Самые яркие впечатления от десятого класса у меня начались с больницы. Как оказалось на югах, я или подхватил вирус или слишком резкая смена климата подкосила мой организм. Так получилось, что прилетев 29-го августа в Ленинград, 31-го я оказался в больнице. В больницу меня увезли на неотложке с высокой температурой. Провалялся я в больничке почти месяц.
Мои добрые одноклассники, воспользовавшись моим отсутствием, с большим удовольствием сделали меня комсоргом класса. С чем меня и поздравили когда я вернулся в школу. Соответственно учебный год как начался, несколько разгильдяйски, так и продолжился.
В десятом классе появился новый предмет - Органическая химия, из-за болезни начало, так сказать, введение в предмет я пропустил. И так и не смог, да и не хотел особенно, в него въехать. Сидел на уроках пень - пнём. Только за счёт хорошей памяти выезжал, да ещё был на уроке штатным стиральщиком с доски. :) Учительница, что бы вытянуть мне оценку, поручала мне готовить все рефераты по этому предмету. Я делал в классе доклады про – Целлюлозно-Бумажные комбинаты, про историю бумаги, про нефтепереработку. Короче про всё, что не связанно непосредственно с наукой. Все проверочные и контрольные работы я банально списывал, учительница закрывала на это глаза но выше трояка, за такие контрольные, никогда мне не ставила. Так у меня и шли оценки в журнале, пятёрки за рефераты и трояки за все проверочные/контрольные. Кстати сказать, на экзамене мне попался вопрос про целлюлозу, и я зная только формулу C6H10O5 и помня свой реферат о ЦБК и истории бумаги, смог наговорить комиссии на трояк. Хорошо, что по неорганике у меня была твёрдая пятёрка и ответ на первый вопрос билета, был не сложен. Задача мне попалась по неорганике, и общую оценку я натянул на четвёрочку.
Но сама учёба, в десятом классе, стала меня интересовать всё меньше. В школе, в актовом зале, мы с разрешения администрации, соорудили закуток в котором стали располагать аппаратуру. Пару бобинных Маяков и довольно редкий по тем временам кассетный магнитофон – Весна 207 стерео. Ещё мы выбили вертушку Вегу, которую использовали и как внутренний монитор в "аппаратной"
Учитель физики принёс самодельный микшерский пульт на четыре входа и один выход и самопальную установку ритмосвет. Сделано это чудо цветомузыки было на основе новогодней ёлочной гирлянды, но усовершенствовано и позволяло мигать лампам с четырьмя разными ритмами и ещё можно было регулировать скорость мигания. Всю первую четверть, мы монтировали патроны для ламп на длинные деревянные рейки, красили лампы, подводили провода к патронам. Потом монтировали эти лампорейки по периметру зала. Девчонки же собирали зеркальца, и били их на кусочки. В географии был реквизирован глобус, осколки зеркал наклеивались на марлю, с помощью эпоксидки вроде, а потом наклеивались на шар. Любимый учитель физики собрал «вращатель» из электромотора и подвесил его(вместе с шаром) под потолком актового зала. Все кнопки включения были выведены в тот закуток который мы соорудили. Получилась вполне полноценная операторская или диджейская.
Ещё одним «трендом» того времени, стало маниакальное желание собрать группу. Это желание было как в тусовке вне школы, где мы приобщались к металлу, так и в классе. Все парни бросились покупать звукосниматели к акустической гитаре. Плохонькая акустика была, худо-бедно, у всех а вот об электро можно было только мечтать. Вот и ломанулись все по магазинам искать звукосниматели и темброблоки.
Ставили их на акустику и пытались играть. Если бы вы знали, как это было смешно. Достать нормальные аккорды, мы могли только у учителей, а они – все поголовно, были фанатами бардовской песни. Вот и пытались раскладывать на пару гитар, Горы далёкие, горы туманные. Пытались снимать Карнавал и Альфу.
Получалось очень смешно.
