Утро уже следующего дня принесло две новости, одна хуже другой. Во первых пропал кэп, а затем мы обнаружили исчезновение и нашего нового друга Кузи. Вместе с ними исчезли Афродита с эротическим ложем, а так же все богоугодные заведения, которые мы посещали совсем недавно. В жестоком разочаровании мы прошли весь остров насквозь несколько раз. За весь день нам удалось обнаружить стОящего - это бутылка красного рома, самого лучшего качества. С горя мы выпили её, глядя на яркие звёзды, чертыхаясь и поминая мать всех пороков, а затем заснули мертвецким сном.
Утром шкипер, громко ругаясь, разбудил каждого из нас знатной оплеухой и в самых лестных выражениях продолжил вопрошать:
- Какого черта? Вы куда подевались? Неделю ищем, с ног сбились. И каким чудом, морской дьявол вас побери, нужно благодарить за скоротечное возвращение?
Мы в столь же лестных выражениях послали его к первоисточнику благоденствия и даже слегка придушили с целью прояснения его подозрительной сущности. Шкипер хрипел отбивался и наконец привел нас обоих в такое чувство ясности, что потирая отбитые бока и рассматривая искристые формы реальности заплывшими веками, мы убедились в удивительной достоверности.
Все трое тяжело дыша, в неге, лежали на берегу, а по самой кромке, не слишком прикрытая Афродита шла, едва касаясь божественными ступнями приливной волны.
Дальше я всё помню очень смутно. Мы строили из выброшенных досок в т.ч. от нашего «Стремительного» маяк. Афродита и Шкипер очень небрежно относились к распределённым обязанностям по сборке конструкции, зато очень тщательно производили осмотр многочисленных пещер и левой части берега, на которую чаще всего выбрасывало обломки проходящих кораблей и прочий мусор. Зубы дракона расположенные там, были видны лишь во время отлива. Количество и качество загнутых навстречу берегу кромок не оставляли сомнений в притягательности их вкуса к любому борту, любого водоизмещения и прочности. Пока мы строили маяк, довелось быть свидетелями исчезновения двух мелких рыбачих судёнышек в нескольких милях от берега. Напрасно мы кричали рыбакам и махали руками. Афродита печально опустила глаза, а спустя пару часов молча привела к нам двух женщин. Одна из них шла с тонкой извилистой метлой, которую, вероятно, случайно прихватила с рыбацкой шхуны, но когда мы попытались отнять её для подметания нижней площадки маяка окатила нас такой волной ярости и возмущения, что больше мы к ней не подходили. В её одежде и манерах было что то очень странное, но притягательное. Мы не понимали её наречия, но вероятно это был старокельтский. Она чертила метлой руны, злобно посматривала вдаль на кромки зубов дракона, а по ночам мешала какое то варево зелёного цвета, пробовать которое, я не решился бы даже под угрозой пыток. Вторую женщину звали Лебедь. Говорили, что она с Великого Устюга с усадьбы чьейто матери и отца Морозова. Она тоже чудила и варила одевалась по ночам в белое и плавала в бухте сверкая чем то серповидным. Решив, что это какой то мавританский обычай мы с расспросами не приставали.
Вдвоём с Аменохором, моим единственно верным товарищем за время пребывания на острове мы ещё несколько раз теряли связь с остальными строителями маяка и с этой частью острова. Каждый раз это было связано с неожиданным появлением Кузи, лицо которого было настолько своим, что понять, что мы попали в очередной блудняк не было ни какой возможности. Нужно ли говорить, что строительство маяка чередовалось беспробудным пьянством и посещением второго злачного заведения оживлённейшего в такие ночи острова. Утром Шкипер приводил нас в чувство самым изысканным, для этого способом. Наши лица и без того опухшие, отличались в те времена умопомрачительной пластикой и широтой взглядов. Шкипер называл это наше явление смещением точки сборки, но мы и сами были от этого смещения не в восторге. А ещё мы заметили, что кроме нас, кельтской женщины и Лебеди, Кузя с собой в город ни кого не берёт. Вероятно он очень ранимо относился к взглядам Шкипера в Афродиту. Как они обходились с маяком, без нашей помощи, остаётся неизвестным, но он значительно прибывал в росте после очередного возвращения. Уходили и появлялись новые персонажи их облик был необычайным.