– Опять проболтали до рассвета! – попенял Иван (у нас с Ладой и впрямь был далеко не бодрый вид).
Мы виновато кивнули, но не стали уточнять, что без его ведома провернули спасательную операцию в Междумирье, примерив на себя роли мультяшных спасателей Чипа и Дейла.
Ориана, крепко проспавшая до утра и не слышавшая ночных разговоров, казалась удивленной, но промолчала.
Болоту предшествовал сосновый бор с величественными прямоствольными корабельными соснами. Их раскидистые кроны почти подпирали небо, но по мере нашего продвижения высота деревьев уменьшалась, появилось множество обсыпанных маленькими коричневыми шишками небольших сосенок – именно такие пользуются спросом в России под Новый год.
Мне показалось, что из-под ног метнулась быстрая тень, и я, взвизгнув, отпрыгнула в сторону. Друзья немедленно остановились.
– Кажется, это была змея, – неуверенно пояснила я.
– Удав или анаконда? – серьезно поинтересовался Иван. – Или тебя осчастливила вниманием королевская кобра? Болото еще не началось, а ты уже боишься каждого звука, как пуганая ворона – куста.
– Что бы ни рассказывали местные старожилы, а здесь редко встретишь ядовитую змею, – успокоил Рослав. – Гадюки не любят сырость – их больше привлекают сухие места, где они в основном и живут. А вот в глуши бора их действительно может быть много.
Я погрозила брату кулаком:
– Но ведь жители покинули то село, куда случайно забрел Кудеяр – не зря же его прозвали Гадюшником!
– Возможно, кому-то было выгодно очистить деревню от селян в своих собственных интересах, вот он и навел морок.
Вслед за Иваном мы принялись выдвигать версии одну фантастичнее другой, да так увлеклись, что спохватились, когда под ногами захлюпала неустойчивая болотная почва. Справа сплошным ковром стелилось неизвестное растение с красивыми бледно-розовыми цветками – а я-то наивно полагала, что на болоте растут только камыши да осока.
– Посмотри, как красиво цветет клюква! – Лада полюбовалась светло-пурпурными и розоватыми цветками. – А вон тот кустарничек – вероника черная. Ее ягоды хорошо утоляют жажду, хотя и не имеют вкуса! Розовые цветы в сторонке, – сестренка указала рукой чуть дальше, – вереск. Из него варят мед и…
Но узнать о полезных свойствах этого растения мне не довелось. Иван потребовал от нас полной концентрации – узкая тропинка вынуждала путников идти след в след, и я сосредоточенно смотрела себе под ноги, до смерти боясь невзначай наступить на змею. Не то чтобы не доверяла Рославу, но, как любят повторять бабушки и дедушки, «береженого Бог бережет».
– А почему ты боишься змей? – заинтересовался Рослав, будто подслушавший мои мысли.
– Они меня не кусали, если ты это имеешь в виду… – Вопрос застал врасплох, и я попыталась сформулировать – прежде всего, для себя самой! – почему мне так неприятны эти пресмыкающиеся. – Просто они мерзкие, скользкие, холодные и с раздвоенными языками. Бррр!
– Хотите послушать легенду, объясняющую, почему у змеи раздвоенный язык? – предложил Иван, и я навострила уши: брат – кладезь ценной и интересной информации. Авось отвлечет от навязчивой идеи о кишащем змеями болоте…
– Валяй!
…Давным-давно на Земле рядом с великой страной Гипербореей, основанной посланцами Космоса – детьми Света, поселилась кровожадная раса детей Тьмы – нагов (змеелюдей), обладавших хитрым, изворотливым и завистливым нравом. Им, считавшим себя избранниками Вселенной, очень хотелось подчинить себе народы планеты и единолично править миром, вот они и развязали страшную затяжную войну.
Гиперборейцы сумели одержать верх и загнали врагов в подземелья. Но тут наступило похолодание. Со сменой полюсов погибла и благословенная Гиперборея, так что после воцарения ледникового периода люди и наги оказались в равных условиях – им пришлось вместе обустраивать планету.
В знак перемирия обе цивилизации основали новую расу, объединившую черты Света и Тьмы, и с тех пор в каждом человеке живут бог и демон, ангел-хранитель и змей-искуситель.
Перепахав Мировой океан и добыв эликсир бессмертия, Боги в знак благодарности за помощь позволили нагам слизнуть капли божественного напитка с острых стеблей травы, и их языки раздвоились – такова была плата за бессмертие…
Я пожала плечами: каким бы ни стал змеиный язык, это не добавило красоты его обладателям.
– Если мне предложат выбрать, кого погладить – жабу или змею, я выберу первую! Не верю, что кто-то любит змей!
– Не будь такой категоричной! – вмешался Баюн. – Иначе рискуешь вызвать недовольство берендеев.
Я так удивилась, что перестала смотреть под ноги и споткнулась на ровном месте. А Соломон, обрадовавшись возможности продемонстрировать эрудицию, поведал очередную легенду.
… Берендеи почитают Змею, оберегающую дом и приносящую в него достаток и благополучие. Ей специально оставляют в уголке молоко на ночь. Они уверены, что Змея-хранительница, живущая под порогом, в подполе или под печкой, может подарить человеку волшебные вещи – камень, золотое яблоко, перстень, корону, гребень, который носит на голове, и даже свои рожки.
Обладание хотя бы одним из этих сокровищ даст человеку не только защиту от обычных змей, болезней и града, но и счастье, богатство – неистощимые запасы зерна и денег. Тот, кого Змея-покровительница осчастливила своим даром, сможет лечить людей, видеть клады и даже понимать язык животных.
Если верить одной из былей, после смерти кого-то из членов семьи на завалинке всякий раз появляется большая змея. А другая легенда предупреждает, что змею, расположившуюся во дворе или в хлеву, нельзя убивать – иначе умрет хозяин или хозяйка…
И все-таки я осталась при своем мнении. Змеи, несомненно, приносят реальную, а не сказочную пользу: их яд успешно используется в медицине. Но ведь немало людей гибнет от их смертоносных укусов. Кроме того, в мире встречаются ползучие гады, которые проглотят человека целиком и не подавятся!
Впрочем, сколько людей – столько и мнений. Например, в народных сказках и былинах русские богатыри называют своего главного врага, трехголового Змея, поганым чудищем и в то же время уважительно величают по отчеству Горынычем. А это – знак признания его достойным, равным себе, обещание биться с ним честно, не призывая никого на помощь, столько времени, сколько понадобиться. И только исход поединка рассудит, на чьей стороне правда.
Наверное, умение замечать не только плохое, но и хорошее свойственно людям с чистой душой и совестью – таков уж русский менталитет!
Чтобы отвлечься от назойливых мыслей о ползающих по болоту гадах, я сменила тему.
– Есть ли в Берендеевом княжестве лабиринты, подобные тому, в котором на древнегреческом острове Крит обретался Минотавр?
– Что ты называешь лабиринтом? – отозвался Рослав.
Пришлось коротко пересказать греческую легенду о Минотавре и о том страшном месте, где он жил – для непосвященных.
– Она имеет в виду огороды! – подсказала Лада.
– Огороды – это такие места за палисадами, где крестьяне сажают овощи, а лабиринты – совершенно другое, – я не знала, смеяться мне или обижаться.
– Нет-нет, – увидев, что я надула губы, поторопилась пояснить Лада. – Так мы называем огороженные большими камнями или специально взращенными кустарниками пространства, доставшиеся в наследство от древних берендеев. – В России встречаются подобные?
За меня ответил Иван:
– На земле насчитывается более 1000 лабиринтов. К примеру, на Соловецких островах исследователь насчитали 35 древних лабиринтов – самых загадочных мест на планете. Там растут лишь мох да ягоды, а вот специально высаженные растения погибают, и даже животные обходят их стороной, и у ученых нет единого мнения насчет их предназначения. Одни связывают лабиринты с культом умерших (якобы в центре похоронен очень плохой человек, душе которого он мешает выйти наружу) и говорят, что туристы и местные жители неоднократно видели в Соловецких лабиринтах призраков: их бесплотные тени всегда двигаются по направлению к центру. Другие считают лабиринты чем-то вроде энергетических устройств, пройдя через которые можно обрести бессмертие или увидеть будущее.
Существует легенда, будто последний царь всея Руси Петр Первый, побывав на Соловецких островах, прошел старинный обряд и вошел в лабиринт, в центре которого увидел нездешний город, а через год построил на реке Неве Санкт-Петербург.
