь в приятном предвкушении перед встречей с родной Лаврой.
14 августа – медовый спас, Сергиев Посад утопает в праздничном звоне колоколов монастырских храмов и море паломников, туристов и просто гуляющих, встречающих друг друга добрыми улыбками. Солнечные брызги дробятся на прозрачной воде святого источника, под “Сенью над крестом». Ветер шуршит листвой.
Подставив лицо жаркому солнцу и прохладному ветру, невольно вырываешься из повседневных забот и понимаешь, что это и есть жизнь - миг «между прошлым и будущим».
Незаметно наступил вечер. Лавра опустела, погрузилась в тишину. Но можно еще встретить, то спокойно шагающего монаха, то торопящегося домой горожанина. Я еще постою молча, у Троицкого собора, и спокойно побреду к выходу. Пора устраиваться на ночлег, ведь завтра утром на службу.
В этот раз Троице-Сергиева Лавра показалась мне особенно оживленной, людной. Однако Монастырь со своим уставом и порядком, строгими правилами не дает распространиться там мирской суете. Через некоторое время пребывания в стенах обители, как-то само - собой, начинаешь ощущать гармонию. Все отлажено и четко как в механизме, а части механизма – это монахи, связисты с Богом.
***
Какое великое счастье, что братия формируется из людей, осознано избравших труднейший путь полного иноческого отречения от мирской жизни. С какой одухотворенностью, светом и любовью в глазах, монах, проводящий экскурсию, повествует об истории монастыря, о силе веры и единении эпох. Ведь призыв к монашеству мы не найдем в Евангелие. Монашество возникло стихийно, в попытке уйти от соблазнов вырождающейся античной цивилизации, уйти от роскоши, и даже от семьи и неизбежных забот бытия, уйти от мира, «лежащего во зле». Отверглись от родных пенат, покинув близких своих, раздав богатства. Они «трудятся», изнуряя плоть голодом, бессонным бдением и постоянною молитвою.
Обращаясь к справочникам, можно узнать, что само слово «монах», от греческого «монос» - один, означает отшельника, человека, удалившегося от мира, чтобы в одиночестве молиться Богу. Речь о тех, полных сил и жизненной энергии, что уходили и уходят от мирских забот и трудов в поисках иных забот и трудов – монашеских. Понять монашеский труд и тягу к монашеству можно только в ряду категорий духовных, и никак иначе. Монахи воплощают в себе духовный опыт, который не только носят в себе, но умеют передать окружающим.
Лишь только расцвело, я сонно иду к храму с открытым сердцем. Рано, но я хочу успеть, не опоздать на встречу с Богом. Надеюсь на встречу, но задаю вопрос: «Достойна ли, чтобы Ты пришел ко мне?». Свежесть раннего утра тождественна со свободой. Свобода-“Libertas”- наследственно свободен, имеет над собой право самоопределения. Ведь, взаимоотношение с Живым Богом возможно при условии взаимной свободы. Нужно возлюбить единого Бога и Его святую волю, верой и любовью соединиться с Ним в одном духе. Получается, что неизбежно нахождение между двумя крайностями:
1. С одной стороны – участь быть свободным.
2. С другой – стремиться обеспечить эту свободу предельным самообладанием, властью над собой и упованием на Бога; не покоряться чему-нибудь внешнему, без согласия разума и души, ко всему подходить с рассуждением; не стать «предметом» воздействия.
Необходимо стремление стать хозяином своей жизни. Но для этого нужно победить в себе все силы костности, все бессилие, всю инертность и все движения тела и души, которые не совместимы с властью над собой. При этом не потерять душевного мира, живой, сердечной веры в Бога, надежды на Него и любви к Нему. Потому так необходимо непрестанно бодрствовать над собою, возделывать свое сердечное поле. Сердце человека глубоко. Оно имеет такую глубину, где живет молитва и откуда она может забить ключом. Искренняя молитва – это наше восхождение к Богу.
Мысли унесли меня в глубокое размышление о вере. Тем временем я подошла к белокаменным стенам Троицкого собора - древнейшего сооружения монастыря, зодчества начала XV века, при игумене Никоне. Невольно задумалась: «Как же выглядела деревянная церковь, которая была построена на этом же месте при жизни преподобного Сергия? И в ней служил он».
Еще шаг и захожу в Храм, надеясь получить великие, нетленные, бесконечные блага, удалиться от всякого греха, с уверенным желанием «спастись». Происходит долгожданное погружение в таинство Евхаристии, в котором ожидается получить благодать Святого Духа. И в этом рвении к получению желаемого, которое по приближении окончания службы становиться неистовым, можно легко потерять самообладание, духовный настрой. И снова возникает противоречие:
1.С одной стороны – требуется терпение и смирение, не смотря на то, что «жаждущие» продолжают прибывать, а проявляя бездействие, рискуешь оказаться за дверью.
2. С другой стороны – инертность не приведет к исцелению. Другое дело – динамика. Например, Мф.IX, 18-26 (Евангелии): «…И вот, женщина, 12 лет страдавшая кровотечением, подойдя сзади, прикоснулась к краю одежды Иисуса. Он же, обратившись и увидев ее, сказал: дерзай, дщерь! Вера твоя спасла тебя». «Кровоточивая» спаслась благодаря не только вере, но и силе действий. Можно себе представить каким образом она проложила себе путь через многочисленную толпу.
Однако не следует забывать о том, что страстно желая встречи с Богом необходимо понимать, что встреча с Ним может оказаться нам не по силам. Бог – сила, правда, чистота. Проявляем ли мы своим поведением чистоту? Готовы ли к испытанию правдой? А встреча с Богом – всегда суд для нас. Поэтому мы должны осознавать и то, что являемся грешниками и можем, в своем приближении к Богу, только повернуться в благоговении, в трепетном преклонении и почитании с максимальным для себя вниманием и серьезностью. И при этом наше «действие» должно быть сродни мытарю, стоящего позади, у входа, у церковной притолоки. «Стоять за гранью того, что правильно, но в пределах, где царит милосердие». Сомневаюсь, но, возможно, тогда мы сможем почувствовать Бога. Ведь главное – это встреча с Ним.
Сама жизнь обращается ко всем с вопросами. А советчиков от человеческого опыта на свете не мало. И поэтому нам так необходим пастырь, проводник по духовному пути – наставник, способный объяснить, поделиться своим духовным опытом.
Я знаю мало. Узнаю что-то новое. Возможно, еще не готова к более полному, целостному пониманию вещей. Сомнения, рожденные не от уверенности, но всегда от зрелого, смелого подхода: кропотливой работой собирать, один за другим, факты. Когда их собрано достаточно, из них стараешься создать систему, без отбора на «нравится»/ «не нравится», и с условием, что, в последствие, они будут превзойдены. Каждый раз строишь лучшее мировоззрение. И покидая Лавру, я убеждена, полна уверенности в том, что у меня хватит на все ресурсов, т.к. Бог со мной и я доверяю Ему свою жизнь. Ведь Его воля может быть только хорошей, самой светлой и нужной для меня, потому что, когда Он творит человека, то вкладывает в основу его существа все Царство Божие. А нам нужно раскрыть в себе заложенный Им клад. Господи верую! Господи, помоги моему неверию!
(И. Павлова)