Однажды я увидел путь
среди колючих терний.
И выбрался на свет, после блуждания в ночи.
Но я не знал, что делать с даром. Мне это характерней.
Возобладав, утратил. Хоть смейся, хоть кричи.
Я руки в стороны развёл, умерил темп дыханья.
Распахнув ладони, резал ими ветер.
Лишь оттого живы сейчас о том воспоминанья,
Что счастье было под рукой. А я и не заметил.
Казалось, я увидел путь,
какой не сыщешь днём с огнём.
А может быть, все это
было только сном.
Однажды я играл в других,
меняя сотни лиц.
Не подходило ни одно из чуждых мне обличий.
И обессилев наконец, я пал стеснённо ниц.
Пока не задался вопросом о воплощении различий.
Тогда я встал и взор свой в зеркало вперил.
И на меня взглянули лики, залитые свинцом.
Я погрузил в них пальцы и рвал, что было сил.
Когда осталось в отраженьи лишь моё лицо.
Казалось, я играл в других,
но стал собой, как был иском.
А может быть, все это
было только сном...
Однажды я любил тебя.
Безмолвно. Было прежде.
Но нет, отнюдь, не ревностью, не робостью томим.
Скорее, глупостью и гордостью я сжёг свои надежды.
А вырвав сердце по кускам, раздал его другим.
Твой образ был чем-то слепящим. Произведением искусства.
И сразу в омут с головой, когда глядишь на звёзды.
Мне ничего не оставалось, как кремировать те чувства.
Я осознал свою любовь, так получилось, слишком поздно.
Казалось, я любил тебя.
А после горевал о том.
А может быть, все это
было только сном?