Тем временем мы поравнялись с чарусой, за которой должна была показаться обещанная развилка.
Надеясь, что болотная дева – всего лишь выдумка заблудившихся татей (хотя взглянуть на нее было бы интересно!), я, раздираемая страхом и любопытством, внимательно осмотрелась и обомлела: на огромном листе кувшинки действительно восседала длинноволосая блондинка.
Мои спутники прекратили беседу и с удивлением уставились на болотницу.
Красавица быстро уяснила, что стала центром всеобщего внимания, театрально заломила руки и громко зарыдала. Отработанный бесчисленными повторениями плач воспринимался как натуральный: из огромных глаз по гладким белым щекам катились слезы величиной с горошину, пухлые губки были по-детски надуты – казалось, у девушки случилось неподдельное горе. Мое сердечко сжалось от сочувствия к незнакомке. Однако довести начатое до победного конца и добиться сочувствия хотя бы одного из мужчин (и уж тем более – заполучить его самого) ей не удалось. Непредвиденное вмешательство ревнивой восточной красавицы кардинально изменило традиционный сюжет пьесы.
Ориана остановилась и, уперев руки в бока, поинтересовалась:
– Ну, и что ты тут ревешь, как Плакса-Вакса-Гуталин?
Болотная дива от удивления открыла рот и захлопала огромными изумрудными глазищами, забыв о том, что следует продолжать давить на жалость зрителей – до сих пор никто из проходивших мимо путников никогда не интересовался причиной ее горя, которое, как считала сама дива, она изображала более чем достоверно.
Все путники вели себя предсказуемо: одни в испуге убегали, а другие, очертя голову, бросались на помощь плачущей посреди болота беспомощной девушке. И вот – на тебе: как прикажете вести себя с этой странной компанией в сопровождении откормленного до невероятных размеров кота с наглой мордой? Не придумав ничего лучшего, она решила повторить выступление на «бис» и завыла горше прежнего, однако успеха вновь не возымела.
– Если будешь продолжать в том же духе, твое лицо опухнет, нос увеличится в размерах, покраснеет, а на нем появится горячий блин! – наставительно сказала Ориана.– И кто тебя такую замуж тогда возьмет? – Девица, всхлипнув, громко икнула и свела глаза к переносице – наверное, представила на своем очаровательном носике блин, к тому же горячий. – Вот просидишь всю жизнь посреди болота в девках, и придется выходить замуж за кривоногого и пузатого водяного! – подвела итог рыжеволосая моралистка.
Не в силах больше сдерживаться, мы захохотали.
Болотница растерянно шарила взглядом по сторонам, но, не найдя поддержки, с места нырнула в трясину, явив нам красные перепончатые лапы.
– Но я же сказала правду! – Ориана казалась уязвленной. – А она, вместо того чтобы прислушаться к доброму совету, сбежала. И, между прочим, даже не поблагодарила!
– Девочка моя, нельзя же вот так с ходу набрасываться с критическими замечаниями на первых встречных женщин! Надо быть тактичнее, – попенял ей Иван.
– Да будет тебе известно, Ваня, что лучший способ защиты – это нападение! – парировала та.
– А-а-а, так это ты нас от нечисти спасала… – протянул брат. – Спасибо тебе!
Отсмеявшись, мы вспомнили о своей миссии и уставились под ноги: где-то тут должна быть обещанная развилка.
* * *
Путешественники растерянно стояли на перепутье и бессмысленно таращились себе под ноги – вместо двух обещанных тропок обнаружилось целых три! Почему – гадать было бессмысленно: что толку сваливать вину на пьяные глаза татей или страх случайных прохожих, все равно придется выбирать одну. Жаль, поблизости не наблюдалось ни одного вещего камня, украшенного мудрыми предостережениями. Правда, валун нам с успехом заменил эрудированный Баюн.
– Направо пойдешь – коня потеряешь, налево – голову сложишь, прямо – женатым будешь, – будто подслушав мои мысли, он процитировал отрывок из какой-то сказки. – А про кота вообще нигде ничего не говорилось.
– Коня у нас нет, – подхватила Лада. – Жениться… – Она с сомнением посмотрела на Ивана, а потом на Рослава, – вроде бы никто не торопится. А вот головы, несомненно, стоит поберечь – еще пригодятся!
– Так в каком направлении двигаться? – Иван, как всегда в затруднительном случае, задумчиво взъерошил волосы на затылке. – Если я правильно понял, нам надлежало бы идти по правой тропе, поскольку левая ведет в Гадюшник. А куда же в таком случае направит путников средняя? Или ее и впрямь наколдовали?
Мы на всякий случай согласно кивнули.
– Значит, левое направление отпадает само собой, – констатировал брат. Уже хорошо. Ну что, будем голосовать?
А вот этого никому делать не хотелось – лучше всего довериться командиру, ведь окончательное решение всегда принимает он, и в случае неудачи именно ему мы и попеняем за ошибку! Кроме того, из-за переплетенных ветками крон проглядывало солнышко, стоял ясный день – значит, в случае неудачи, мы еще успевали вернуться на исходную позицию.
Не дождавшись мало-мальски вразумительного предложения, Иван направился по средней тропе, а остальные, как и полагается дисциплинированным подчиненным, – за ним.
– Незачем было обижать и прогонять милую болотную девушку, – в шутку попеняли мы Ориане. – Глядишь, она бы нам верное направление указала!
– В трясину! – незамедлительно парировала подруга. – Так это и мне по силам. Кому помочь?
Желающих не нашлось. И дальнейший – к счастью, недолгий – путь мы проделали в молчании, не встретив ни одной змеи.
Я уж было обрадовалась, что Гадюшник остался в стороне, когда болото наконец закончилось, деревья расступились, и, к нашему разочарованию, невдалеке показалась пустынная окраина заброшенной деревеньки с покосившимися палисадниками, почерневшими стенами и просевшими крышами домов.
Меня вдруг захлестнула волна беспричинного страха. Сердце стиснула тоска, на глаза навернулись слезы, а в голове зазвучали испуганные детские голоса:
– Я хочу домой, к маме!
– Защити нас, Род-Заступник!
Под недоумевающими взглядами друзей я пошатнулась и с размаху уселась на ближайший пенек, спиной проложив к нему путь через ветки кустарника с крупными белыми ягодами. Следом пробралась Лада, присела на корточки рядом со мной и тихонько заплакала. Ничего не понимающие друзья бестолково суетились вокруг нас. Вдалеке подозрительно громыхнуло – вот только непогоды нам сейчас не хватало!
Я, успокаиваясь, глубоко вздохнула и прислушалась к себе. Благодаря сестренке, разделившей подхваченное мной чужое горе, стало немного легче – голоса зазвучали тише, хотя на душе было по-прежнему скверно. Перестала лить слезы и Лада.
– Уфф! – С облегчением выдохнул Иван, отлично понимавший, чем чревато бурное проявление эмоций его младшими сестренками. – А теперь, будьте так любезны, объясните, что случилось.
– В подполе одной из избушек заперты детишки – пара десятков или даже больше. Малышам темно, холодно, страшно, они растеряны, а на поверхность выбраться не могут – снаружи их стережет ужасный колдун.
– Леший знает что твориться! – почему-то шепотом выругался Иван. – Час от часу не легче!
Не успели мы спросить, что тот имеет в виду, как наши рты оказались зажаты широкими мужскими ладонями.
– Тсс! У нас гости! – прошептал Рослав.
Притаившись за густым кустарником, мы наблюдали за материализовавшимися неподалеку тремя черными волхвами. Каждый крепко держал за локотки малышей от девяти до 12 лет – четырех мальчиков и двух девочек.
Ребятишки оказались боевыми и отчаянно сопротивлялись: мальчишки вырывались и обзывали обидчиков, грозя им карой – не только небесной, но и более материальной земной, как только родители до них доберутся: подвешиванием за ноги, битьем розгами и палками и закапыванием в землю по самые уши. Девочки брыкались, изворачивались, царапались и кусались и обещали похитителям, что тех вымажут в конском навозе, обольют смолой, законопатят в бочки, а потом пустят в свободное плавание по самой бурной из рек Берендеева княжества. Лично мне пришлось по душе предложение раздеть негодяев догола, полить расплавленным медом и привязать между ульями.
Выдержка маленьких героев была на высоте. Жаль, не удалось дослушать их фантазии до конца – ребят затащили в дом, спустили в погреб и захлопнули крышку. Отдуваясь и вытирая пот со лба, похитители принялись совещаться прямо на улице. О чем – разобрать было трудно из-за его отдаленности. Мы тоже устроили совет – все под тем же кустом.
