Эта история началась с того, что Сергей захотел побыстрее отвести товар в город. Молочко, творожок, сметанку – всё из личного хозяйства. Официально Сергей работал на сельхозпредприятии, платили там по 5-6 тысяч в месяц, так что пришлось искать возможность обеспечить семью. Он взялся за обработку пая. Вместе с женой они освоили выращивание капусты и корнеплодов. Жизнь потихоньку шла, денег на скромную жизнь хватало, в нищете не жили.
Разбитая «Газель» была давно снята с учёта, красовавшиеся на ней номера Сергей достал по случаю. Ставить эту рухлядь на учёт, платить налог, ОСАГО ради того, чтобы два раза в неделю проехать 15 километров до рынка и столько же обратно Сергей считал нецелесообразным. Гаишников в этой части района не видели давно, с тех пор, как на Калужской трассе упразднили пост. Сергей ездил так уже года три…
Пашка просил подъехать до семи вечера. Двоюродный брат имел точку на рынке, торговать умел и любил. Продукты Сергея расходились на ура, существенно дороже, чем жена Сергея продавала их дачникам. У Пашки были планы на тот вечер, так что Сергей торопился – брат ждать не будет. Дряхлая «Газель» не желала разгоняться, движок ревел, но скорость была ниже 70. На повороте у Яковлево Сергей не пропустил иномарку, ударив её в район пассажирской двери…
Кроссовер улетел в кювет, чудом не попав под самосвал на встречке. Несколько раз перевернувшись, иномарка ударилась о березу в посадке и замерла на боку. Через пару минут машина загорелась, в огне погиб пассажир, молодой парень, студент областного политеха.
Свою вину Сергей не отрицал, искренне переживая за молодого парня. Обвинение ему предъявили по части четвертой – за два часа до выезда Сергей пропустил стаканчик самогона после работы в поле.
Наверное, он понял, что теперь будет. Его закроют на пять лет, землю отберут по искам потерпевших и жена с детьми пойдут по миру. Кто в этом виноват? Он, конечно. Сажать в СИЗО его не стали – куда он денется от семьи. Нашли его в ангаре сельхозпредприятия, повесившимся на стеллаже.
Разумеется, никаких проблем Сергей не решил. На нём числился дом и участок земли. Кадастровая стоимость дома была около полумиллиона, земельного участка и того меньше. Отказаться от наследства жена не могла – жить ей было негде, поэтому требования потерпевших перешли к ней.
Первоначальные требования были такими: владелец авто требовал два миллиона на новую машину и около 200 тысяч на разные расходы. Родители погибшего парня требовали четыре миллиона. После того, как Сергей повесился, от своих требований они не отказались, желая получить всё в полном объёме от вдовы.
Суд постановил удовлетворить иски в объёме наследуемого имущества. Возмущению потерпевших не было предела. 800 тысяч за смерть человека и разбитую машину! Как легко отделался пьяный убийца. Вот только убийца к этому времени покоился на кладбище райцентра, а деньги предстояло взыскивать с совсем другого человека, который, в общем-то, никого не таранил и за рулём не пил. Денег у вдовы Сергея, естественно, не было. На эмоциях она отдала потерпевшим сто тысяч – выручку за летний период от торговли с дачниками.
Взыскание пошло активно. Особенно усердствовали водитель машины и его отец. Они лично привозили судебных приставов. Земельный участок изъяли практически сразу. На торгах его купил один из местных, за 75000, существенно ниже кадастровой стоимости. Из дома забрали два телевизора (ещё на электронно-лучевых трубках), два холодильника и морозильную камеру, сепаратор. Всё это было продано за копейки, а семья лишилась возможности обеспечивать себя сельхозпродукцией. Окажись рядом с вдовой Сергея толковый юрист, может, что-нибудь бы и вышло. Но юрист был только у потерпевших, а вдова Сергея была предоставлена сама себе. Простая молодая женщина, всю жизнь прожившая в деревне. У неё отбирали – она искала возможность прокормить своих детей, не жаловалась, не спорила. Её мать трагически погибла в 90-е, отец давно спился, вся помощь была только от родителей Сергея. Свёкор со свекровью переехали к ним, оставив свой дом младшему сыну, торговлю молоком удалось продолжить.
