В общей сложности в больнице я провела месяц. Обычно после снятия швов всех отпускают, в моем случае все было совсем не все так гладко. После операции первые 2 недели ты ходишь в той же лонгете, а перед выпиской при моей травме положено вывести кисть в положении ладонью вверху и загипсовать в циркулярный гипс. Гипс конечно противный тем более еще 6 недель в июне-июле при нашей жаре ( потеет и не почесать).
Но тут возникла большая сложность, накануне швы мне сняли. Доктор попросил повернуть руку, но у меня не получилось, попробовал повернуть сам, швы разошлись и повернуть не удалось. Как треслась спина доктора у окна я хорошо помню. Неделю шла лимфа, потом приняли решение сделать гипс с окошком, чтобы можно было обрабатывать. Решение, то приняли, но не донесли нормально до гипсовой медсестры. И случилось страшное, в палату входит та самая медсестра, которая ранее терзала руку отмывая гипс в первые дни. Вид был угрожающий в одной руке пила, в другой молоток и больше убила фраза: "Где тебе окошко делать?". По-настоящему струхнула. конечно разобрались и посмеялись. Гипс переложила через несколько дней и я отправилась покорять курские поликлиники.
Первым моим травматологом поликлиники стал хирург лет 70, который первым понял, что проблема с нервом и вывел под вопросом травму лучевого нерва. К неврологу я попала только после снятия гипса, т.е. через 2 месяца. Он конечно больше разбирался в нервах и уже знал, что повреждено и назначил витаминки колоть и пикамилон. За 2 месяца я потеряла тенар большого большого пальца, получила 2 косточки в коже от предплечья, контрактуры локтя, запястья и большого пальца.
Огромный плюс нашей городской поликлиники был центр восстановительного лечения. в котором явно работали мастера своего дела. Этим людям я действительно благодарна. занятия лечебной физкультурой у двух инструкторов давали нестерпимую боль каждое занятие до уровня мокрой спины насквозь после 5 минут индивидуальной работы, но за три месяца мы справились с контрактурами. Был там и невролог, который сказал, что нужно оперировать, но где и как не знал.
Основной невролог Юрий Николаевич писал 4 месяца смешанные диагнозы из слов нейропатия срединного, локтевого, лучевого нерва, на вопрос зачем ответил: ну у меня же должна быть динамика. Через пару недель при продлении больничного он спросил: "Вот я пишу последствия МОС, а что это?". Я: " это две пластины и 9 винтов в лучевой и локтевой". Он: "тогда понятно почему не проходит".
Пару раз мои врачи пытались положить меня в неврологию, т.к. понимали, что ничего не происходит, не могли подобрать ни терапию боли, ни решить проблему чувствительности и движения. Поразила подпись зав.отделения Шадрова: больше внимания лечению и назначил те же витаминки и лидазу.
Хочешь вылечиться пробуй сам. Нужно было искать врача, хотя бы на уровне города. Платная медицина у нас существовала, да и областная больница тоже. Вспомнили, что есть и знакомые врачи неврологи из нее, позвонили, узнали. Принимает лучший невролог платно в частной клинике.
Записалась к ней, да осматривала она внимательно по делу, но лечение выписала тоже. Вышла я в коридор в растерянности и через несколько минут за мной тот самый доктор: "А вы от ...", "да", ну тогда возвращайтесь.
"Ну как же вы не сказали, я бы посмотрела по другому. Нам лечить уже нечего. Вам нужно к нейрохирургам и решать вопрос об операции. Завтра приходите в областную больницу, я позвоню зав.отделения." Вот такой вердикт я получила уже в кабинете.
Так я потеряла первые самые важные полгода, которые хоть как-то давали мне шанс на выздоровление.