– Зачем им понадобились дети? – недоумевала Ориана.
– Не зачем, а почему! – поправила я. – Потому что маленькие берендеи умны и сообразительны!
Я хорошо запомнила наставление Агаты о том, что в каждом ребенке дремлет кудесник – надо лишь суметь его разбудить. А уж на добро или во зло будет использован его талант, зависит от наставника и условий воспитания, и яркий пример тому – доченька Чернобога, которой не откажешь в разнообразных талантах.
Не так давно мы с сестренкой и Баем стали непосредственными участниками умело срежессированной Мареной телевизионной драмы, которую, несомненно, спланировал ПовелительТьмы, и сорвали операцию по похищению российских детей-индиго из телестудии Мистического канала в Зазеркалье.
– Думаю, Чернобог решил не останавливаться и продолжить свою кампанию, но на сей раз – разжиться умненькими берендеями, – пояснила я. – Вероятно, начало первого акта очередного спектакля мы с Ладой уловили еще на подходе к Гадюшнику, а только что наблюдали его продолжение.
Озвучив один из предполагаемых вариантов развития событий, я предпочла умолчать о другом других соображениях: вдруг Повелителю Тьмы понадобился качественный генетический материал для опытов в секретных лабораториях? От воспоминания о змеевидных «красавчиках», рассматривающих меня исключительно с гастрономической точки зрения, стало страшно!
– Ты так считаешь? – Судя по испуганному выражению лица, близняшка подслушала мои мысли. – Не особо удивившись, я утвердительно кивнула. – Надо поскорее сообщить о случившемся тете Йоге!
– Сообщим, конечно, куда мы денемся! – отмахнулась Лада. – Но сначала попробуем решить внеочередную задачку своими силами.
Все-таки я плохо влияю на сестру, вздохнула я, но возражать не стала: сама такая!
Наблюдение продолжилось. Похитители чувствовали себя в полной безопасности. Отбросив капюшоны, они оживленно спорили. Мы с Ладой, стараясь не шуршать листвой за скрывающими нас кустами, подобрались поближе. Я не особо вслушивалась, надеясь на острый слух сестры.
Двое бритоголовых намеревались продолжать в том же духе и доставить в Гадюшник очередную партию детей, а третьего – оставить в помощь старику-сторожу, поскольку количество маленьких пленников увеличивалось, так что в дальнейшем потребовалось бы задействовать подполы и соседних развалюх. Но, парень лет восемнадцати-двадцати, нестриженый и, по-видимому, совсем недавно влившийся в ряды «темного братства», упирался:
– Что мне здесь делать? – огрызнулся он. – До сих пор же дед как-то управлялся с ними?!
– Дети воют на всю округу, – парировал старший. – Что если в деревню явятся нежданные гости? Незрячему старику не справиться с ними в одиночку!
– Да кто сюда забредет по своей охоте? – Строптивец продолжал отстаивать свое мнение. – Гадюшник нынче обходят за сто верст – хозяева постарались на славу!
Так у них еще и хозяева имеются? Мне тут же вспомнились партизанские вылазки времен Великой Отечественной войны: хорошо бы взять «языка» и хорошенько допросить – в том числе, и о вышестоящем руководстве!
– А давайте их схватим? – шепотом, чтобы не расслышали парни, Ориана продублировала мои мысли. – А заодно опробуем в действии новый фокус, – лукаво предложила она.
Обуреваемые противоречивыми чувствами, мы с Ладой неуверенно переглянулись – и хочется, и колется, и… братец наверняка не позволит. Но желание доказать – прежде всего, самим себе – что мы и без поддержки мужской части команды дорогого стоим, пересилило.
Пока мы с Ладой колебались (все-таки противника не стоило недооценивать!), более решительная Ориана заявила:
– Вспомните, что лучшая защита – это нападение: используя внезапность, мы не только спасем детей, но и себя обезопасим!
Убийственный аргумент, скорее всего, сыграл бы решающую роль и заставил нас действовать сообща, однако мы не успели ни согласиться, ни отказаться – Ориана все решила за нас.
Девушка поднялась во весь рост, вильнула бедрами и, нацепив на лицо обворожительную улыбку, направилась к чужакам.
– Стой! Куда? – Слишком поздно спохватившийся Иван попытался остановить подругу, но не удержался на ногах и упал на колени.
– Сидите здесь и не высовывайтесь! – цыкнула Лада на Рослава, собиравшегося повторить маневр друга, и направилась за Орианой.
Я оглянулась на потерявших дар речи парней, состроила им сочувственную рожицу, ободряюще подмигнула и… тоже покинула укрытие.
Мы догнали рыжеволосую красавицу, когда та вплотную приблизилась к спорщикам, увлеченно выяснявшим, кто из них круче.
– Не подскажете, как пройти в «Чебуречную»? – стрельнув глазками в одного из них, поинтересовалась Ориана.
– Очень кушать хочется! – поддержала ее Лада и повела плечиком.
По законам жанра мне тоже полагалось что-нибудь сказать. Но события развивались слишком стремительно, и мои мозги объявили забастовку.
– И писать! – пискнула я, но именно эта реплика оказала нам добрую услугу.
Насторожившиеся поначалу бандиты заржали (ну, чем, в самом деле, могли угрожать троим здоровым мужикам худосочные девчонки – разве что развлечь?) и забыли о бдительности.
– У-тю-тю-тю-тю! – Они развернулись к нам, широко раскинули руки для пылких объятий, но успели сделать только шаг и… рухнули, обмотанные с пяток до самого носа невидимой, но от этого не менее прочной клейкой лентой – даже выругаться не успели, бедняги. А затем Лада применила к ним отработанный на практике прием быстрого усыпления.
– Ну как – хорошо получилось? – Довольная собой, Ориана откровенно напрашивалась на похвалу подошедших парней.
Рослав, молча, покачал головой. Иван присвистнул.
– Лихо вы, девчонки, зажигаете! – А потом, сурово сдвинул брови. – Но чтоб это было в первый и последний раз!
– Конечно, конечно!
– Да ни за что на свете!
– Честное благородное слово!
Вряд ли брат поверил нашему трио, но выразить свое отношение не успел.
– Где вы, судари-волхвы? – На шум вышел высокий старик в лохмотьях с длинной давно не чесаной бородой и безошибочно направился в нашу сторону (у незрячих, как правило, прекрасно развиты все остальные органы чувств).
Мы в растерянности переглянулись, не зная, как себя вести – с одной стороны, тот помогал черным волхвам, а с другой – мне отчего-то было его жаль (а своей интуиции за время многочисленных приключений я, худо-бедно, доверять научилась).
– Иди к нам, дедушка! – пробасил Иван, однако старик, распознав чужой голос, остановился, как вкопанный, и засыпал нас вопросами.
– Вы кто такие? А где – те?
Я решила, что уставшему от напряженного трудового дня пожилому человеку будет гораздо удобнее беседовать в положении лежа, и через мгновение вражеский прихвостень (я все-таки решила временно считать его таковым) устроился на густой зеленой травке рядом со своими нанимателями.
– Не усыпляй старика – вряд ли он доставит нам неприятности, – попросила я сестру. – Лучше попробуем его разговорить.
Как ни странно, тот легко пошел на контакт – вероятно, чувствовал, что мы не причиним ему вреда.
– Как вы себя чувствуете? – спросила Лада.
– Впервые за долгие годы – спокойно, – со вздохом облегчения ответил колдун, чем немало удивил нас всех, и устало сомкнул веки.
Однако у нас не было времени дожидаться, пока тот отдохнет и наберется сил.
– Расскажете о себе?
– Если вам интересно… – с сомнением произнес пленник и призадумался, с чего бы начать.
– Да хотя бы с того момента, когда вы начали слышать голоса, – подсказала Лада. А я в который раз позавидовала ее многогранным способностям (сама вот так запросто читать чужие мысли пока что не умела).
…В умелых руках деревенского плотника Терентия спорилось любое дело – дом ли построить, крышу покрыть, смастерить ли уютную домашнюю утварь, обнести сруб изящным палисадом и украсить резьбой створки на окошках.
Первый красавец на деревне – высокий, голубоглазый, светловолосый парень женился удачно. Его избранница Василиса подарила мужу троих сыновей и дочку.
