Найти в Дзене
Плёнки и винил

«Солярис» расшифрованный: раскрываем смыслы главного шедевра отечественной кинофантастики сцена за сценой-7

Разбираемся дальше в символике «Соляриса» Андрея Тарковского. В предыдущих частях (1, 2, 3, 4, 5 и 6) мы дошли до отправки Криса на космическую станцию 1. Один Как-то в одном из разборов «Соляриса» встретился вопрос: «Почему Крис летит на такую серьёзную миссию в одиночестве?» Действительно, в наши дни космонавты чаще работают экипажами: работа у них сложная и опасная, и лучше выполняется в коллективе. И автор того комментария, священник, предположил, что Крис отправляется на встречу с высшим разумом и со своей совестью, а на такое путешествие отваживаются совсем немногие: «Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Мф. 7, 13-14). 2. Глаза Сам полёт занимает в картине совсем немного времени, он практически отсутствует. Это вновь связано с нежеланием режиссёра наполнять своё произведение научно-фантастическим антуражем. В кадре мы видим только осв
Оглавление

Разбираемся дальше в символике «Соляриса» Андрея Тарковского. В предыдущих частях (1, 2, 3, 4, 5 и 6) мы дошли до отправки Криса на космическую станцию

1. Один

Как-то в одном из разборов «Соляриса» встретился вопрос: «Почему Крис летит на такую серьёзную миссию в одиночестве?»

Действительно, в наши дни космонавты чаще работают экипажами: работа у них сложная и опасная, и лучше выполняется в коллективе. И автор того комментария, священник, предположил, что Крис отправляется на встречу с высшим разумом и со своей совестью, а на такое путешествие отваживаются совсем немногие:

«Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Мф. 7, 13-14).

2. Глаза

Сам полёт занимает в картине совсем немного времени, он практически отсутствует. Это вновь связано с нежеланием режиссёра наполнять своё произведение научно-фантастическим антуражем. В кадре мы видим только освещённые глаза Криса, а глаза, согласно известному выражению, – зеркало души. Именно душа Криса совершает странствие среди звёзд, и именно с ней произойдёт на станции переворот, что словно предвещается кадрами, где Крис при посадке вращается в своём аппарате.

-2

3. «Гости»

Оказавшись на станции, Крис первым делом пытается кого-то найти, выкрикивая: «Здесь гости!»

В фильме это звучит двусмысленно: «гостями» учёные называют фантомы людей из прошлого, которые Океан посылает им. Криса они поначалу принимают за такой же фантом, отсюда натянутость в общении и вопросы в духе «сам-то ты кто?» Что ж, он сам себя назвал «гостем».

4. Падение

-3

Первые же шаги Криса по станции начинаются с его неловкого падения. Как и у очень близкого Тарковскому по художественной манере Достоевского, все спуски, подъёмы, переступания и падения имеют у него символический смысл. Пространство произведений обоих художников по-своему мифологично: как в мифах, оно чётко делится по категориям «своё»/«чужое».

В момент прибытия на станцию, Крис из бытового земного пространства вступает в незнакомое, космическое и сакраментальное. Он находится на пороге нового для него опыта. Ему предстоит осознать своё несовершенное, падшее состояние, чувство вины перед людьми и универсумом. И это как бы случайное падение служит знаком того, что произойдёт дальше.

Вместе с тем, это и показательный чисто человеческий жест: люди будущего покоряют пространства, а не могут справиться с такой мелочью, как шнурки. Они могут чувствовать себя покорителями Вселенной, но по сути им нечем пока гордиться.

(В «Космической одиссее», которую мы здесь неизбежно часто вспоминаем, схожая мысль выражается в шаткой походке стюардесс звездолётов и в длиннющей инструкции по пользованию туалетом в невесомости).

-4

Читайте также:

Часть 1. О вырезанных титрах, музыке и первых кадрах

Часть 2. Сад, лошадь и невымытые руки

Часть 3. О дожде, обстановке в доме и недоеденных яблоках

Часть 4. О фильме в фильме и гигантском ребёнке

Часть 5. О лошадях и истине

Часть 6. О городе и костре