-Ты пойми я это делаю потому, что люблю тебя, -услышал голос отца Дима, а потом его снова оглушил звук ударов молотка о гвоздь. Дима слышал как гвоздь прорывает себе дорогу через дерево, как ломает его всего в миллиметре от кожи его руки. Дима боялся пошевелиться, а вдруг отец промахнется и на этот раз гвоздь войдёт в его плоть. Дима верил, что отец не хочет ему причинить боль и потому старался лежать в ящике смирно, пока отец заколачивал крышку.
-Дорогой, может не надо, он же такой маленький, - услышал голос своей матери Дима, она никогда в него не верила как отец, Дима почувствовал разочарование.
-Ты слышишь, сын, тебе надо просто поверить и все получится, - продолжал отец, как ни в чем не бывало, Дима чувствовал запах пота от отца, пока тот вбивал ещё один гвоздь со стороны левой ноги, на уровне колена.
Дима непроизвольно дернулся и поранил ноги о выступающий гвоздь и чертыхнулся про себя.
-Лежи смирно, сын, ещё не все.
Диме почему-то казалось, что вот-вот один из гвоздей пройдёт сквозь его кожу. Он верил в отца, но никак не мог избавиться от этого ощущения опасности. Воздуха было мало. Света совсем не было, в ящике было мало щелей. Отец ещё не закончил, а Дима почувствовал, что его лоб покрылся испариной, локти неудобно были прижаты к телу, спине было жестко лежать на досках, и к тому же левая нога предательски чесалась. Но он выдержит, отец верил в него и потому он выдержит, у него все получится, все получится, если он только будет верить.
И вот последний гвоздь зашёл рядом с правым ухом. Дима уже не слышал отца, пока тот вбивал, так как было слишком близко и Диме казалось, что он оглох. В ухе ещё какое-то время звенело. И тут он почувствовал страшное, Дима захотел в туалет. Как он теперь выберется? Как он сможет сосредоточиться? Ведь в книге сказано, что мысли его должны быть чисты и он должен всем сердцем, всей душой желать освобождения, тогда все сбудется.
Дима слышал всхлипы мамы и очень злился на неё. Чем больше она плакала, тем сильнее ему хотелось ей доказать, что она ошибается, что он сможет, он сможет так в себя поверить, как она никогда не верила, он докажет ей, что многое может и сможет сегодня освободиться.
Дима лежал смирно и слышал как громко дышит отец, как всхлипывает мать в углу. Он осознал, что давно хотел в туалет, просто за грохотом молотка этого не заметил. Сейчас живот начинал болеть от напряжения. Дима понимал, что может быть не выдержит. Он изо всех сил пытался сосредоточиться на желаемом, на освобождении, но ничего не получалось. Мысли бегали от заплаканной матери, к дыханию отцу, который должно быть уже разочаровался в сыне, что тот до сих пор не освободился. И дальше мысли убегали к болям в животе, и предательски скользили по «а что если он не выберется». Нет, Диме нельзя об этом думать. Это повадки его слабого духа, сильный дух никогда не перестаёт верить в свои возможности. Даже в самых сложных и невероятных ситуациях надо продолжать верить, и вера спасёт. Только истинно верящий может обрести свободу. Сегодня он докажет матери и отцу, что они могут им гордиться.
Но воздуха не хватало. Он даже как-будто чувствовал жар от лампы над головой, в их сарае.
Ничего не выходило, чтобы он ни думал, а он оставался лежать в неудобной позе в этом ящике.
-Сын, ты должен верить, только так ты обретёшь спасение! - прошептал отец, мать отозвалась всхлипыванием.
Дима хмурился так, что уже болел лоб. Он попробовал подвигать руками, ничего не получалось, ящик был слишком маленьким, нос почти касался крышки, затылок уже болел от неудобной позы. Диме это не нравилось, ему хотелось выйти, кажется он не готов.
-Пап?
-Да, сын? - голос отца дрогнул, Дима это услышал, хотя отец и пытался взять себя в руки.
-Я, кажется, не могу, - признался с болью в душе, Дима.
-Не думай так и все получится, - как заведённый ответил отец.
-Пап, я серьёзно, - Дима боялся.
-Я тоже, не думай и ты освободишься, - продолжил отец отсутствующим тоном.
-Да, что же это такое, отпусти его, отпусти! - закричала мама Димы.
Он услышал копошение, потом глухой удар, отец кажется ударил мать, та только всхлипнула.
-Мам?
-Да, сынок.
-Мам, мне страшно, - со слезами на глазах прошептал Дима.
-Да, я знаю, дорогой.
-Мам, помоги мне, мам, вытащи меня отсюда, - он уже не стал скрывать и плакал в голос.
-Сын, тебе нужно верить, не плачь, постарайся поверить, - сквозь слезы говорила мама.
Дима дёрнулся в ящике.
-Выпустите! Выпустите меня отсюда! - кричал Дима.
Он прыгал в ящике, стараясь упасть со стола, но отец плотно прижал ящик к столу. И продолжал шептать: тебе нужно верить, всей душой верить и тогда ты освободишься, просто пожелай этого.
-Паап! Маааамм! Пожалуйста.
Дима задыхался в ящике, он не мог больше, было тесно, было страшно и сердцебиение отзывалось в ушах. Он не мог поверить, что ему не помогут, он не мог поверить, что у него не вышло, что ничего не получилось.
Дима замер, ему было тяжело дышать, он замер, затих, пытаясь сориентироваться, что он может сделать. Отец отошёл от ящика и Дима с яростью начал снова биться, пытаясь выйти. Он услышал крик матери, потом удар. Больше маму он не слышал, он ничего не слышал, кроме слов отца о вере, и своих криков. Ящик бился о стол, но никак не падал на пол. Дима не чувствовал ног, все тело болело, легкие болели, он задыхался.
И вскоре он утих. Просто закрыл глаза, решил собраться с силами, и утих. Он так долго кричал, уговаривал, рвался на свободу, что устал и теперь хотел отдохнуть.
Отец отошёл от ящика, когда тишина продолжалась долго, слишком долго. Он наклонился, чтобы услышать дыхание, но ни хрипа, ни сопения, ни всхлипываний из ящика не доносилось.
-Что ты наделал?! - набросилась на него жена, она кинулась ногтями царапать ему лицо, он ударил ее на отмашь, она отлетела к стене.
-Дима? - неуверенно проговорил он.
Никакого ответа.
-Дима?
Тишина.
Мужчина опустился на стул. Жена с новой силой кинулась на него, на этот раз он не сопротивлялся. И поделом ему, он неправильно воспитал сына, тот не верил.
Жена, не получив отпора бросилась к ящику, она отдирала доски, свои ногти, гвозди, в попытке спасти сына. Муж сидел и пытался понять, где он допустил ошибку. А потом его мысли унеслись к тому, как хоронить сына.