Вне школы, на тусовке мы пошли другим путём. Мы точно знали, как мы хотим играть и приблизительно знали, что нам для этого надо. После приобретения темброблоков мы бросились на поиски примочек. В радиожурналах выискивались схемы дисторшена и что-то находилось. Мой друг Олег, которого я упоминал ранее, после восьми классов пошёл в радиотехникум. Ему и была поставлена задача найти умельца. Умелец был найден и нам спаяли пару педалей. Самое удивительное, что ревели они как надо. Только батарейки жрали как не в себя.
Теперь встал вопрос о приобретении бас гитары и о приведении наших гитар в надлежащий вид. С одной решили просто. Какими-то хитрыми способами раздобыли кусок фанеры толщиной миллиметров 20, хотя вру, склеили два листа десятимиллиметровой с помощью эпоксидки. Сняли все размеры с обычной Орфеевской акустики, открутили с неё гриф, точнее отломали. Приложили к куску фанеры, разметили, положили на лист темброблок и нарисовали вокруг него корпус. Пытались придать форму стрелы, получилось не очень, но что-то ломаное с тремя лучами получилось. Собирать всё в единое целое взялся наш лидер-гитарист, у него отец работал на заводе и мог помочь с креплением. Там были нужны железки. Да и гитара предназначалась для него. Так – же на общем сборе решили зарабатывать на толкучке и записи пластинок по максимуму, собирать деньги на басуху. Про ударные, тогда думать и не думали. Я, через свой блат в пионерии, достал три пионерских барабана, вот и рабочий с двумя переходными получились. Что мы использовали вместо тарелок, упоминать не буду, самому смешно. Таким образом будущая супергруппа перешла в стадию накопления капитала.
Пришлось наплевать на принципы и брать на толпе все диски подряд которые просили на запись и даже продавали фотки разных групп напечатанные кустарным способом, по 50 копеек. Мной были выпрошены у Олега пару постеров Сандры (тогда ещё Арабесок) и несколько журнальных разворотов с разными группами от Dschinghis Khan до Rainbow и всё это было распространено в школе за разные деньги.
Уж коли вспомнил не могу не вставить песенки
В результате насобирали на Кремоновский полуакустический бас – «скрипку», а я себе взял пластиковый Ленинградский арктоп полуакустический. Звучал он омерзительно и был премерзкого светло синего, почти голубого цвета. Но зато был дешёвый. Таким образом у нас было: - две педали эффектов, две страшных гитары и один страшный бас.
Смерть сидел за тремя пионерскими барабанами, два из которых были заглушены маленькими подушками и двумя, не буду говорить из чего сделанными, тарелками. В качестве усилков использовались магнитофоны а как мониторы обычные колонки. Вообщем мы были готовы осталось только определиться с тем, что мы будем играть, и в каком стиле.
Тут и начались споры.
Часть тусовки в тот момент торчали от Accept и Iron Maiden, а другие фанатели от Melissa Mercyful Fate и Black Metal Venom. Я так вообще тащился от Венди Орлеан Вильямс. Соответственно споры принимали принципиальный характер.
Решили для начала подобрать пару простых рифов и на них сыгрываться под метроном. Мы даже начали репетиции, днём в комнате у одного из группы. Забавно было, очень быстро получать отзыв от наших слушателей. Играли мы на шестом а в соседней парадной на третьем этаже жил ещё один из нашей тусовки. Так как-то после нашего очередного прогона, он нам позвонил и сказал: - «Во! Сей час круто получилось, аж проняло. Сыграйте ещё разок, я послушаю». Вот так мы получили первую благодарность от слушателей. :) Собственно для нашего вторжения в музыкальное пространство – всё было готово. Но мы подзабыли, что у большинства из нас – выпускной класс и будут экзамены. А за всеми своими многочисленными увлечениями я, да и все остальные, основательно забили на учёбу. Вот и пришлось зачехлить гитары до лучших времён.
Надо сказать, что мы успели пару раз прорепетировать в школе на чём-то похожем на приличный аппарат. Но не такую музыку ждали от школьного ансамбля, и нас быстренько выперли. Мотивировав тем, что мы можем испортить динамики.
Ну и в качестве бонуса, коли уж вспомнил Железную Деву, давайте посмотрим какими они были в начале.
Это Бремен 1981 год.
Спасибо за внимание.
С уважением. Мизантроп.