Молодой отец собственноручно смастерил им колыбели, деревянные лошадки-качалки, а когда немного подросли – самокаты и качели. Ни у кого в селе не было таких занятных игрушек для развития способностей (от кубиков и других геометрических фигур до музыкальных инструментов – дудочек, флейт, балалаек и даже гуслей), а не просто для бесцельного времяпрепровождения.
Однажды приснилось Терентию, будто из трясины на соседнем болоте, куда он отправился нарвать кувшинок для любимой жены, поднялась черная змея и заговорила с ним по-человечьи. Она пообещала сделать его богатым и таким могучим, что его будут бояться все в округе, а взамен потребовала очистить село от глупых людишек. Особенно покоробило плотника то, с каким презрением ядовитая гадина произнесла последнее слово – будто речь шла о каких-то невзрачных камушках под ногами во дворе, а не о его соседях, которых тот знал с детства.
– Убери их, удали из селения этих никчемных созданий, и я озолочу тебя. А если откажешься – накажу так, что будешь жалеть всю оставшуюся жизнь!
Проснувшись, Терентий не помнил точно, что ответил на предложение чудища – вроде бы с негодованием отказался: во-первых, он никому не желал зла, а во-вторых – как простой деревенский плотник может сотворить подобное – он же не колдун?!
С того дня у него резко испортился характер – он все больше замыкался в себе, стал необщительным и немногословным. Поделки, выходившие из рук мастерового, тоже растеряли свой веселый нрав. Комнаты, где стояли его шкафы и скамейки престали быть уютными и радовать хозяйский глаз. На его табуретках не засиживались гости, а столы норовили опрокинуть чашки и тарелки. Дети перестали играть в игрушки, норовившие оцарапать или упасть им на ногу.
Сам плотник вскоре он начал слепнуть. Однако даже ненаглядной жене Терентий не признался в том, что каждую ночь видит во сне проклятущую змею и слышит ее угрозы.
Дальше – хуже: он начал разговаривать во сне. Однажды забежавшие по-свойски к его супруге и припозднившиеся соседки услышали, как мужчина бормочет во сне про полчища гадюк, которые вот-вот наводнят всю округу. А на следующий день селяне уже сам наблюдали, как с болота в сторону деревни ползут десятки гадов.
Деревня загудела, как потревоженный пчелиный улей: одно дело – слушать старинную легенду про домашнюю Змею-Заступницу, и совсем другое – цепенеть от ужасной мысли, что твой ребенок наступит босой ногой на ядовитую гадюку...
Сосенки опустели меньше чем за неделю. Последними покинули дом жена и дети Терентия. Он остался в одиночестве, проклинаемый людской молвой, в деревне, которую на двадцать верст вокруг теперь называли Гадюшником.
И вот совсем недавно привидевшаяся во сне змея приказала слепому плотнику схоронить в подполе детей, которых приведут черные волхвы. Зачем – неведомо: мол, не его ума дело.
Чужие люди в черных плащах и впрямь приводили мальчиков и девочек и приносили с собой еду, которой Терентий подкармливал перепуганных малышей, от всей души желая им освобождения, а похитителям – жестокой кары небесной!
Когда те убирались восвояси, он рассказывал малышам волшебные истории из тех, что сам слышал в детстве – порой смешные, но чаще – грустные. Ребятня прозвала его Терешечкой, как отважного крошку-мальчугана – героя одной из его сказок. Он и сам хотел помочь несчастным маленьким берендеям, да только не знал – как. Сила день за днем уходила из его тела, будто та змеюка подколодная пила ее по капле…
Ориана прониклась сочувствием к оказавшемуся совсем не страшным колдуну (да и колдуну ли?).
– Сколько же вам лет, дедушка Терентий?
– Скоро стукнет сороковник, – уныло отозвался он.
Мы удивленно переглянулись: перед нами лежал мужчина в полном расцвете сил, но выглядевший, как трухлявый пень, которому и жить-то осталось всего ничего…
– Хочешь снова стать молодым и сильным? – спросила Лада.
– Зачем ты смеешься надо мной, девочка? – обреченно пошептал тот. – Все, кого я любил без памяти и от чистого сердца, прокляли и оставили меня. Разве ж возможно повернуть время вспять? Э-эх!
И столько было тоски и боли в этом вздохе, что меня опять скрутило. Я укоризненно взглянула на сестру – зачем бередишь несчастному человеку его старые раны? Но та только отмахнулась: мол, не мешай – знаю, что делаю!
– Никто тебя, мил человек, не обижает. Скорее уж наоборот, – вмешался всезнайка-кот. – Видел бы ты, в какие ручки попал, возрадовался бы удаче, а не предавался унынию!
– Ка бы мог видеть, может, и возрадовался бы, – горестно отозвался Терешечка.
– Ты готова помочь ему, Лелечка? – прошелестел в голове голос сестры.
– Спрашиваешь! – удивленно отозвалась я вслух. – А разве такое возможно?
– Берендеи говорят, что от радости кудри вьются, а от печали – секутся! – усмехнулась Лада. – Терентий будет выполнять мои команды, а ты – так же, как сейчас – сопереживать ему. Только не очень увлекайся, ладно?
Я озадаченно кивнула, с интересом ожидая продолжения. Рядом притихла любопытная Ориана.
Рославу и Ивану было не до благотворительных миссий – они извлекали детей из подполья, так что нам никто не мешал.
Мы легли на траву рядом с Терентием, освободив его от нами же сотворенных пут, и взяли бывшего деревенского плотника за руки.
– Постарайся до мельчайших подробностей восстановить в памяти свое самое счастливое воспоминание, – попросила подопечного Лада. – Ни на что не отвлекайся и… верь мне, пожалуйста!
Мужчина какое-то время напряженно молчал, ожидая подвоха, но постепенно расслабился, на его лице появилось скрашенное положительными эмоциями выражение.
Внутренним взором я увидела сад, где под цветущей сиренью сидели парень с флейтой и девушка с длинной косой в сиреневом сарафане. Музыкант наигрывал знакомую мне мелодию, а его возлюбленная подпевала:
– Ноченька лунная, летняя, ясная,
Звезды так ярко горят.
Выйди, любимая, за день усталая,
Хоть на минуточку в сад.
Сядем вдвоем под цветущей калиною,
Сами себе господа.
Глянь: серебристый туман над равниною
Спрятал траву без следа…
– Ну, пожалуйста, родная, сделай так, чтобы у них все наладилось, – мысленно просила я сестренку, едва не плача от переполнявшей сердце жалости. – Постарайся!
– Задержись под сиренью, не отпускай руку Василисы и слушай мой голос! – приказала Терентию Лада. – Всмотрись в каждую черточку лица своей любимой, вспомни, что чувствовал в тот момент. Сейчас в тебе живут те же любовь и нежность к ней. Ты твердо уверен, что сохранишь их на протяжении всего круга жизни, который тебе суждено пройти рука об руку с этой девушкой. – Она помолчала, давая мужчине время на осознание происходящих с ним перемен. – А теперь почувствуй, как в награду за доброту Вселенная дает тебе силу противостоять чуждому воздействию. К тебе возвращается молодость, зрение восстанавливается. Чувствуешь, как весело побежала по жилам молодая кровь, а сердце застучало чаще?
У меня вдруг закружилась голова, будто я вдохнула ароматы от сотен распустившихся цветов, наполнявших чудесный сад, и они, опьяняя, заполнили каждую клеточку тела. Страшно захотелось на одну маленькую минутку сомкнуть глаза, что я с удовольствием и сделала. А когда пробудилась, не сразу сообразила, где нахожусь.
Наши спеленатые похитители по-прежнему отдыхали в свое удовольствие. Вокруг резвилась освобожденная из плена детвора. Неподалеку вели – несомненно, серьезный! – разговор Иван, Рослав и высокий красивый человек с седыми висками. Лишь очень хорошо приглядевшись, я распознала в аккуратно подстриженном и выбритом голубоглазом незнакомце… Терентия.
Почувствовав мой взгляд, плотник оглянулся и без улыбки поклонился в пояс, чем ужасно меня смутил.
– Привыкай к заслуженной славе, сестренка, но не задирай нос. – Лада, прислонившись к стволу старой яблони, посасывала сладкую травинку.
– А разве я сделала что-то особенное?
– Не сказала бы, что умение сопереживать – что-то невероятное, но и обыденным его тоже не назовешь. Особенно, когда результат прямо перед глазами.
