… От нужды – не из охальства
Шёл толпой к начальству люд:
«Ты разуй глаза, начальство,
Как рабочие живут:
Втрое снижены расценки,
Цены – ввысь. Как дальше жить?
Нас уже припёрли к стенке:
Хлеба, мяса не купить!..»
Но приспешник свинопаса
Нагло бросил: «Вашу мать!
Не графья! А нету мяса –
Будь любезен ливер жрать!»
Кто-то крикнул: «А по роже?!
Ах, вы ж, красные князья!
С нами этак-то негоже!
Так с рабочими нельзя!
Мы тебе напомним, парень,
Кто здесь главный гегемон!..»
Брошен метко первый камень.
Град камней возглавил он…
Ох, не вовремя глумливый
Принаглел, не в добрый час,–
Гнев великий, справедливый
Охватил рабочий класс,
Своего дождавшись часа.
Пассажирский поезд, стой
И плакат «Хруща на мясо!»
В дальний путь возьми с собой!
Пусть повсюду все узнают,
Кто о том не знал ещё,
Что над нами вытворяет
Этот вражий сын Хрущёв!
Нам ли, Разина потомкам,
Новых бар ярмо сносить!..
Был протест казацким, громким,
И другим не мог он быть.
Накалялась обстановка.
Кровь казачья горяча.
Полохнула забастовка,
И с портретом Ильича
Горожане шли к горкому.
А законченный урод
Из Кремля велел главкому
Танки двинуть на Народ.
«Как же это так? Свои же…–
Изумился генерал:
– Впереди врага не вижу…»
И давить людей не стал.
Но над ним, как коршун, Плиев:
«Исполнять,- кричит,- приказ!..»
За дела его лихие
Прокляни его, Кавказ…
Так, герой войны когда-то,
Плиев дал команду «пли!».
Застрочили автоматы,
И десятки полегли…
То не яблоки, не груши
Вниз посыпались с ветвей,–
То тела детей, а души
Превратились в голубей.
Перепуганная стайка
Устремилась в небосвод:
«Милый боженька, узнай-ка
Что Хрущёв стрелял в Народ!..»
«…Что он дал приказ сегодня
Убивать людей войскам!..»
«…Что безжалостно он отнял
Нас у наших пап и мам!..»
«…По вине Хрущёва рано
Суждено нам умереть...»
«…Мы росли на радость мамам,-
Нам не дали повзрослеть…»
«…Покарай убийцу! Что же,
Пусть сполна ответит тать!..
Почему ж ты медлишь, боже?..»
Видно, некому карать…
Но зато была расправа
Над несчастными людьми,
Что Хрущёву так по нраву -
Просто мёдом не корми!
Там, где «удаль» показали
Фрол Козлов и Микоян,
Развернулся сей хозяин,
Безнаказанностью пьян.
Не имел к Народу жалость
Злой и мстительный пострел:
Сотня в тюрьмах оказалась,
Семь попали под расстрел.
Стал кровавым воскресеньем
Тот субботний день тогда.
Но народоизбиенье
Утаили на года.
По-хрущёвски – шито-крыто.
Расстарался КГБ…
Но недолго же, Никита,
На вершине быть тебе!
***
Всё до времени сходило
С рук отпетому хамлу –
Небрежение к кормилу
И ботинком по столу…
Дальше грянули Карибы.
На зловещей их волне
Перейти черту могли бы,
Быть бы ядерной войне.
Но как только пережили
Страх животный в пору ту,
Меж собой вверху решили:
Хватит, ну его к шуту!
Заигрался, мол, бедняга,
Надо ж делать что-нибудь…
И на пенсию во благо
Предпочли шального пнуть.
Пожурили - между прочим.
Но остался невредим
И за то, что наворочал,
Не подсуден, не судим.
Пожалели? Если честно,
Там была иная суть:
Ворон ворону, известно,
Глаз не выклюет! Ничуть!
Поэма "Песня о Гришке Отрепьеве"
https://ridero.ru/books/pesnya_o_grishke_otrepeve/