ЧАСТЬ2
Через некоторое время к нему подошла веснушчатая девочка, улыбаясь ему. Он был очарован ее красотой, ее золотыми волосами, собранными в две косы, ее улыбкой, ее веснушками. Он представился, протянул ему кусочек конфеты, и с этого момента они стали неразлучны. Где там это была Элия, была еще и Кристина, и вскоре они поняли, что у них не просто дружба. Они были женаты в двадцать два, и через два года я пришел, радость их глаз.
У меня не было много счастливых воспоминаний о тех двух годах в Милане, фактически у меня их не было. Мне было всего девять лет, и я только что потерял свою мать, я мало знал о языке, и то, что я знал немного, было благодаря ей, которая настаивала на том, чтобы говорить со мной по-итальянски, говоря, что она не хотела, чтобы я потерял свое происхождение, и, кроме того, мой отец всегда был заперли в посольстве: у меня никого не было. В школе мне никогда не удавалось интегрироваться с моими компаньонами, люди всегда стремились быть лучше во всем, и даже если они были детьми, все они были ложными и безразличными. Я умолял отца перевести нас снова и, возможно, вернуться в Германию или куда-нибудь еще, и, наконец, после двух ужасных лет я был удовлетворен. Мы отправились в Швейцарию, где пробыли год, а затем отправились на другие континенты, пока два года назад не переехали в Токио.
Я сразу полюбил Японию за ее культуру, организацию, людей. В школе у меня не было проблем с интеграцией, в том числе потому, что я поступил в международную школу, где у меня была возможность встретиться с разными людьми из разных культур и стран, многие из которых я посетил. Но даже эти два года пролетели незаметно, мой отец решил, что, как только я закончу свой последний год, мы снова переедем. И сегодня был последний день в школе.
Я бы ничего не сказал своим товарищам, я ненавидел до свидания. Я бы даже не пошел, если бы не Марта, гречанка и Анита, которые приехали из Вьетнама. Я хотел увидеть их в последний раз, они были моими единственными настоящими друзьями за все эти годы, и они знали, что это будет мой последний день, но они будут держать это в секрете.
В первый день в школе я был так потерян ... Я заблудился в школьных коридорах и не мог найти класс. Когда я бежал, опаздывая, я ударил Марту, обе упали как две груши. Она, как и я, была новичком и у меня был такой же курс, поэтому, рассмеявшись, я встал и, наконец, смог найти классную комнату. Мы встретили Аниту через несколько дней в столовой. Она сидела одна, очень стеснительная, поэтому мы с Мартой подошли и сели с ней. С этого момента мы стали неразлучным трио.
Когда прозвенел последний звонок, мы крепко обнялись, пообещав слышать друг друга хотя бы раз в неделю, и я очень надеялся, что все это может произойти, но я знал, что это продлится недолго.
Я пошел домой, сдерживая слезы. Я открыл входную дверь, вошел и начал делать последний поворот, прежде чем покинуть ее полностью. Это было единственное место, достойное звания дома, для меня это было больше, чем в любом другом месте.
Брезенты покрывали оставшуюся мебель, окна были закрыты, и там были коробки, наполненные вещами, которые мы бы оставили там повсюду. Мой отец уехал несколькими днями раньше, чтобы искать новый дом, в котором можно было бы жить в течение следующих нескольких лет, и я бы присоединился к нему позже, с последними чемоданами. Слеза скатилась: это был конец того маленького счастья, которое я нашел.
Дверной звонок сильно постучал, возвращая меня к реальности: мужчина лет сорока, одетый в костюм, галстук и кепку водителя, стоял передо мной, кланяясь, как он обычно делал, чтобы приветствовать японцев. Я тоже вернулся, слегка поклонившись и позволив ему войти в дом. Я протянул ему последние чемоданы, которые у меня были со мной, которые он схватил руками в черных кожаных перчатках, и мы направились к лимузину, припаркованному на дороге. Я повернулся в последний раз, пытаясь запомнить как можно больше деталей входа, лестницы, ведущей наверх, диванов ... затем закрыл за ней дверь, вздохнув: мне следовало начать все заново.