В моем мире с каждым годом становится все больше людей, забывающих о том, что такое взаимная поддержка и помощь, а главную роль играют деньги. Они ценятся куда больше, чем любовь, верность, преданность и нежность. Обратимо ли это? Тема заслуживала отдельного разговора, но я к нему не готова – пока.
Из состояния задумчивости меня вывела Лада, у которой, оказывается, давно назрел вопрос, да только задать его все не случалось подходящего момента.
– Признайся, ты сама решилась наведаться во дворец Повелителя Тьмы или надоумил кто?
Я смутилась: выдавать домового не хотелось, но ведь проницательная сестрица так или иначе вытянет из меня все, что ее интересует.
– По правде говоря, – промямлила я, – у меня и выхода-то другого не было, а Васятка лишь подтолкнул к приемлемому решению…
– Кто такой Васятка? – заинтересовалась Лада.
– Это мой домовой, которого, между прочим, приставила твоя любимая и неповторимая тетя Йога, хотя ее об этом никто не просил!
– Она такая же моя, как и твоя! – парировала та и приготовилась слушать дальше.
И я без утайки поведала историю знакомства с личным домовым, поименованным мною Васяткой.
– Неужели тебе удалось с ним подружиться?
– А могло быть по другому! – в свою очередь удивилась я, соображая, не дала ли с маху, поручив тому поливать в мое отсутствие комнатные цветы. – Что в этом особенного?
– Тогда тебе здорово повезло. – Я с облегчение вздохнула и даже немного загордилась своими коммуникативными способностями. – Он за домом в отсутствие хозяйки присматривать будет. А если, не приведи бог, незваные гости без твоего ведома пожалуют, домовой будет всячески их выживать, защищая свое пространство! На будущее имей в виду – оставляя на ночь друзей, посоветуй им, прежде чем лечь в постель, тихонько произнести нехитрое заклинание: «Дедушка-домовой, прими нас не век вековать, а ночь ночевать». Да и сама всегда проговаривай его, когда остаешься на ночь в чужом доме.
Я представила себе лица подруг после такого напутствия. Ну уж нет! Лучше сама попрошу Васятку быть к ним снисходительными – пускай спят спокойно.
Воспользовавшись возможностью пообщаться, Лада восполняла мои пробелы по части информации о домовом, которого, как оказалось, берендеи чтили и всячески привечали как незаменимого помощника в быту и хозяйстве и даже праздновали Велесичи (или Кудесы) – именины Хозяина дома.
– Домовой – воплощение духа-хранителя родовой памяти и существует столько, сколько существует сам род. Он – связующее звено между разными поколениями! – наставляла Лада. – Его величают не иначе как Кудесичем-Велесичем – потомком самого Бога Велеса, который вместе с ним сошел на землю, поселился рядом с людьми и благоволил к ним.
У берендеев принято перевозить домового из старого дома в новый. Люди расстилают посреди комнаты чистый платок или кладут лопату для выпечки хлеба и приговаривают: «Садись в сани да поезжай с нами».
Наслушавшись хвалебных речей домовому, я решила, что в следующий раз непременно отмечу Васяткины именины по всем правилам: специально для него сварю кашу, напеку пирогов (до февраля далеко – успею научиться ставить тесто), а в ванной на ночь оставлю ведро и веник, чтобы Васятка попарился. А еще куплю на столичной ярмарке красивый сундучок – подарю ему в ночь с девятого на десятое февраля вместе с угощением и скажу:
– Ешь, Васятка, пироги да кашу, береги квартиру нашу!
Составление планов на будущее прервали звонкие ребячьи голоса.
– Терешечка, ступай к нам на подмогу! Махрюта совсем одичал: все время плачет и зовет какого-то Кудеярова папу!
– Какого папу? – переспросила я, а Лада расхохоталась.
– Кудеяров папа – это наш доблестный атаман, отсиживавшийся в кустах, в то время как один из его «добрых молодцев» угодил в объятия деревенского «колдуна», а оттуда – в подпол! Похоже, речь идет о том самом Махрюте. Пойдем, что ли, приведем его в чувство?
Махрюта, общими усилиями поднятый на поверхность, являл собой жалкое зрелище. Он стоял на коленях, раскачиваясь из стороны в сторону, и горестно причитал:
– Ой, да почто ж ты меня броси-и-ил, Кудеяр-папа? Ой, да где же ты бы-ы-ыл, когда колдун меня на части рва-а-ал и съесть хоте-е-ел?
Я отвела Терентия в сторонку:
– Вы его и вправду съесть хотели?
– Еще чего! – откровенно возмутился несостоявшийся колдун. – Я же незрячий был, вот и развел руки пошире, чтобы «рыбка» мимо «сетей» не проплыла – думал с его помощью детишек освободить, да только малыши оказались куда храбрее взрослого мужика (даром, что тот – лиходей!). Он до самого утра так и просидел в углу один, а стонал да причитал так, будто я и вправду его живьем на куски резал: умолял отпустить, а взамен сулил осыпать золотом, которого у него и не было. Да только нужно оно мне, как прошлогодний снег! Василисушка да наши с ней детки – милее!
Тем временем Лада приблизилась к ребятам, сделала строгое лицо и приложила пальчик к губам. Те сразу же угомонились (и почему все всегда ее слушаются?), а сестренка обхватила узкими ладошками растрепанную голову татя. Тот сразу перестал выть и пялиться на окружающих вытаращенными глазами, взгляд стал осмысленным. А когда она стукнула Махрюту кулачком по лбу (как мне показалось, из чистой бравады), тот сорвал с головы чудом уцелевший после всех его злоключений платок, завязанный на манер банданы, уткнулся в него и горько заплакал – на этот раз от облегчения, что все страсти-мордасти остались позади. Дети еще и утешали его, между прочим.
На поляне материализовались белые волхвы во главе с Жрицей Огня и невозмутимым Доброславом – это на его семинаре я умудрилась превратиться в неподвижное изваяние вместе с конем, которому выпала сомнительная честь участвовать в эксперименте, и если бы не добрая воля преподавателя, стоять бы нам в чистом поле до сего времени!
Остальных кудесников я не знала. Были среди них и серьезные взрослые дяди с белыми бородами, и молодые с веселыми лицами. Но больше всего меня тревожило то, как отнесется к нашему очередному похождению Йогиня-Матушка.
Встреча близких родственников прошла – на удивление! – тихо и мирно. Агата выглядела такой довольной, будто сбросила с плеч тяжелую ношу. По-видимому, так оно и было (недаром Симург недавно сообщил нам про активизировавшихся черных волхвов, которые похищают маленьких берендеев).
В этот раз я не стала скрывать от тети собственные соображения по этому поводу и выложила все как на духу, а уж потом поинтересовалась ее мнением насчет похода к Черной Горе.
– Возможно, вам действительно стоит туда наведаться, чтобы подтвердить или опровергнуть свои догадки. – Подумать только, в кои-то годы Агата нас поддержала! – Мы займемся решением проблемы по-своему, но и вы пораскиньте мозгами – слава Роду Милосердному, у каждого из вас они работают так, как должно. Только особо не зарывайтесь!
До слез растрогали нас слова благодарности освобожденных из плена ребятишек. Как ни отказывались мы от подарков, милые девчушки оставили нам на память свои атласные ленты, косынки и даже сплетенные на скорую руку венки.
– Ну, и зачем нам столько украшений? – Мы прикидывали, куда бы пристроить такое количество нежданно свалившегося добра.
– А вот куда! – На наших шеях завязали сразу по несколько платочков, а на запястьях расцвели яркие браслеты из атласных лент, закрепленных крошечными бантиками.
Йогиня-Матушка пообещала известить селян о том, что Гадюшник отныне безопасен для проживания и может называться Сосенками.
Она расцеловала нас с Ладой, ласково погладила по волосам Ориану, потрепала по плечу Ивана и Рослава, а кота почесала за ушком и велела присматривать за нами. Соломон немедленно возгордился, распушил хвост и шароварчики на задних лапках и приготовился командовать.
И тут я вспомнила, что забыла рассказать ей про вызволенную из лабиринта Макошь и уже открыла рот…
– Знаю про ваши ночные вылазки, – отмахнулась Агата. – Об одном прошу: постарайтесь в следующий раз не напороться на настоящего Минотавра!
Это что – шутка, насторожилась я. Или чудовище существует на самом деле? Ответы пришлось придумывать самостоятельно: Агата исчезла вместе с детишками, пленниками и своими коллегами – осталась только наша команда, Терентий да не на шутку разобиженный на своего атамана тать.