Потерпевшие знали закон хорошо. Вдова Сергея была поймана с поличным при продаже молока без документов. Сколько так торговало? Много, но домотались до неё. Административный штраф и угроза сдать в налоговую при повторном нарушении. Затем в деревню приехали тётечки из КДН. Никогда их не видели в этих местах, даже тогда, когда в соседнем Савинково дети алкашей стали ходить по домам и вымогать деньги под угрозой поджога. Два двора подожгли.
По итогам их визита вдова Сергея получила 5.35 и предупреждение о необходимости улучшения социально-бытовых условий. Незадолго до ДТП Сергей затеял ремонт, но не закончил. Пол в сенях не был доделан, терраса была в полуразобранном состоянии. Закончить ремонт у вдовы не было ни сил, ни средств.
На ферму в деревне её не взяли, работу ей удалось найти только в тепличном хозяйстве, в двадцати километрах от дома. На следующий день после трудоустройства на работу пришёл исполнительный лист. Её вызвали и сказали, что после испытательного срока она свободна – на предприятии платили в конверте и рисковать не хотели. С трудом она устроилась уборщицей в поселковую школу. Больше десяти километров по прямой. Исполнительный лист пришёл туда тоже сразу.
Её загоняли профессионально и методично. Сев в попутку, она оказалась лицом к лицу с потерпевшими, которые потребовали отдать дом в обмен на отказ от претензий. Мол, будет ещё хуже. Она не понимала, за что с ней так, в чём виноваты её дети. Опять приезжали из КДН, опять были приставы. А потом свёкор сказал, что хватит. Они съезжают к себе и забирают внуков. Её проблемы их больше не касаются…
Юриста она так и не наняла. Её куда-то привезли, там были и потерпевшие, и люди в форме. Такой-то красивый мужчина средних лет показывал ей бумаги у говорил, что всё правильно, всё безопасно. Она отдала им дом.
Фактически, она стала бомжом. Свёкор пускать её отказался, она уехала в райцентр. В «Пятёрочку» брали всех, взяли и её. Съёмная квартира на троих, жизнь продолжалась. Летом она приехала к детям, они были рады. Свёкор не препятствовал общению, разговаривал с ней спокойно, деверь же подчёркивал, что в деревню на ПМЖ её не ждут. Она и сама это понимала.
Её бывший дом потерпевшие решили использовать для отдыха. Перестроили двор, сделали террасу, обшили всё сайдингом. Она к ним не ходила. По словам родственников мужа, весной в доме закипела работа, а уже начиная с июня на отдых стали приезжать новые хозяева.
Следующей весной вдову Сергея снова нашли. Оказалось, что дом в феврале сгорел. Местные жители заметили дым из-под крыши террасы. Ключи на зиму новые хозяева не оставили, а когда приехали пожарные, половина дома полыхала открытым пламенем. По мнению пожарных, причиной возгорания явился неосмотрительно заведённый в дом СИП и некачественные электротехнические работы. По мнению новых хозяев, причиной пожара был поджог.
Версия поджога не подтвердилась. Погорельцы подали иск к вдове Сергея, требуя признать недействительным договор о передаче дома в счёт погашения долга. Основание – несоответствие стоимости недвижимости размеру долговых обязательств. Поскольку вся оценка производилась погорельцами, суд не поверил, что они были не в курсе и в удовлетворении иска отказал.
С момента того ДТП прошло больше трёх лет. Новый дом взамен сгоревшего так и не появился. Владельцы участка больше в деревне не показывались.
Вдова Сергея так и работает в райцентре, в продуктовом магазине. Она снимает квартиру в доме напротив, старшая дочь перебралась к ней. Дочь учится в техникуме и работает в фастфуде, остальные дети живут с бабушкой и дедушкой в деревне.