Помолодевший плотник, истосковавшийся по настоящему делу, тут же принялся за уборку и восстановление родного дома. Махрюта, как ни странно, вызвался ему помогать. Впоследствии он по секрету признался нам, что решил наняться к Терентию в подмастерье – негоже взрослому мужику обходиться без второй (мирной) профессии!
Никто не сомневался, что село в скором времени оживет, но тревожила мысль о болотной нечисти, безнаказанно использовавшей в качестве медиума бедолагу-плотника. Где гарантия, что кошмар не повторится?
– Не можем мы оставить Сосенки без защиты! – убеждала я остальных.
– Ну, вот и оставайся здесь, Елена Заботливая. – Кот, похоже, нашел себе хобби – коллекционировать придуманные для меня прозвища. – Попросись к Терентию на постой, спи в свое удовольствие круглые сутки, а во сне разбирайся с болотным чудищем! Благодарные сельские жители непременно поставят тебе прижизненный памятник за такой бессмертный подвиг и переименуют Сосенки в Лелюшечки.
– А ведь это идея! Как ты считаешь, Ванечка? – Лада вмешалась прежде, чем я успела придумать достойный ответ мохнатому наглецу
О чем это она, удивилась я: ей понравилось будущее название села или пришлась по душе идея подмены медиума мной? Впрочем, немного поразмыслив, я признала, что вредный кот кое в чем прав: из всей нашей чародейской команды только у меня одной имелся опыт попадать в нужное место прямо из сна. Но ведь я еще не дала согласия на участие в очередной авантюре!
Зато Ориана прямо-таки рвалась в бой и предлагала свои услуги, даже не разобравшись, в чем, собственно говоря, дело. «Я тоже хочу!» – читалось в умоляющем взоре, который рыжеволосая красавица поочередно обращала на каждого из нас. Пришлось Ивану охладить ее пыл.
– Девочка моя, ты непременно примешь участие в операции под названием «Болотный Дух», но для начала позволь нам разобраться: что, собственно говоря, он собой представляет и с чем его можно есть.
– А-а-а! – понимающе протянула Ориана. – Это как с Плаксой-Ваксой-Гуталином?
– Да! – хором ответили мы и уставились друг на друга: какие будут соображения?
– Болотная нечисть, несомненно, выполняет чей-то конкретный заказ, – высказался Рослав. – Но чей именно – и так понятно. – Все почему-то посмотрели на меня, навесив на лица приличествующую моменту гримасу.
Я тоже себе посочувствовала: ох, и надоел мне треклятый Повелитель Тьмы, хуже некуда!
Но вместо праведного гнева меня внезапно разобрал смех: как же хорош был этот суровый дядя, гроза всех миров и народов, в образе добродушного толстого гнома в полосатой пижаме, ночном колпаке и тапочках с пушистыми помпонами. Как мило смотрелась его длинная густая белая борода с прядями, перевязанными разноцветными бантиками! При этом он, как воздушный шарик, едва касался ногами поверхности пола и имел вид ужасно рассерженный и оттого еще более забавный!
Через минуту вместе со мной захихикала Лада, подсмотревшая мои мысли.
Друзья в недоумении переглядывались. Пришлось объяснить им причину внезапного веселья, после чего грянул дружный хохот. Это означало, что отныне имя врага, произнесенное кем-то по случаю, ни у кого из нас уже не будет вызывать дрожи в коленках.
* * *
Обсуждение плана знакомства с духом топи продолжалось недолго. Терентий согласился в последний раз выступить в роли подопытного кролика, но без особого энтузиазма и только после нашего клятвенного заверения в благополучном исходе эксперимента. Решающую роль сыграла его безоговорочная вера в наш с Ладой талант, в котором плотник убедился на собственном опыте. Мы пообещали, что погрузимся в сон вместе с ним и будем держать его за руки, охраняя от напасти. Иван и Рослав тоже пообещали подключиться, а заодно и нас подстраховать.
Дожидаться ночи не стали – ведь болотная гадина являлась Терентию всякий раз, стоило тому просто сомкнуть усталые веки, независимо от времени суток.
Устроились прямо на траве под ветвистой березовой кроной, взялись за руки и закрыли глаза.
Спать не хотелось. Мысль о скорой встрече с непонятным и отнюдь не безобидным существом не способствовала успокоению. Я вздрагивала от каждого звука и едва не подскочила, когда на лоб опустилась тяжелая и теплая мужская рука.
– Баю-бай, засыпай! – пошептал на ухо присевший рядом Рослав. – Все будет в порядке, Леля, я тебе обещаю!
Заверения потенциального преемника Великой Жрицы Огня сыграли решающую роль: сон пришел мгновенно, и я услышала то ли голос, то ли змеиное шипение, обращенное к несостоявшемуся колдуну:
– Ты хорошо справился со своей задачей, и я щедро вознагражу тебя. Сегодня ты в последний раз придешь ко мне на болото. Я заберу твое старое, никуда не годное тело, а взамен подарю способность путешествовать между мирами.
Голос обволакивал, манил за собой, притягивал, словно магнит. Ноги непроизвольно согнулись в коленях и готовы были немедленно отправиться в заданном чужаком направлении, но я прекрасно отдавала себе отчет, что меня влечет не страх, а, скорее, неистребимое любопытство: очень уж хотелось взглянуть на могущественное существо, которое может отправить человека в путешествие к звездам, минуя космодром.
Врет, небось, как сивый мерин, – съест он нашего плотника и не подавится! С другой стороны, каким образом дух может кого-то проглотить? Абсурдная мысль показалась мне смешной, но я удержалась от ехидного хихиканья, чтобы не выдать свое присутствие раньше срока.
На этот раз посулы духа на Терентия не подействовали.
– Я останусь там, где когда-то появился на свет. Ничего у тебя не выйдет, мерзкая тварь. Сегодня ты потеряла власть надо мной! – голос плотника остался спокойным и твердым.
– Ах, ты чче-ервя-а-ак! – в голосе неведомого существа проскользнуло изумление. – Ччч-то ты о сссе-бе возз-ззомни-и-ил?
По всем законам жанра отрицательный персонаж должен был бы немедленно перейти от слов к действию и наказать строптивого героя. Я ощущала себя сгоравшим от любопытства зрителем в первом ряду партера, вот только занавес почему-то никто не торопился поднимать.
Как это часто случается, любопытство одержало верх над терпением: я открыла глаза и осмотрелась. Мы с Ладой сидели рядышком на болотной тропе. Над топью стелился туман, в котором плясали, выписывая только им ведомую сложную траекторию мерцающие огоньки.
– Мертвецы зажгли свечи, – промелькнула и тут же пропала равнодушная мысль – я по-прежнему помнила, что сплю, и не паниковала.
– Вы кто такие? – прошелестело сбоку, и мы стремительно обернулись на голос.
В пяти метрах от нас раскачивалась на хвосте огромная черная кобра – наверное, наше не в меру развитое воображение нарисовало нам именно такой образ опасной твари: у страха, как известно, глаза велики!
Устрашающе расправив капюшон, змея раскрывала пасть так, будто и впрямь разговаривала с нами. На самом-то деле сложно было разобрать что-либо конкретное в таком тумане.
– А кого ждали? – я поддержала разговор, чтобы привычно потянуть время.
– Одного с-с-старого муж-ж-чину, – прошипела змея. – А дож-ж-ждалась двух-х с-с-симпатич-ч-чных-х девоч-ч-чек. – Она помолчала. – Ч-ч-что ж-же мне с-с-с вами делать?
Диалог развивался, но затягивать его не хотелось.
– Может, попробуем ее спеленать? – предложила я.
– Не получится. Это же бесплотный фантом, способный лишь напугать несведущего. Добраться бы до того, кто его вызвал!
Идея мне понравилась.
– Ты продолжай отвлекать призрака, а я попробую найти его хозяина, – предупредила я сестру.
Закрыв глаза, представила себя ведущей неспешную беседу призрачной змеей, покачалась вместе с ней на хвосте, игнорируя пустые речи, и вдруг почувствовала холодок в области затылка, будто от него тянулся невидимый глазу след. Я потекла по нему, как бесплотный эфир, пока не наткнулась на пару удивленных и, несомненно, человеческих глаз.
Легко отлетев назад – ведь у эфирного облачка не может быть ни ног, ни рук! – я охватила взглядом и самого их обладателя, мужчину средних лет в черном плаще со спущенным на плечи капюшоном и трехдневной щетиной на щеках и подбородке.
Скрестив ноги, на мягкой травке удобно устроился черный волхв, по всей видимости, являвшийся автором триллера про дух топи и нашествие полчища гадюк на мирные Сосенки – а кто еще способен творить подобные пакости? Представляю, сколько энергии (причем, позаимствованной у несчастного плотника) понадобилось неизвестному последователю Стивена Спилберга, чтобы устроить такое грандиозное шоу. Ну, сейчас ты у меня попляшешь, мистик недоделанный!
Облетев его со всех сторон и немного полюбовавшись жиденькими волосенками, вразнобой торчащими вокруг блестящей лысины, я попыталась определить собственное местонахождение.
Судя по соснам и дурманящему запаху багульника, дело происходило недалеко от болота. Дядя колдовал в одиночку, что было весьма кстати, так что я эффектно завершила свое первое и, надеюсь, единственное, сольное астральное выступление, представ пред отрешенными очами транслятора-мистификатора. Набрала побольше воздуха в то место, где раньше у меня находились легкие, и завопила:
– Немедленно помойся и побрейся, неряха, а не то из Гадюшника вернутся змеи и покусают тебя! – Хотела еще добавить что-то вроде «Бу-бу-бу!» и изобразить для усиления эффекта «козу рогатую, идущую за малыми ребятами», но не успела – меня с удвоенной скоростью дернуло и понесло в обратном направлении.
Я обнаружила себя сидящей на болотной тропе в весьма странном обществе. Поодаль от нас с сестрой расположились полтора десятка юных красавиц от семи до семнадцати лет, привлеченных нежданным развлечением.
Девушки были, как на подбор, светлоглазые, с бледной кожей, отливавшей серебром в свете вступившего в свои права ночного светила, а прикрывавшие их наготу длинные волосы – зелеными, как тина.
Одни сидели по пояс в болоте, другие устроились на тропе, болтая ногами в мутной водице, третьи облюбовали большие кувшинки.
Поскольку фантом самоликвидировался, единственным объектом внимания местной публики оказались две нездешние девицы, от запястий до шеи перевитые разноцветными ленточками и косынками.
Ни меня, ни Ладу не смутило пристальное внимание незнакомок – нам уже доводилось иметь дело с русалками, и те не причинили нам ни малейшего вреда, так что начинать бояться со второго раза – было глупо.
– Это мавки, – шепнула Лада. – Пусть тебя не вводит в заблуждение их хрупкость и видимая беззащитность. Они далеко не так безобидны, как наши знакомые русалки! Ты и представить себе не можешь, как я благодарна девчушкам, с головы до ног увешавших нас своими нехитрыми украшениями!
Мало что понимая, я переводила взгляд с новых персонажей Берендеева княжества на сестренку, спрашивая взглядом: что ж теперь делать? Лада принялась быстро развязывать ленточки на своих руках и раздавать их зеленоволосым девам, оглядываясь на меня и предлагая следовать ее примеру. А те, уже успевшие подобраться к нам достаточно близко, протягивали жадные руки за бесплатными яркими дарами и, заполучив их в свое распоряжение, отступали в сторону и начинали примерять.
Вслед за лентами в ход пошли косынки и платки – да и тех не хватило на всех желающих – без подарка осталась худенькая и самая молоденькая мавка. Опустив голову, она так громко и обиженно сопела, что игнорировать ее было невозможно.
– Иди сюда! – позвала я малышку. Вряд ли это худосочное создание сможет мне навредить – разве что утопить попытается (так без содействия подруг это вряд ли – силы-то неравны!). – У меня остался пояс! – Я развязала широкий расшитый бисером кусок ткани на талии, украшавший подаренный Орианой восточный костюм. – Из него может получиться отличная лента для волос. Хочешь, я тебе помогу?
Девушка благодарно закивала, и я приступила к формированию прически из длинных густых и сильно спутанных волос. Дело продвигалось туго.
– Нет ли у тебя случайно расчески?
Лада со странным выражением посмотрела на меня, вынула из волос собственный гребешок и протянула мне, но серьезно предупредила:
– Не вздумай забирать его обратно – хлопот не оберешься!
Думаете, нас отпустили с миром после того, как малышка-мавка, довольная перевитым оригинальной лентой хвостом, отошла от меня? Как бы не так – за ней выстроилась очередь желающих навести красоту болотных дев. Пришлось нам устроить семейный подряд: Лада расчесывала зеленые волосы, а я, как могла, изощрялась в парикмахерском искусстве.
Устав от монотонного процесса, мы поменялись. К счастью, одни болотные клиентки удовлетворились тем, что просто подвязали волосы лентой, а другие использовали ее как украшение, проходящее через середину лба и прихваченное узелком на затылке. У третьих, простоволосых, платки красовались на шеях. Мы перевели дух: ну, теперь, кажется, все остались довольны!
Не сказав «спасибо», или «до свидания», местные красотки, хохоча и поднимая кучу брызг, умчались в неизвестном направлении и пропали в густой пелене тумана.
Болотный фантом так и не появился.
На тропинке остался лежать гребень Лады. Забыв о предупреждении, я нагнулась, чтобы его поднять (не пропадать же добру!), но сестренка спихнула его ногой в воду. Трясина сыто чмокнула, принимая подношение.
– Зачем? Пригодился бы еще… – устало пробормотала я.
– Нельзя, иначе облысеешь! – отчеканила Лада. – И вообще нам давно пора просыпаться. Тебе не кажется?
– А разве мы спим? – удивилась я и… сладко потянулась, отбирая свою ладонь у Терентия, лежащего между мной и сестрой.
По другую сторону от плотника протирала глаза моя близняшка. Давно проснувшаяся жертва нашего эксперимента таращилась на нас, как давеча мы сами на «королевскую кобру», что вела на болоте неспешную великосветскую беседу с нами – мы ведь, что вполне естественно, смотрели один на троих сон про фантом и мавок. Однако сон – сном, а наши украшения, девчоночьи подарки, исчезли, будто и ни бывало.
– Благодарю вас, от всего сердца, милые девушки! – Терентий в который раз за сегодняшний день согнулся перед нами в поясном поклоне. – С этого дня мой дом – ваш дом, его двери всегда открыты для вас и ваших друзей.
Я собралась было сказать в ответ что-нибудь подобающее случаю, но только устало махнула рукой: вряд ли у меня когда-нибудь возникнет желание вновь посетить славное местечко под названием Сосенки.
– Дурацкое сновидение отняло у меня столько сил, будто я в одиночку разгрузила вагон с кирпичом, – пожаловалась я.
– Скажи спасибо, что Иван вовремя оттащил тебя от черного волхва, – Лада сердито погрозила мне пальцем. – Начни ты читать ему лекцию о вреде плохого поведения, неизвестно чем бы все закончилось!
– Да я всего-навсего собиралась напугать его, крикнув «бу-бу-бу», – прошептала я, изобразив пальцами козу рогатую – обычная детская шутка! – и прикрыла глаза: делайте что хотите – ругайте, хвалите, а я полежу немного и наберусь сил, пока есть возможность. – Лучше расскажите про мавок – разве это не разновидность русалок?
– Мавки – болотные духи, которых люди видят нагими или одетыми в прозрачные одежды красавицами – зеленоглазыми, длинноволосыми, с белой, как снег, кожей, – неторопливо принялся излагать Соломон. – Обитают мавки в реках, озерах и даже морях-океанах. Но болотные – более озлобленные и хитрые, чем другие: заманивают своего врага нежными голосками в гиблое место, откуда нет выхода!
– И кого они считают врагами?
– Мужчин, стало быть! – вздохнул Бай – У вас, женщин, чуть что – либо кот, либо мужик во всем виноват: не то сказал, не так посмотрел, не ту красавицу в жены выбрал…
– Не тот кусок мяса стащил, – вставила, разрядив обстановку, Лада.
Мы засмеялись, но Соломон проигнорировал недружественный выпад.
– При случайной встрече с мавкой нужно обязательно подарить ей что-нибудь из одежды – платочек или ленточку. – Мы с Ладой понимающе переглянулись. – И тогда она не станет вредить человеку, нечаянно нарушившему ее покой.
– Но ведь мы и не думали о встрече с болотными красавицами – своих забот хватало!
– Значит, так все совпало, – философски заявил кот. – Мавки любят появляться при полном месяце – наплещутся в воде, а потом вылезают на берег чесать волосы, а у путников выпрашивают гребешок. – У нас-то мавки как раз ничего подобного и не просили. Напротив: это я, сердобольная, вытребовала у сестренки расческу, чтобы сподручнее было сооружать болотным красоткам прически. – Если дать его наглым и мокрым девкам, они расчешутся и вернутся в воду с миром, а гребень все равно придется выбросить, иначе потом лишишься волос!
– О! – Лада подняла вверх указательный палец и многозначительно посмотрела на меня. – Устами кота глаголет истина! Уяснила, о, моя рачительная сестренка?
– Но если же не дать им гребешок, пожадничать, то они замучают – защекочут до смерти! – завершил выступление кот.
Кстати о щекотке. В последнее время (а точнее – с момента перемещения в Джималаай) у меня не проходило ощущение, что где-то в корнях моих волос запутался маленький, но очень бойкий жучок. Он, непостижимым образом попавший на внутреннюю поверхность кожи, ползал уже в моей черепной коробке, усердно перебирая крошечными лапками. Интересно, что он пытается там найти? Если в ближайшее время не вылезет сам, обращусь к хирургу и потребую сделать трепанацию – пусть достанут, наконец, это гнусное насекомое.
Я задремала, и друзья не стали меня будить. В другое время я, несомненно, сказала бы им за это искреннее спасибо, но только не теперь. Мне опять приснилась какая-то «дичь»…
…– Чем я прогневил тебя, о, великий Буду? – ползая на коленях вокруг шеста, воткнутого посреди очищенной от травы площадки, вопрошал безутешный черный колдун. – Почему ты перестал помогать своему верному слуге, почему не принимаешь от меня жертвы? За что ты лишил меня силы, а вместе с ней и средств к существованию? – причитал старик, стоя на коленях и с глухим стуком отбивая головой поклоны.
После осечки с Диего сорвались еще несколько заказов от богатых клиентов. Авторитет старого колдуна сильно пошатнулся, он чувствовал на себе враждебные взгляды ранее раболепных соплеменников и даже слышал из-за угла той или иной хижины сдавленный смех: неужели дошло до того, что эти ничтожества смеются над ним, могущественным бокором? Того и гляди придется на старости лет идти на плантации выращивать сахарный тростник или приобщиться к плетению канатов из сизаля…
О, он обязательно должен добраться до того, кто отобрал у него крепкое молодое тело нового раба, разбил сосуды с душами, и тогда… Уж тогда-то он сумеет поквитаться с обидчиком, страшно отомстив за свою поруганную честь!..
Я села, вытирая со лба холодный пот. Рядом приподнялась на локте Лада и спросила полусонным встревоженным голосом:
– У тебя все в порядке?
Вместо утвердительного ответа я раскашлялась, а едва отдышавшись, призналась сестре, что, похоже, опять попала в серьезную переделку.
Облюбовав крылечко – самое приспособленное в мире для задушевных бесед место – мы немного послушали пересуды местных кумушек-лягушек, стрекотание цикад и перешли к обсуждению актуального для меня вопроса.
– Меня ищет бокор.
– Зачем? – удивилась Лада, все еще не пришедшая в себя ото сна.
– Чтобы отомстить, наверное, – вздохнула я. – Я ведь помешала ему заполучить очередного зомби и вернула души многим другим, вновь превратив в людей…
Лада, не перебивая, выслушала историю моего первого и единственного в жизни опыта по переселению собственной души в чужое тело – в прошлый раз я ее опустила, чтобы не затягивать рассказ о пребывании в замке Повелителя Тьмы. Как оказалось, сестренка случайно подсмотрела в своем сне тот страшный обряд, но что там и к чему – разобралась только сейчас.
– Он действительно может отыскать тебя?
– Сама же говорила, что душа оставляет на теле отпечаток. Может быть, это и есть тот самый след, по которому опытный колдун одному ему известным способом может отыскать нужный ему объект?
– Неужели он ..?
– Боюсь, что так, – я, пригорюнившись, подперла голову рукой. – В последнее время меня просто изводит чесотка – причем, тело чешется не снаружи, а изнутри.
Лада уже раскрыла рот, чтобы высказать собственное компетентное мнение по данному вопросу, но я не позволила.
– Только не говори, что у меня аллергия на продукты, – грустно усмехнулась я. – Чувствую себя так, будто меня, голую, бесстыдно ощупывает чужой взгляд!
Я не боялась мерзкого колдунишки, забирающего в личное пользование чужие обездушенные тела, но считала его опасным противником. Очень. В прошлый раз меня спасла только воля к жизни, собственное упрямство и скорость реакции: промедли я совсем чуть-чуть, и княжны Лели (или Марены?) уже не было бы в живых. А что, собственно говоря, я могу противопоставить злодею со стажем, поклоняющемуся своему иноземному черному божеству, не знающему ни жалости, ни сострадания?
– Пойдем досыпать, сестренка, – зевнула Лада. – Утро, если верить народной мудрости, вечера мудренее. – Она поднялась и подала мне руку. – И вот еще что: с этого момента постарайся постоянно находиться рядом со мной и днем, и – особенно! – ночью. Вдвоем мы обязательно справимся с этой напастью! А если вдруг не получится, обратимся за помощью к старшим – не надо сбрасывать со счетов многовековой опыт наших предков, хранимый тетей Йогой, Макошью или… Кощеем. – Меня не обманул ее лукавый взгляд, но вместо того чтобы залиться румянцем, я почувствовала облегчение и в который раз поблагодарила Рода Всемилостивого за то, что вернул мне семью.
Мы так и заснули, держась за руки. И хотя мне приснилось продолжение сна, впервые за последние ночи я чувствовала себя если не спокойно, то гораздо более уверенно.
…Бокор израсходовал почти весь порошок, разбрасывая его перед спящим Диего и бормоча под нос заклинания. Я с раздражением наблюдала за действиями неугомонного сморчка.
Да что ж тебе неймется-то, кровосос черномазый! Может, всыпать еще разок за плохое поведение?
Недолго думая я поднесла к самому его носу свой небольшой, но крепкий кулачок, хотя знала, что тот его не видит, и грозно рыкнула:
– Только тронь его, и мало тебе уже не покажется – заявляю это со всей полнотой ответственности!
Колдун, по-видимому, расслышал-таки мою угрозу, потому что отшатнулся и, выпучив глаза, принялся озираться по сторонам в попытке обнаружить ее невидимый источник. А потом с разочарованной гримасой на изборожденной морщинами физиономии попятился к выходу и убрался восвояси…
Наверное, судьба у меня такая – постоянно играть с огнем. При этом я прекрасно отдаю себе отчет, что выйти из очередной опасной переделки без потерь мне помогают либо невероятная удачливость, либо помощь куда более талантливых друзей.
Жаль, никто из них не в состоянии помочь мне просто всласть почесаться...
Купить и скачать трилогию «Вуду по-берендейски» можно здесь: https://www.litres.ru/tatyana-valentinovna-supelnyak/vudu-po-berendeyski/
Обычная российская старшеклассница Елена отправляется на поиски пропавшего старшего брата и неожиданно попадает в параллельный мир - Берендеево княжество, где, как в наших народных сказках, водятся оборотни, русалки, болотница и леший, а на лесных дорогах путников поджидают разбойники атамана Кудеяра. В параллельном мире все наоборот: Кощей - привлекательный и образованный молодой мужчина, Баба Яга - добрая, а ее кот - говорящий Баюн по кличке Соломон. Попав в другой мир, Елена неожиданно сама превращается в ведьму, и влюбляется в... Кощея Бессмертного.
Узнав, что у берендеев только один враг, мечтающий поработить их мир, - коварный и изворотливый Чернобог, которому помогает злая волшебница, Елена и ее друзья принимают решение использовать против завоевателей страшную чёрную магию Вуду...
Кто же победит в схватке света и тьмы, и какую сторону выберет Кощей - добра или зла?
Хотите узнать больше о наших предках: как они называли своего Бога-прародителя и в каких еще Богов они верили; сколько созвездий было у славян; кто такие тати; как научиться волховать (колдовать); кого называли ВедьМами и летали ли они на Лысую гору; ела ли Баба Яга детей и кто создал рептилоидов? Тогда заходите на "Дигитал" "Эксмо" и читайте сказочную трилогию "Вуду по-берендейски". Но не забывайте, что "сказка - ложь (неполная правда), да в ней намек, кто познал - тому урок!" Книгу можно купить и скачать здесь: https://www.litres.ru/tatyana-valentinovna-supelnyak/vudu-po-berendeyski/
Читайте с удовольствием!